— Ну и как?

— Через годик-другой я открою тебе эту семейную тайну. Я много чего знаю — со мной не соскучишься.

— Я догадываюсь, — улыбнулась Флора. — Просто я совсем не знаю тебя с этой стороны. Многие мужчины — прекрасные кулинары. Джон, например, тоже любил готовить…

Она неожиданно замолчала, и их глаза встретились. Флора тут же пожалела, что упомянула имя бывшего мужа, увидев, как в глубине голубых глаз появился мрачный стальной блеск.

— Я знаю, — произнес наконец Григ. — Мне далеко до кулинарных талантов Джона, хотя я и не умру с голода, если останусь дома один. Кстати, тебе нравилось заниматься с ним любовью?

По спине Флоры пробежал холодок, она поежилась и поплотнее запахнула халат.

— Зачем тебе это знать?

— Ты притворялась довольной? — предположил Григ.

— Перестань.

— Так он был хорош в постели?

— Он знал… он… — Флора оттолкнула тарелку и резко встала: — Почему ты меня спрашиваешь о таких вещах, Григ?

— Ты первая заговорила о нем, — насмешливо ответил он.

— И очень жалею, — сказала она уже более спокойно. — Это вышло само собой. Я упомянула о нем в связи с нашим разговором, а вовсе не потому, что я о нем думала.

— Очень любезно с твоей стороны, — сухо откликнулся Григ, ставя на стол две чашки кофе. — Ты уходишь? — спросил он, увидев, что она встала.

— Я… мне пришло в голову, что наш медовый месяц, наверное, уже окончен, — натянуто произнесла Флора. — Если да, то я могу пойти спать. Одна.

— Сядь, дурочка, — велел Григ. — Давай не будем драматизировать всякую ерунду.

— Ты сам начал, — упрямо возразила она.

— Возможно, я болезненно чувствителен к этому вопросу. Все-таки сегодня как-никак день нашей свадьбы, наша первая брачная ночь.

Флора удивленно подняла на мужа глаза. Интонация, с которой тот произнес эти слова, абсолютно не соответствовала их содержанию. В его голосе отчетливо слышалось безразличие и даже скука, заставившая ее похолодеть. Неужели все от того, что она невольно затронула больной нерв, хотя знала, конечно, что это дурной тон — говорить о предыдущем муже с новым.

— Случилось что-то еще, Григ? — Голос ее слегка задрожал.

— Например? — Он вопросительно поднял бровь.

— Не знаю. Я всего лишь предположила. Может быть, мне не удалось угодить тебе в последний раз?

— Не мели ерунды, — оборвал он ее. — Ты мне чрезвычайно угодила. Но ты вошла сейчас в кухню с какой-то задней мыслью, а потом заговорила о Джоне.

Это была чистая правда, просто Флора успела забыть о ней. Но сейчас неясное недовольство Грига вдруг вылилось в отчетливую формулировку с такой ясностью, что Флора даже закусила губу. Но гораздо сильнее поразил ее внезапно открывшийся ей смысл этого переживания, заставив на мгновение зажмуриться и бессильно опуститься на стул.

Неужели я до такой степени влюблена в него?..

— Флора?

Она вздохнула с трудом — в горле внезапно пересохло — и медленно поднесла к губам свою чашку.

— С чего ты взял, что у меня какие-то задние мысли. Я…

Раздался телефонный звонок. Григ негромко выругался и ответил.

Звонила встревоженная Джессика — Кэтти проснулась в слезах. Девочке приснился страшный сон, и теперь она не переставая плачет и зовет Флору.

— Лучше ты поговори с ней. — Григ протянул Флоре трубку, в которой звучал нервный голос Джессики:

— Дорогая, я меньше всего хотела бы мешать вам в такую ночь, но малышка так расстроена, что я никак не могу ее успокоить. Думаю, она сегодня чересчур переволновалась. Слишком много впечатлений сразу.

— Дай я поговорю с ней, Джессика. Алло, Кэтти, это ты, детка?

— Флора! — Девочка заплакала в трубку в полный голос. — Я больше не желаю оставаться здесь! Я хочу домой, хочу, чтобы ты приехала. Я не могу заснуть, потому что машины все время наталкиваются друг на друга и разбиваются и…

— Послушай меня. — Флора попыталась остановить непрекращающиеся рыдания. — Милая, завтра утром я уже буду дома, обещаю тебе. Знаешь, что мы сейчас сделаем? Книжка про Кристофера Робина у тебя с собой? Ну конечно, ведь она самая любимая. Возьми ее и дай Мадж, она тебе ее почитает. А впрочем, я прямо сейчас могу рассказать тебе из нее какую-нибудь историю.

— Книжка здесь, вот она.

— Я выучила ее наизусть, так же как и ты, — ласково сказала Флора. — Ну, с чего мы начнем? Выбирай.

Спустя минут пятнадцать она повесила трубку и устало потерла лоб. Она чувствовала себя обессиленной и расстроенной. Григ минуту смотрел на нее, потом подошел и, положив руки ей на плечи, принялся осторожно массировать их. Со вздохом он произнес:

— Как видно, нашему медовому месяцу подошел конец. Наверное, это моя вина — слишком напряженный был для детей сегодняшний день. Но мне так хотелось, чтобы они непременно приехали.

Флора неуверенно заглянула ему в лицо. Стальной блеск в глазах растаял, исчезло и выражение скуки, но в то же время их голубизна была абсолютно непроницаемой.

— Я все понимаю и очень тебе благодарна, но мне завтра надо вернуться домой.

— Я слышал. Часто мучают ее эти кошмары?

— Началось это не так давно…

Его руки тем временем творили чудеса.

— Сейчас я закончу, потерпи еще немного. Ты выглядишь совершенно измученной. Пойдем спать. — Он взял ее за руку.

Все очень просто, удивленно подумала Флора, покорно направляясь за ним в спальню. Неужели я все себе только вообразила?

Она послушно позволила ему снять с себя, синий халат, надеть через голову рубашку.

— Ты оставила дома своих зайчиков?

Флора улыбнулась:

— Да.

Григ коснулся ее щеки поцелуем:

— Я рад. Ты в ней казалась школьницей, но вовсе не молодой вдовой и тем более супругой. Прыгай. — Он приглашающе откинул покрывало.

Но Флора молча смотрела на него грустными глазами. Странное оцепенение приковало ее к месту. Тогда он взял ее на руки, словно ребенка, и положил на кровать, сам же лег рядом. Осторожно повернув ее на бок так, что она не видела его лица, он нежно обнял жену. Григ легко провел рукой вдоль ее тела и прошептал ей в волосы:

— Спи, родная. День сегодня и правда был напряженный.

Флора заснула очень быстро. А засыпая, успела подумать, что для нее, так же как и для маленькой Кэтти, сегодняшний день тянулся слишком долго и был чересчур насыщен впечатлениями, потому что она вконец запуталась и больше ничего не понимала. В особенности то, как случилось, что она попала под власть человека, который сумел незаметно околдовать ее, женился на ней, но все же остался чужим. Чьи слова и поступки так странно расходились и по-прежнему оставались для нее непостижимой загадкой.

Утром она проснулась с той же самой мыслью и, протянув руку, обнаружила, что кровать опять пуста.

— Ну, уж больше я его искать не стану!

Восклицание вырвалось у Флоры неожиданно громко. Прижавшись щекой к подушке, она задумалась: не ведет ли снова себя по-детски, не поддается ли нелепым фантазиям?

Сама не знаю почему, но меня это очень беспокоит, подумала она. Наверное, это и заставило меня вчера нарушить приличия — заговорить в нашу брачную ночь про Джона, хотя на самом деле это вовсе не неприлично. Но Григ рассердился… Меня не покидает странное чувство, будто Григ подозревает, что я жду от него чего-то большего, что не вяжется с взаимным представлением о характере нашего брака. Но главное вот в чем — расстраивает ли меня тот факт, что я просыпаюсь в одиночестве? Может быть, я напрасно жду от Грига то, что он просто не в силах мне дать? Если это так, я в большой беде…

Флора долго смотрела перед собой широко раскрытыми невидящими глазами, потом вдруг крепко зажмурилась и тряхнула головой. Минут через пять она встала и принялась собирать в чемодан свои вещи. Потом приняла душ, надела костюмчик из шелковистого крепа — зеленые шорты, короткую безрукавку и длинную бежевую свободную блузу, а на ноги — зеленые легкие туфли. Этот наряд был одним из ее последних приобретений — легкий, изящный, не мнущийся, идеальный для путешествий.