Литмир - Электронная Библиотека

— Расскажите мне, что случилось.

В ее глазах было отчаяние, когда она тихим голосом ответила:

— Ничего.

Все еще держа ее за подбородок, он большим пальцем смахнул слезинку, блестевшую на ее щеке, и недоверчиво поднял бровь.

Она всхлипнула, пытаясь сдержать слезы, и постаралась улыбнуться, но уголки ее губ дрожали.

— Да, кое-что произошло, — выдохнула она.

— Я так и подумал, — сказал он и, притянув ее к себе, ласково погладил по волосам. Слезы снова начали душить ее. — Поплачьте, — прошептал Коул, уткнувшись лицом в ее волосы.

Они долго сидели так, и журчание ручья смешивалось с ее всхлипами, которые постепенно затихали.

Наконец он отстранился, чтобы взглянуть на нее.

— Могу я чем-то вам помочь?

В то же мгновение на ее глаза снова навернулись слезы.

— Нет, не можете, если вы, конечно, не адвокат.

Легкий тревожный набат зазвучал в его голове.

— А почему вам понадобился адвокат?

Охваченная горем, захлебываясь в слезах, она выпалила:

— Потому что кто-то пытается отнять у меня моего сына.

Отрезвляющее чувство вины ударило его в грудь с силой стенобитного орудия. Он снова притянул ее к себе.

Черт. Откуда она узнала? Его мысли лихорадочно сменяли одна другую, но он заставил себя сосредоточиться.

— Кто пытается отобрать его у вас? — спросил Коул, одновременно страшась услышать ее ответ и прекрасно зная, каким он будет.

Она посмотрела заплаканными глазами в крохотное оконце.

— Один человек, который называет себя отцом Джима.

Даг. Вот сукин сын. Он запустил все-таки бумаги. Но если это так, почему она не знает, что он — отец Джима?

И хотя ему не терпелось спрыгнуть с дерева и позвонить этому предателю Дагу, он попытался найти нужные слова.

— Я хотел бы что-нибудь сделать, чтобы помочь вам. — Он действительно искренне хотел этого, хотя меньше, чем кто бы то ни был, мог помочь ей с ее проблемой. В конце концов, он и был ее проблемой.

Лорен протянула руку и коснулась его щеки. Это был простой жест, но он, казалось, наполнил атмосферу вокруг них электричеством. Ее взгляд был полон благодарности, и чувство вины снова больно кольнуло его.

— Спасибо, Коул, — произнесла Лорен. — Для меня так много значит то, что вы помогли бы мне, если бы это было в ваших силах.

Коул кивнул. Он неохотно отпустил ее, и она прислонилась спиной к твердой стене шалаша.

— Ну ладно, принцесса, — произнес он как можно беспечней. — Вы готовы спуститься с вашей башни?

Легкий свет вспыхнул в ее влажных изумрудных глазах, смягчая прежнее выражение боли.

— Почему вы меня так назвали?

Он улыбнулся.

— Вы казались такой одинокой и грустной, ну прямо как принцесса Несмеяна.

— Я больше не одинока, — сказала она с улыбкой. — Но, пожалуй, побуду здесь еще немножко. Можете тоже остаться. Если хотите.

Ничего он не хотел так сильно, как остаться здесь и заставить ее улыбаться. Но он чувствовал, что погибает с каждым глотком воздуха и при каждом ее взгляде на него.

— Мне пора вернуться к работе. — Ему удалось весело подмигнуть ей. — Моя хозяйка — настоящий эксплуататор.

Лорен все еще улыбалась, когда Коул начал спускаться.

Черт возьми, Даг, злился Коул, взбегая по лестнице на чердак и перепрыгивая сразу через две ступеньки. Удушу тебя за это.

Спустя четыре часа новая волна возбуждения охватила Лорен, когда Коул припарковал машину возле детского сада Джима.

— Спасибо, что привезли, — сказала она, возясь с дверной ручкой. — Если бы мне объяснили, что произошло, я бы так не нервничала, клянусь.

— Не переживайте. — Коул слегка ударил по кнопке, которая отпирала дверцу. — Мы и в этом разберемся.

Они торопливо направились в приемную директора. Коул настоял на том, чтобы самому отвезти Лорен, когда увидел, в каком состоянии она выбегает из дома, переговорив с кем-то по телефону.

В ту же секунду, как они вошли в приемную, Джим бросился к матери со скоростью кролика, удирающего от волка. На его подбородке была марлевая повязка, а на щеках — борозды от слез, которые потекли с новой силой, как только он очутился в ее объятиях.

— Что случилось? — спросила Лорен директора, стараясь говорить сдержанно. Она успокаивала сына, гладя его по голове, а его маленькое тельце сотрясалось от горьких рыданий.

— Дело в том, — взволнованно заговорил директор, — что мальчики играли в обезьянью войну. Вы знаете, это когда они…

— Мы знаем, что такое обезьянья война, — прервал его Коул ровным и твердым голосом.

Директор, покосившись на Коула, помолчал.

— Несмотря на то, что все остальные мальчики были старше его, Джим захотел играть с ними. — Он громко вздохнул. — Все было хорошо до тех пор, пока один из мальчиков не попал Джиму ногой в подбородок.

Коул сел на корточки рядом с мальчиком и улыбнулся ему.

— Ну что, это твое первое боевое ранение?

Джим опустил глаза, всхлипнул и кивнул.

— Я впервые был ранен примерно в твоем возрасте, — сказал Коул. — Вот сюда. — Он показал шрам на подбородке.

Джим поднял глаза на Коула, внимательно пригляделся к шраму, а потом серьезно спросил:

— А во что ты иглал?

— Боролся с одним из своих братьев, а тот катапультировал меня, и я стукнулся об ящик туалетного столика.

Джим задумался, а потом спросил:

— А что такое «катапултиловал»?

— Мы потом объясним тебе это, солнышко, — сказала Лорен. — А сейчас нам надо поехать в травматологический пункт, чтобы доктор Линблэйд осмотрел тебя.

Директор поспешно подхватил:

— Думаю, это хорошая идея.

— Идем, солнышко, — сказала Лорен.

Когда они подошли к двери, Джим обернулся и сказал директору:

— До завтла, мистел Отт.

Ну и денек выдался! Слава богу, что рядом был Коул с его трезвой головой, думала Лорен. Он так выручил ее. Она никогда…

Она никогда в жизни не допускала раньше, чтобы ее утешал какой-то мужчина. А этому человеку дважды за один день позволила сделать это.

— А Коул пойдет с нами? — спросил Джим, когда Лорен открыла дверь.

Лорен вопросительно посмотрела на Коула, и тот сказал:

— Я через секунду подойду к вам. Только хочу задать… — он взглянул на табличку на двери, — мистеру Тодду несколько вопросов.

— Хорошо. — Скрыв свое удивление, Лорен вывела сына за дверь.

— Как ты думаешь, Джим, доктор Линблэйд разрешит тебе взять какую-нибудь игрушку из своего шкафа?

— Если я буду холошо себя вести, — серьезно ответил мальчуган, и она рассмеялась впервые за весь этот день.

Когда Коул вышел, она встретила его вопросом:

— Все в порядке?

Улыбка тронула уголки его рта.

— Все просто великолепно, — ответил он, подхватил Джима и осторожно посадил к себе на плечи. — Тебе известно, что героев сражений всегда на руках уносят с поля боя?

— Что ли, я гелой? — спросил Джим, едва дыша от восторга.

— А ты сам как думаешь?

Идя следом за ними к машине, Лорен с улыбкой слушала мужской разговор. Битвы, медали, парады, чествование героев. К тому времени, когда они добрались до кабинета доктора, Джим был уверен, что совершил самый храбрый поступок в своей юной жизни.

Лорен вздохнула с облегчением, когда их семейный доктор, осмотрев Джима, объявил, что все в порядке.

Джим получил свою игрушку, а потом они все вместе приехали домой и ели на ужин мороженое. Пока Джим рассказывал по телефону про свои подвиги бабушке Шэрри, Лорен поинтересовалась, что Коул спросил Тодда, оставшись с тем наедине.

Выражение его лица стало загадочным.

— Это сюрприз.

— А мне не придется из-за этого сюрприза искать завтра утром новый детский сад?

— Конечно, нет. Но не удивляйтесь, когда Джим, придя завтра из садика, станет рассказывать, что дети из его группы устроили парад в его честь.

Она ахнула от удивления.

— Да, и не забудьте выразить свое восхищение медалью, которую ему вручат.

Измученного Джима уложили спать пораньше.

14
{"b":"148384","o":1}