— В тот день, поняв, что в могиле кости двух человек, я была так расстроена и потрясена. Может, я смогла бы выяснить нечто большее.

— На это уйдет время, но я посмотрю, что смогу сделать, — сказал Кениг.

Я невольно заметила, как его взгляд снова мельком скользнул по моим голым ногам. Что ж, в конце концов, он был мужчиной. Я сомневалась, что Кенига особо интересует обладательница этих ног.

— Прикосновение к телу высасывает из Харпер силы, — сказал Толливер, пытаясь заставить агента Кенига понять, какое щедрое предложение я делаю.

— Интересно. — Вот и все, что сказал в ответ Кениг. — Дайте мне знать, когда вернетесь от Моргенштернов. Может быть, кто-нибудь в их доме произведет на вас впечатление.

— Эй, повторяю снова: я не экстрасенс. Я получаю впечатления, только когда касаюсь трупа, а вряд ли в доме Моргенштернов окажутся трупы. Вообще- то я предпочла бы, чтобы это дело было раскрыто настолько быстро, чтобы мне не пришлось обнаружь еще одно тело, прежде чем мы отправимся в путь к следующей работе.

— Это если вы отправитесь в путь, — с милым видом произнес Кениг.

Наступила многозначительная пауза, во время которой мы с Толливером переваривали угрозу.

— Если нас вынудят защищаться… Мы однажды сделали одолжение губернатору, — сказала я очень тихо.

Я была готова защищаться, еще как.

Мне понравилось выражение лица Кенига. Я его просто поразила, что было истинным наслаждением. Я знаю, мой выпад был детским, но я никогда не говорила, будто я вся такая взрослая. Раньше я никогда не раскрывала личности своих клиентов, но в данном случае почувствовала, что надо прояснить свою позицию.

— То есть вы можете позвонить губернатору штата? И возможно, сделаете так, что он набросится на меня или на полицию Мемфиса и позволит вам покинуть город?

Я не ответила. Просто позволила своим словам слегка повибрировать в воздухе.

— Это неожиданная угроза, — заявил Кениг. Его лицо стало холоднее и тверже. — Конечно, любая угроза, исходящая от вас двоих, неожиданна. Я не думал, что вы на такое пойдете.

Мы смотрели друг на друга.

— Вас удивит, на что мы пойдем, — сказала я.

Толливер кивнул.

Кениг уставился на нас лучшим взглядом крутого парня.

— Чья там была машина? — спросил Толливер.

У Кенига ушла секунда, чтобы мысленно переключиться на другую тему.

— Какая машина? Вы имеете в виду машину, оставленную у церкви Святой Маргариты?

Толливер кивнул.

— Зачем мне вам об этом говорить?

— После всего, чем мы друг с другом поделились, вы не хотите об этом рассказать? — Наверное, в моем тоне слышалась легкая издевка.

— Думаю, мы можем счесть эту машину автомобилем доктора Нанли, — сказал Толливер. — Просто моя догадка.

— Да, — признал Кениг. — Это была машина Нанли. Ее там не было вчера в девять вечера, но она была там нынче ранним утром.

Мы попытались не выглядеть слишком испуганными. Когда мы там были, тело лежало в могиле, но машины на парковке не было — наверняка.

— Откуда вы это знаете? — спросила я, гордясь, что говорю так бесстрастно.

— Полиция студенческого городка каждый вечер примерно в девять часов возвращается этим путем, и на парковке Святой Маргариты в то время не было машин. Так как они копы студенческого городка, то просто проезжают через стоянку и даже не вылезают из машины, не говоря уж о том, чтобы проверять, что творится в каждой могиле. Но Нанли, вероятно, тогда уже лежал в разрытой могиле. Его смерть наступила раньше. Он не мог умереть после девяти. Температура тела указывает на то, что он погиб не позже семи часов, содержимое желудка это подтверждает. Правда, результаты лабораторных исследований еще не вернулись, и из тела можно извлечь гораздо больше данных.

Мы с Толливером переглянулись. У меня ушли все силы, чтобы не прикрыть глаза рукой. Мы сами не знали, как нам повезло. Если бы тамошняя полиция поймала нас у могилы с трупом, никто и ни за что не поверил бы в нашу невиновность.

— Итак, агент Кениг, почему вы считаете, что убийца увел машину, а потом привел ее обратно? — спросила я. — Дайте-ка мне подумать… — Я держала палец у щеки жестом, изображающим притворную сосредоточенность.

Вообще-то на сей счет у меня уже имелась веская догадка. Вернее, даже три догадки. Первая: убийца хотел вымыть машину, чтобы скрыть все следы, которые могли бы обнаружить судебные эксперты. Вторая: убийце пришлось что-то забрать и привезти на кладбище, чтобы завершить картину, которую он пытался изобразить. Третья: убийца услышал наше приближение и решил ретироваться, чтобы мы не увидели того, кто был за рулем.

Сет Кениг с каменным лицом переводил взгляд с меня на Толливера, его это ничуть не забавляло.

— Тот человек мертв, — сказал он. — Если вы не можете относиться к этому серьезно, вы просто не люди.

— В ход пошла карта «вы-не-люди», — обратилась я к брату.

— Как будто мы не слышали такого раньше, — отозвался он.

— Я знаю, что вы делаете, — бросил агент. — И надо отдать вам должное, делаете это хорошо. Когда вы видели тело, в могиле были камни?

— Мы не видели тела, — категорически заявила я.

— Камни были большими. Достаточно большими, чтобы проломить череп, — продолжал Кениг. — Думаю, вот почему убийца уехал и вернулся. Ему пришлось достать пару больших камней. Он бросил их в могилу, чтобы они упали на голову Нанли; может, на это у убийцы ушла пара попыток. Он хотел, чтобы все выглядело так, будто Нанли споткнулся и упал в открытую могилу. Но мы почти уверены: этого не произошло. Доктора Нанли наверняка убили.

— Пах-пах-пах! — сказала я.

— Я знаю, на самом деле вы не смеетесь над этим, — произнес Кениг. — Вы хотите вынудить меня уйти, чтобы потом все обсудить наедине. Но я готов продолжить нашу беседу. У вас достаточно ума, чтобы понять: если вы что-то вспомните, нам нужно об этом знать. — Он встал легким движением, которое заставило меня занервничать.

— Мы понимаем, — сказал брат, поднимаясь одновременно с Кенигом и вставая между ним и мной. Мы с вами поговорим, — поколебавшись, продолжил Толливер. — Я ценю, что вы всеми силами пытаетесь раскрыть это дело. Харпер оно тоже очень беспокоит.

Брат оглянулся на меня, и я кивнула.

Мы были давно готовы к уходу Кенига, но все же это была куда более дружеская беседа, чем мы когда-либо имели с человеком, носящим значок.

Когда дверь за Кенигом закрылась, Толливер долго молчал. Потом повернулся ко мне с поднятыми бровями.

— Это было нечто новое, — согласилась я.

— Да, но он был настолько мил, что мне едва ли хотелось ему лгать. И это плохо, — сказал брат. — Хорошо лишь то, что он дал нам много полезной информации. — Лицо его помрачнело. — Например, назвал время смерти.

— Страшно, да? — кивнула я. — Ведь, попав туда, мы едва не нарвались на убийцу.

— Хотел бы я знать, в самом ли деле мы не нарвались на него благодаря везению. И не был ли убийца где-нибудь на парковке, наблюдая за нами, чтобы посмотреть… чтобы увидеть, найдем ли мы тело и позвоним ли копам. Если бы мы позвонили, он бы знал, что ему нужно предпринять другие действия. Нет смысла приводить машину обратно, если там будет стоять офицер полиции со словами: «Что вы делаете в автомобиле покойного?»

Я задрожала, представив, что где-то в холодной темноте старого кладбища таился тот, кто наблюдал за нами и ждал, как мы поступим со своей находкой. Я плохо улавливаю присутствие живых людей. Но спустя мгновение ужасный образ померк. Что-то тут не склеивалось.

— Нет, там никого не было, — сказала я. — Кто-то ведь и в самом деле привез камни… Думал, что они пригодятся, чтобы скрыть убийство. Убийца явно не знал, что мы тем временем нашли тело и можем дать показания под присягой: когда мы увидели труп в могиле, никаких камней там не было.

Толливер подумал и кивнул. Это имело смысл.

— Только при условии, что мы все расскажем. И при условии, что нам поверят, — пробормотал он.

— Да, всегда все зависит от этого. — Я поднялась и потянулась.