– Ну да! Помнишь, значит? И я не забыл. Валера, доклад не мне лично нужен. Дело в престиже страны.

– Я же обещал подумать.

– Соглашайся! А я, со своей стороны, гарантирую, что ты вернешься на факультет. Более того, завкафедрой тебя сделаю. А потом первым замом декана. Ну, и денег заплачу… – Храпычев помолчал секунду и выдохнул: – Три тысячи долларов.

Подошла официантка с подносом и начала выставлять на стол тарелки с шашлыками и прочими закусками. Поставила и коньяк в графинчике.

– А почему коньяк в графине? – возмутился декан. – Откуда я знаю, что вы туда налили?

– Простите, сейчас бутылку принесу, – сказала официантка, поставила графин на поднос и ушла.

– Везде норовят облапошить! – продолжал возмущаться Храпычев. – Что за страна!

– Твое предложение мне понятно, но я подумаю еще немного, – произнес Ладейников, поднимаясь из-за стола. И направился к выходу.

– Валера, неделю, не больше! – крикнул ему вслед Храпычев. – Будем считать это крайним сроком!

Ладейников вышел в вестибюль ресторана. Николай Михайлович видел, как отворилась и закрылась дверь.

– Козел, – негромко сказал он. – Еще и артачится! Ну, погоди, Валерик, заплатишь сполна за мои унижения…

Декан посмотрел на барную стойку и крикнул скучающему бармену:

– Любезный, скажите, чтобы один шашлык с моего стола унесли, а коньяку пусть нальют сто пятьдесят.

Варвару Николаевну Ладейникову похоронили тихо. Отпели в церкви, потом гроб довезли до могилы. Священник спокойно и невозмутимо исполнил необходимый ритуал, будто бы не удивляясь тому, что молодую женщину пришли провожать только четверо мужчин. Могилу быстро забросали землей.

«Кто она такая, женщина, которая столь неожиданно вошла в мою жизнь? – думал Ладейников. – Хотя нет, не вошла, а прошла мимо. Даже не приблизилась, но изменила во мне что-то, а я ничего не знаю о ней. Плохая она была или хорошая, добрая или злая? Кого любила и чего желала? Теперь этого не узнать. И какой бы она ни была прежде, ее уже нет. И все же для чего-то Варвара Николаевна появилась в моей жизни… По крайней мере, помогла одному человеку – Наташе Орешниковой…»

Валерий Борисович поднял голову и увидел стоящую поодаль молодую женщину в наброшенном на голову темном платке. Незнакомка смотрела в их сторону, но, перехватив его взгляд, отвернулась.

Когда выходили с кладбища, Валерий Борисович зачем-то оглянулся, однако женщины в темном платке не увидел. Почему ему показалось, что та и сейчас где-то поблизости, непонятно.

Вечером друзья собрались у Ладейникова. Сидели, не торопясь никуда, выпивали, закусывали и разговаривали. Все, как обычно. Убитую женщину почти не вспоминали: что они могли сказать о ней, если не знали ее совсем? Да и пили немного. Разве что Брадис подливал себе в бокальчик французского коньяка, становясь все более и более разговорчивым.

– Пять лет назад я и не предполагал, что у меня такая жизнь будет, – говорил он. – Предприятие мое крепко стояло на ногах, оборот был многомиллионный – я же сырую нефть загонял на НПЗ, получал не деньгами, а нефтепродуктами, затем реализовывал их успешно. А потом начался передел собственности. Меня оч-чень грамотно развели – кто-то от имени моего предприятия перезаключил все договоры. Когда начал разбираться, оказалось, что я и не собственник больше, а вместо моей фирмы какое-то ООО. Я в милицию, в прокуратуру, а у тех ребят все документы оформлены. И вроде как все на законных основаниях. Тогда ж про рейдерство никто и не слышал. Я один суд проиграл, второй… Против меня иски подавались, будто бы я незаконным образом получал прибыль. Жена упросила переоформить всю мою собственность на ее сына от первого брака. Я, конечно, спорить не стал: сделал то, что она просила. А жена тут же ушла и подала на развод. Меня через пару дней – в следственный изолятор по обвинению в мошенничестве и хищениях. До суда дело не дошло: следователь уговорил признать вину и отказаться от встречных исков. Не обманул… Меня выпустили, но, правда, до того почти два месяца прессовали в камере. Вышел – большая квартира продана, взамен пасынок купил мне хрущобу, в которой теперь проживаю. Хорошо, не знали ни он, ни жена бывшая, что я в пригороде коттедж строю. Хотел сюрприз сделать – думал, привезти их сразу во дворец с бассейном и садом. Молчал, и слава богу. Продал тогда недостроенный домик. За гроши, в сущности, отдал. Зато личные долги выплатил и уже пять лет на эти деньги живу. Еще на год хватит. А потом что? Цветной металл по помойкам собирать?

Ладейников увидел лежавший на полке мобильный телефон убитой, взял его и вышел на кухню. Сел за кухонный стол и включил аппарат. Пропущенных вызовов не было, словно никому его хозяйка не нужна. Открыл записную книжку, нашел запись «Сережа – билеты» и набрал номер.

Почти сразу отозвался сладкий голос:

– Аллеу…

– Сережа? – переспросил Валерий Борисович.

– Да-а, это я.

– Мне вас рекомендовала Варвара Николаевна.

– Кто-о?

– Ладейникова.

– Не знаю такую.

– Она у вас заказывала билеты.

– А-а-а… Ну да, на Криса де Бурга. Только за билетами так и не приехала. Я из-за нее сто баксов потерял.

– Как жаль, – притворно расстроился Валерий Борисович. – А мне как раз очень нужен билетик на… Криса.

– На Криса Нормана? Но он только через месяц будет. Рано пока заказывать.

– А на кого у вас сейчас имеется?

– На Криса Кельми, на Криса Ри, на «Агату Кристи», на Кристину Орбакайте…

– А вы только по «Крисам» специализируетесь?

– Да нет же! – возмутился голос. – Я их и сам терпеть ненавижу. Но достойные люди к нам нечасто заезжают. А вообще я могу помочь на Элтона Джона, и на Борю Моисеева, и на Пенкина…

– А как бы нам с вами увидеться?

– Ой, даже не знаю, я сейчас не свободен. – Голос собеседника стал еще более слащавым. – А вы себя опишите.

– Я бы хотел поговорить о Варваре Николаевне…

– Да что вы ко мне пристали с этой бабой? Говорю вам: в глаза ее не видел!

Ладейников отключился, прервав разговор. Нашел запись «Фил» и нажал на «вызов». Некоторое время звучали гудки, потом прекратились. Кто-то принял звонок, но молчал.

– Фил? – спросил Ладейников.

– Кто это?

Голос Фила был вполне мужественным.

– Я от Варвары Николаевны. Она просила передать вам несколько костюмов от Бриони.

– Когда просила?

– Неделю назад.

– Так что ж вы только теперь сообщаете? Я немедленно приеду… Нет, лучше вы привезите ко мне, за такси я заплачу. И за беспокойство.

– Я достаточно обеспеченный человек, чтобы получать с кого-то за мелкие услуги. Сейчас приеду. Только скажите, давно ли вы знакомы с Варварой.

– Полгода. Мы в боулинге познакомились, и она сделала мне предложение.

– Какое?

Фил помолчал, а потом все же ответил:

– Вас это не касается… Я выполнил ее просьбу, а потом видел ее всего два раза. Или три. Я сопровождал ее в клубы…

– Вы хотите получить костюмы? Тогда ответьте на вопрос.

– Она просила меня… Короче, я должен был изображать жениха на свадьбе… Если хотите подробности, то приезжайте с костюмами. Сколько их?

– Диктуйте адрес, – сказал Ладейников.

Валерий Борисович записывал адрес, а в дверях кухни стоял Богомолов, который слышал весь разговор.

– Я с тобой поеду, – сказал бывший майор спецназа. – Во-первых, я только одну рюмочку выпил, а во-вторых, подстрахую, ежели что…

Незнакомый Ладейникову Фил проживал на набережной Карповки. Парадная дверь здания не была оборудована ни замками, ни домофоном. Лифта в старом доме тоже не имелось. Валерий Борисович поднимался по лестнице, глядя на номера квартир. На площадке между вторым и третьим этажами он едва не столкнулся с человеком в куртке с наброшенным на голову капюшоном. Капюшон закрывал половину лица, мужчина спешил и потому заметил Ладейникова, когда уже чуть не врезался в него.