— Я политикой особенно не интересуюсь. Смотри сам и соображай. Погуляй по программам, найдешь и несколько русскоязычных.
— А сколько у вас каналов?.. У вас, вижу, цифровое уже…
— Да этих каналов не пересчитать, через спутник же. То ли 500, то ли 600. Никак не разберусь, некогда. Это вот Роналдо, сыночка, так он у меня и в компьютерах, и в телевизорах академик, а я старая глупая баба, не петрю и всё, хоть плачь… Он меня полгода к монитору приучал, пока я освоилась в Одноклассниках, Фэйсбуке и Скайпе… Зато теперь у меня весь мир по вечерам и все друзья… Фантастика!..
Дмитрий застонал, пытаясь лечь удобнее. Не сказал, а почти прошептал:
— А наши каналы есть?..
— Наших два, киевский 24-й канал, но он на украинском, ты не поймёшь ничего… А ещё московский Россия… Хочешь, поищу?
— Ладно, попробуй Вести…
Вероника забрала у Дмитрия пульт и принялась искать каналы.
— Вот, кажется, российский Россия-24. Смотри, только спокойно, не трепли нервы, если что…
На экране мелькнули знакомые заставки, и молодая женщина продолжила какой-то новостной сюжет.
В соответствии с указанием президента Медведева эМЧеэС приступило к завершению дегазации района Кизнерской катастрофы.
В район бедствия направляются также подразделения химзащиты. Необходимое количество строевых воинских частей приступает к обеспечению порядка и безопасности граждан…
— Вероника, ты слышала? “В соответствии с указанием президента Медведева…” Какой президент, какой Медведев, если я здесь?..
— Слышала, не глухая. Значит, в Москве есть другой Медведев, только и всего. Или ты — не Медведев и твоё удостоверение — липа из подземного перехода…
— Какой ужас! Я ранен, обезображен и не могу показаться на людях до прибытия аварийно-спасательной группы. Путин неизвестно где и жив ли. В Москве, выходит, творится хаос, а в Кремле объявился Лже-Дмитрий… Вот это завал так завал!
— Дмитрий, не накачивай адреналин! Тебе сейчас надо лежать и лежать. Пожалуй, я выключу телик. Отдохни, подремай немного. Скоро подъедет доктор Родригес, осмотрит и, если понадобится, сделает чистку ран…
ДАМ молчал, отвернувшись от экрана и отрешённо глядя в потолок.
По мере того, как организм понемногу отходил и от перенесённого стресса и от многочисленных травм и разрегулирования функций, он постепенно всё больше времени отдавал анализу ситуации, в которую его ввергла спешка в принятии судьбоносного решения и напор соратника по управлению Россией, его извечная непоколебимость в богоданной правоте.
И всё чётче вырисовывалась ошибочность и даже трагикомизм атавистического детского испуга, приведшие к необъяснимому порыву — бежать из страны без всякой подготовки, бежать как можно скорее и как можно дальше. Бежать, закрывши глаза и уши. Бежать без оглядки.
Он в который уже раз прокручивал мысленно детали самого начала паники. Вспоминал, как 13-го, в пятницу, около 9-ти утра, сидя после завтрака в своём кабинете в Горках-9 за компом и просматривая мировые новости, вдруг наткнулся на эксклюзив:
“Чудовищный взрыв химического оружия в России. Москва и Урал обречены на гибель. Европе угрожает мучительная смерть от химического Чернобыля.”
Дмитрий тогда крикнул Светлане, наставлявшей Петровну насчёт неотложных дел по даче, не забыть накормить Илюшку, когда его привезут после школы, затем проконтролировать занятия сына с преподавателем английского, а к вечеру, когда подъедет тренер по плаванию, не забыть переодеть мальчика в свежее бельё:
— Света, бегом, всё бросай, ко мне!.. Вот!..
Она прибежала, увидела, что он по плечи воткнут в комп, взглянула на экран через плечо мужа и сдавленно крикнула:
— Боже, только не это! Звони, проверь, бывают провокации, дэзы всякие…
Он быстро и решительно встал, крепко обнял Светлану:
— Если это так, надо банально драпать. Спасаться. Когда отбежим подальше, можно будет разобраться. Бери машину, заезжай в школу за Илюшей, затем прямо в аэропорт и на самолёт, ФСО знает, как и что в случае экстрима. Вы летите в Лондон, сидите там до моего звонка. Я не сам по себе, ты же знаешь. Еду в Кремль, там определимся… Ну, храни вас Господь!
Через час, уже в Кремле, когда подъехал ВВП, они переговорили. Конечно, “переговорили” это будет громко сказано. Было проще.
ВВП, бледный, с непривычно белым, без кровиночки, лицом стремительно вошёл, крепко пожал руку, спросил:
— Ты в курсе?..
— Ещё бы!..
— Меня Сергей утром обрадовал. Я как раз брился. Конечно, терракт. Там ведь не могло само по себе рвануть. Взрыватели к этим снарядам и бомбам, насколько я знаю, хранятся отдельно. Значит, подрыв склада с начинёнными газом боеголовками — следствие организованной диверсии. И где была охрана? А профилактика? Сплошное блядство! Стрелять и вешать! Но пока не до этого. Если выкрутимся, я контору перетрясу и лично выбью дурь!.. Пора менять тяжеловесов, зажрались!..
— Быть может, нам туда слетать? Шойгу в экскурсоводы возьмём?..
— Ты что, Дмитрий, охренел? Страну загубим! Если ещё и мы где-то там сгинем, России полный абзац будет. И не думай! Надо задний ход сделать, чтобы сгруппироваться. Своего рода ход конём. Понял?
Сейчас пусть семьи летят, как намечено для таких случаев, подальше и ждут развития событий. Твои где?
— Светлана заберёт Илью и дальше — в Шереметьево. Я вызвал ФСО и поручил отправить в Лондон, как предусмотрено по плану чрезвычайных ситуаций.
— Молодец! Моих я уже отправил. Пока что на Сардинию. Сильвио обещал, если что, помочь. Уверен, что не подведёт… Ну, а мы с тобой… Давай на дальние рубежи. К другу Уго. Там всё проанализируем и через недельку, если обстановка позволит, вернёмся.
Ну, а если не позволит, то я вот в этом кейсе везу всё, что нам понадобится в мире чистогана…
Сейчас давай собирай манатки — минимум документов и вещей, и через час вырулим в Шереметьево. Я дал команду перегнать туда два ТУ-160, на них и полетим с ветерком.
А чтобы самолёты ровнее летели, возьмём мне на борт Сердюкова, а тебе — Бортникова… Каламбур — Бортникова на борт, Бортникова за борт!..
Кого здесь оставим на разгребание? Думаю, Зубкова. Виктор Алексеевич вполне надёжный мужик, кого надо — похоронит, кого не надо — к орденам представит… Почему не смеёшься?..
Дмитрий устал вспоминать. Отвернулся к стене. На несколько минут забылся в дрёме.
День уже разгулялся вовсю. На веранде стало жарко. Определённо выше тридцати градусов. Хорошо что хоть мухи и прочая летающая братия надёжно отсекались капроновым пологом.
Но покой длился недолго. Пришла Вероника с доктором Родригесом. Он сумел приехать пораньше.
Осмотр и перебинтовка тянулись длинные полчаса. Состояние больного удовлетворило Родригеса. Единственное, что он поправил, так это рваную рану на правой скуле. Под местным наркозом, по-фронтовому. Он иначе, чем вчера, спрофилировал края раны и старательно зашил её.
— Что болит? — Спросил доктор через Веронику.
— Рёбра на правом боку… — Пожаловался Дмитрий.
— Что же вы хотите! Если рёбра сломаны, то это больно. Раньше не догадывались?.. Но у мужчин такие моменты в жизни не редкость. Заживают и срастаются рёбра в вашем возрасте ещё неплохо, так что через месяц забудете о печальном приключении… Так-так! Посмотрим! Бинты не ослабели, а в данном случае очень важно зафиксировать область сломанных рёбер. Порфа, пожалуйста, не делайте резких поворотов влево-вправо… Садитесь и ложитесь очень медленно и осторожно. В остальном положитесь на природу, она всё сделает, как надо. Буквально пары недель вполне достаточно. Адъйос! До свидания!..
Рутина выздоровления уже успела вполне сложиться. Уехал доктор, но пришлось звать Веронику, а через неё Роналдо, чтобы с ним добраться до туалета и обратно. Вставать трудно, ещё труднее лечь в кровать, испытывая мучительные боли в побитых и покалеченных мышцах и костях.
Наконец, удалось более или менее удобно устроить бренное тело и попытаться вновь заняться анализом событий последних дней.
