— Она полоумная, — мрачно произнес Джонатан. — Десять детей!.. Это ж надо додуматься.

А… они все еще говорят о цыганах… И Джонатан все еще пребывает в бешенстве.

— Полоумная! — Синтия радостно ухватилась за эту идею и постаралась развить ее. — Признаться, она меня напугала.

— Я так и не понял, что она имела в виду, говоря о пистолетах и крови. — Аргоси оказался слишком проницательным, чтобы клюнуть на подобное объяснение. — И она назвала вас плутовкой. Мне это не доставило удовольствия.

Синтия встревожилась. Но тут же, взглянув на Аргоси, вспомнила, что у него пять сестер, и решила, что его слова — это проявление галантности.

Она сочла нужным улыбнуться, и он одарил ее одной из своих страстных улыбок.

Впрочем, она ни в чем не была до конца уверена, когда дело касалось Аргоси.

— Мы должны быть снисходительны, если она страдает умственным расстройством, — мягко сказала Синтия, мысленно извинившись перед несносной, но, несомненно, одаренной цыганской девушкой. — Представляю, как это ужасно…

— Действительно! — подхватила Джорджина, хотя она и не присутствовала на гадании. — Говорить такие вещи, будучи не в состоянии остановить себя… Да-да, это ужасно!

— По-моему, она просто испорченная девчонка, которой хотелось привлечь к себе внимание, — высказала свое мнение Вайолет.

— Тебе виднее, — поддел ее Джонатан.

Вайолет наморщила носик, но мигом спохватилась, вспомнив о морщинах, и ограничилась тем, что попыталась снова пнуть брата ногой. Джонатан изменил позу, отодвинувшись от нее.

— А насчет утки она попала в точку, — заявил вдруг Аргоси. Он, судя по всему, придавал огромное значение словам цыганки.

Синтия взглянула на Джонатана, и он с улыбкой пожал плечами. По какой-то причине Джонатан симпатизировал ей. В его отношении к ней было что-то братское. Должно быть, его главной чертой — не считая любви к развлечениям — был инстинкт защитника.

— Думаю, что это все глупости, — сказала Синтия.

— Но как же пустая утка? — возразил Аргоси, бросив на нее многозначительный взгляд.

Судя по недоуменным взглядам всех остальных, она была единственной, кому он рассказал об утке с драгоценностями. Синтия не могла не почувствовать себя польщенной.

— Возможно, она просто читает мысли, которые тревожат клиентов. Я слышала о таких вещах.

Глаза Аргоси расширились.

— Я тоже. — Он глубокомысленно кивнул. — Пожалуй, в ваших словах есть смысл.

— Интересно, а каково это — жить на колесах, как цыгане? — проговорила Вайолет мечтательно… — Они все время в пути и объездили всю Англию. Видели столько людей. Цыганка сказала, что я отправлюсь в долгое плавание через океан. Я бы не возражала.

— Цыгане спят в шатрах, — заметил ее брат. — Полагаю, довольно грязных. И едят, сидя на земле вокруг костра.

— Как на пикнике, — радостно вставила леди Джорджина.

— Едва ли, — отозвался Аргоси.

Джорджина в смущении потупилась.

— Зато цыганские юноши стоят этих неудобств, — заявила Синтия, искоса взглянув на Вайолет. — У них такие зеленые глаза…

Аргоси ощетинился. «Немного ревности полезно для здоровья», — решила Синтия.

Джонатан пристально посмотрел на Синтию и с явным неодобрением покачал головой.

Но было слишком поздно.

— А почему я не должна восхищаться цыганскими юношами? — осведомилась Вайолет. — Когда Майлс был в тропиках, у него не было ограничения в экзотических жен… — Она осеклась, вспомнив о Джорджине.

Синтия же посмотрела на мужчину, у которого якобы не было ограничения в экзотических женщинах. Он перестал писать и неподвижно сидел, уставившись в окно.

Джонатан сменил тему, заговорив с Аргоси об акробатах на лошадях, и вскоре они в шутку заспорили о том, из кого из них получился бы лучший акробат, если исходить из их нынешнего мастерства как наездников.

— Завтра табор уезжает, — шепнула Синтия подруге. — Вместе с тем парнем. Чего бы я только не отдала, чтобы сбежать с ними хотя бы ненадолго!

Краем глаза она наблюдала за Майлсом; тот отложил перо и направился к двери как раз в тот момент, когда леди Мидлбо со скучающим видом встала из-за стола.

Их пути пересеклись где-то посередине комнаты. Они помедлили, обменявшись негромкими фразами, произнесенными почти шепотом. Но Синтия, обладавшая острым слухом и отчаянно желавшая знать, что происходит, уловила несколько слов: «завтра», «полночь»… «приду к вам».

Последние слова сопровождались приглушенным смешком леди Мидлбо.

Спустя мгновение они разошлись — словно столкнулись совершенно случайно — и пошли дальше, каждый своей дорогой.

Глава 15

На следующее утро не было намечено никаких развлечений, но накануне вечером, прежде чем все удалились ко сну, говорили о прогулке по парку. Предполагалось, что садовник расскажет гостям о выращиваемых в оранжерее растениях, ни одно из которых, как было с сожалением замечено, не являлось плотоядным. Синтия едва успела застегнуть платье и надеть туфли — собиралась спуститься вниз к завтраку, — когда раздался резкий стук в дверь.

Котенок тотчас метнулся под кровать.

— Мистер Майлс Редмонд хотел бы поговорить с вами прямо сейчас, мисс Брайтли, — сообщила горничная, когда Синтия открыла дверь. — Он в библиотеке. Он сказал, что вы знаете, где это.

Еще бы ей не знать, где находится библиотека. Она выкурила там сигару, пока не оказалась в его объятиях.

А сегодня вечером он сам окажется в объятиях леди Мидлбо. На третьем этаже, четвертая дверь налево…

Если, конечно, она правильно истолковала их разговор. Синтия со вздохом покачала головой. Нет, она не желает являться по его вызову! Но судя по выражению лица горничной, Майлс был настроен не самым добродушным образом. Скорее наоборот.

Синтия подчинилась.

В библиотеке все еще пахло табаком. Майлс, стоявший посреди комнаты, обернулся на звук ее шагов.

— Вайолет пропала, — сказал он, не тратя времени на приветствия.

«Случилось что-то ужасное!» — поняла Синтия. Потому что его голос был слишком уж… спокойным.

Синтия невольно поежилась. Будь она мышкой, попыталась бы найти убежище от надвигающейся бури.

А Майлс был очень бледен. Должно быть, он поздно вернулся со встречи с коллегой-ученым, но вряд ли причиной его бледности была усталость.

— Вайолет пропала? — тупо переспросила Синтия. У нее возникло тягостное подозрение, что она знала почему.

— Да, мисс Брайтли, — ответил он все так же спокойно. — Ее никто не видел после вчерашнего ужина.

Синтия бросила на него осторожный взгляд.

— Вы уверены?

— Это выяснилось после опроса слуг, проведенного лично мной и Джонатаном. Мы обыскали все поместье. Ее нигде нет. Она пропала.

«Выходит, Вайолет все-таки проделала это. Сбежала с цыганами. Вот сумасшедшая!» — подумала Синтия с восхищением.

Майлс шагнул к ней, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отступить.

— У вас есть какие-нибудь идеи? Куда она могла деться? — спросил он со сдержанным гневом.

У Синтии перехватило горло.

— Возможно, она отправилась в цыганский табор, — выдавила она наконец. — Там был один… — Она осеклась под убийственным взглядом Майлса.

— Почему вы так решили? — осведомился он нарочито спокойно.

— Кажется… я упомянула, что цыгане живут на колесах, когда Вайолет сказала, что ей понравилось бы путешествовать… Я не думала, что она…

— Что вы не думали? — Он повысил голос, издав неприятный смешок. — Я ни на секунду не поверю, что вы не знали, что делаете. Вайолет импульсивна, мисс Брайтли. А вы с вашим знанием человеческой натуры и умением манипулировать людьми… Вы не могли не предвидеть последствий. Тем не менее, вы поощрили ее. И после этого вы называете себя ее подругой?

Его слова жалили, как искры от наковальни. В комнате стало душно от его ярости.

Вот почему он такой бледный, сообразила Синтия. От ярости. И страха за сестру.