Ну почему меня так волнует мнение миссис Блэкмур? — мысленно осеклась Олли. В конце концов, Эва права — меня должно интересовать лишь мнение Сирила. А он любит меня, и подобная фантазия никогда не взбредет ему в голову. Если… если эту фантазию не поселит в нем его мать…

Вопреки ожиданиям Олли Элеонора Блэкмур вовсе не раскритиковала выбор своего сына, а, напротив, обрадовалась тому, что он наконец-то «вырос и остепенился». Олли совсем не хотелось, чтобы Сирил «остепенился», во всяком случае в том смысле, который вкладывала в это слово его мать, а реакция будущей свекрови скорее насторожила ее, чем обрадовала.

Не исключено, что Эва права, и эта «идеальная леди» уже задумала очередной коварный план, направленный на то, чтобы как можно скорее развести своего сына с невестой. Но впадать в паранойю и искать в каждом слове миссис Блэкмур скрытый смысл Олли совершенно не хотелось, а потому она объявила Сирилу, что у нее с души свалился огромный камень.

Олли не горела желанием устраивать пышную свадьбу, о чем сразу же объявила Сирилу. Ей хотелось обвенчаться в каком-нибудь тихом и уютном месте и только потом, спустя пару дней, отметить это событие в кругу близких и друзей.

Сирил ответил, что не имеет ничего против, но добавил, что его мать хочет поделиться радостной новостью со своими друзьями, а потому устраивает небольшой прием в честь их помолвки. Олли не очень-то грела мысль о приеме, но на этот раз она решила уступить. В конце концов, миссис Блэкмур имела вполне законное право порадоваться за своего сына…

На следующее утро после этого разговора Олли приехала в редакцию журнала и была крайне изумлена, когда шеф, мистер Соммерс, вызвал ее в свой кабинет и наградил ослепительной улыбкой.

— Поздравляю вас, Олли, — заявил он и протянул свою пухлую ладонь с явным намерением пожать ей руку.

Олли остолбенело уставилась на шефа, от которого за все время ее работы в «Лаки Тревел» слышала лишь сухое «мисс Дангл».

— С чем? — еле слышно прошелестела она.

— Как будто сами не знаете? — игриво произнес шеф и весело ей подмигнул. — Вы теперь — предмет зависти всех незамужних девиц в редакции.

— В каком это смысле?

— Да будет прикидываться, — покачал головой мистер Соммерс. — В «Лаки Тревел» все утро только и говорят, что о вашей помолвке с Сирилом Блэкмуром.

— Что?

Олли попыталась справиться с удивлением, но так и не смогла. О ее помолвке кроме нее самой знало всего три человека: первым был, разумеется, сам жених, второй — Эва, которой эта маленькая тайна была рассказана под строжайшим секретом, а третьей — миссис Блэкмур, будущая свекровь.

— Вам ли не знать, что подобные новости разносятся со скоростью света, — улыбнулся ей мистер Соммерс. — Правда очень жаль, что объявления о таких событиях печатают газеты, а не наш журнал.

— Газеты?

— Ну да, — кивнул мистер Соммерс и, взяв со стола газету, протянул ее Олли. — Здесь напечатали объявление о вашей помолвке. Я бы не удивился, если бы узнал, что вы сами писали текст. Вышло уж больно складно.

Олли взяла газету и пробежалась глазами по объявлению, в котором действительно сообщали об их помолвке. Но ни она, ни Сирил не собирались афишировать то, что планируют пожениться…

— Мистер Соммерс, я… — начала было Олли, но шеф ее перебил:

— Олли, если вам понадобится время на подготовку к свадьбе, вы можете рассчитывать на мою всестороннюю поддержку. И, конечно, «Лаки Тревел» будет очень приятно, если вы позволите кому-то из своих коллег прийти, чтобы снимать вашу свадьбу, и разрешите посвятить этому событию колонку в журнале. Вы не находите, что это безумно романтично: журналистка и известный бизнесмен решили пожениться после того, как она взяла у него интервью… Или, к примеру, вы сами напишете о своей свадьбе, опишете свои чувства, впечатления. Или расскажете о медовом месяце, который наверняка проведете в каком-нибудь интересном местечке.

Слушая о грандиозных замыслах мистера Соммерса, вознамерившегося выжать из случившегося как можно больше выгоды для журнала, Олли размышляла о том, кто мог поместить это объявление.

Эва, конечно, была довольно общительной девушкой, но она бы не стала рассказывать о том, о чем подруга просила ее молчать. Сирил? Это было бы странно, но в первую очередь Олли решила позвонить именно ему.

— Милая, у тебя все в порядке? — поинтересовался он, услышав взволнованный голос невесты.

— Шеф только что поздравил меня с тем, что я выхожу за тебя замуж, — не без иронии сообщила Олли. — Как думаешь, откуда он узнал?

— Ну не ты же ему рассказала?

— Конечно, не я. Он прочитал заметку в газете. Там черным по белому написано, что владелец известной туристической фирмы «Регент-тур» вознамерился жениться на журналистке из «Лаки Тревел» и уже объявил о своей помолвке.

— Это маминых рук дело, — выслушав Олли, спокойно ответил Сирил. — Она так обрадовалась, что не удержалась и решила дать объявление. Я знал, что тебе не очень это понравится, но было поздно ее отговаривать. К тому же я не думал, что эта новость разнесется так быстро.

— Как сказал мой шеф, подобные новости разносятся со скоростью света, — саркастически хмыкнула Олли. — Но мы же договорились, что не будем афишировать наши отношения…

— Я и не собирался, но мать решила по-своему. Впрочем, ее можно понять: единственный сын женится — и она очень рада этому событию.

— Неужели ты не сказал ей, что мы не хотим заявлять о помолвке всему свету?

— Сказал, Олли. Но маму сложно в чем-то убедить. К тому же это всего лишь какое-то объявление. Просто забудь о нем, и все.

— Я-то забуду. Но моя редакция — едва ли. Все на ушах стоят, а шеф подсчитывает прибыль с тиража, в котором напишут о свадьбе журналистки из «Лаки Тревел» и «туристического магната».

— Ну ты загнула — «магната», — усмехнулся Сирил. — Да бог с ними, пусть печатают, что хотят. Главное, что мы вместе. Ведь правда?

— Правда, — согласилась Олли, и на душе у нее немного потеплело.

В конце концов, Сирил прав — какое им дело до того, что пишут о них в каких-то газетах?

Если бы Олли знала, что «ограниченный круг близких и друзей» заполнит весь ресторан «Энджой», она бы серьезно задумалась над тем, идти ли ей на собственную помолвку. Складывалось ощущение, что миссис Блэкмур позвала столько людей, сколько мог вместить просторный зал. Большую часть этой пестрой компании Олли, разумеется, не знала. А если уж говорить начистоту, то она не знала никого, кроме Бесси Дрю Даннинг, Ронни Бакстера и, разумеется, Эдди Макгрина, который был удивлен новостью об этой неожиданной помолвке даже больше, чем все остальные. Олли было приятно узнать, что Эдди не только не дуется на нее за розыгрыш в «байкерском» клубе, но и искренне радуется за друга.

Со своей стороны Олли пригласила только лучшую подругу, которая тут же познакомилась с Эдди Макгрином. Теперь они мило флиртовали друг с другом в перерывах между насмешками, которыми осыпали новоиспеченных жениха и невесту.

Эдди пытался объяснить Сирилу, что брак для мужчины — это билет в один конец, а Эва доказывала, что для мужчин супружеская жизнь куда меньшее наказание, чем для женщин, которые в подавляющем большинстве случаев становятся заложницами быта, прихотей супруга и детей.

Олли не очень-то нравился подобный настрой на помолвке, но в глубине души она была рада тому что, несмотря на кажущееся несходство мировоззрений, эти двое сразу понравились друг другу.

Элеонора Блэкмур решила, не откладывая в долгий ящик, представить невесте всех своих многочисленных гостей, и очень скоро у Олли зарябило в глазах от огромного количества лиц, ярких нарядов и блестящих украшений. Сама она оделась скромнее некуда — откуда ей было знать, что на «тихой» помолвке будут сверкать бриллианты и изумруды. Тем более ни изумрудов, ни бриллиантов у нее и не было…

Олли была немного сердита на Сирила: хотя он не знал о том, что мать планирует такое грандиозное действо, тем не менее снова принялся оправдывать ее поступок.