— По-моему, не исключено, что это — дело рук старика Гарри Тенча. Он ненавидел Космо. За несколько лет до этого он арендовал одну из ферм. Но Гарри слишком много пил, и ферма разорилась. Космо выгнал его и сдал ферму другому. Тенч куда-то уехал, но потом вернулся. Бродяжничал, стал кем-то вроде жестянщика. Говорили, что он клялся отомстить Пэрривалям, а особенно Космо. Его несколько недель не видели в округе, но, конечно, если он намеревался убить Космо, он должен был соблюдать осторожность и следить за тем, чтобы никто его не видел в этих краях. Во время следствия его имя упоминалось, но никто всерьёз не принял его во внимание, и подозрения были сняты. Я был более убедительной фигурой. Во время разбирательства усиленно подчеркивалась вражда, якобы существующая между Космо и мной. Окружающие будто бы видели явные признаки этой вражды, хотя сам я о ней не подозревал. Много внимания уделялось Мирабель и тому факту, что Космо был с ней помолвлен.

— Я знаю. Преступление, совершённое под влиянием страсти. Вы были влюблены в неё?

— Ничуть! Мы все были несколько ослеплены ею, но нет, я её не любил.

— А когда было объявлено о её помолвке с Космо, вы проявили как-нибудь своё разочарование?

— Тристан и я, вероятно, говорили: какой-де Космо счастливчик, ему нельзя не позавидовать. Что-нибудь в этом роде. Но это было совсем не всерьёз. — Мы замолчали. Наконец он сказал: — Теперь вы знаете. Я рад. У меня будто тяжкий груз сняли с плеч. Скажите, вы шокированы тем, что рядом с вами человек, подозреваемый в убийстве?

— Я могу думать только о том, как этот человек спас мне жизнь. Да и Лукасу тоже.

— Разумеется, вместе с моей собственной.

— Так ведь не спаси вы себя самого, ни одного бы из нас не было сейчас здесь. Я рада, что вы рассказали мне. Ах, если бы можно было что-то сделать и устранить несправедливость, чтобы вы могли вернуться на родину! Быть может, со временем вы вернетесь.

— Вы оптимист. По-вашему, мы покинем этот Богом забытый остров. Вы верите в чудеса.

— Мне кажется, за последние дни я была свидетельницей нескольких чудес.

Он снова взял мою руку и крепко сжал её.

— Вы правы. Я неблагодарное существо. В конце концов нас подберут, и, возможно, в один прекрасный день я вернусь в Пэрриваль Корт, и они узнают правду.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — сказала я и встала. — Мы очень долго разговаривали. Лукас, наверное, не понимает, куда мы девались.

* * *

Прошло ещё два дня. Запас воды был почти совсем на исходе. Кончались и кокосовые орехи. Саймон нашёл крепкую палку, которой Лукас стал пользоваться как костылём. Нога у него, по его словам, болела немного меньше, но я не верила в то, что нам удастся как следует её срастить. Тем не менее он мог теперь проковылять несколько шагов, и это сильно подняло его настроение.

Когда мы оставались одни, Саймон рассказывал мне ещё кое-какие эпизоды из своей жизни, и я всё яснее представляла себе его прошлое. Его история очень меня увлекала. Мне очень хотелось помочь раскрытию истины и установлению его невиновности. Интересно было услышать новые подробности о Гарри Тенче, ибо я решила, что именно он убийца. Саймон сказал, что Космо так сурово обошёлся с этим человеком. Правда, Гарри Тенч был плохим фермером, и поместье не может процветать, если его не вести как полагается. Но всё-таки, пожалуй, можно было найти Гарри Тенчу какое-нибудь дело. Космо же настаивал, что он никудышный работник и к тому же наглый, а этого Космо не терпел.

Мы обсуждали, каким образом Гарри Тенч мог убить Космо. У него не было постоянного жилья. Он часто спал в чужих сараях. Он признался, что ночевал и в Биндон Бойз. Возможно, он находился там, когда в дом вошёл Космо незадолго до прихода Саймона, и, кто знает, не исключено, что он воспользовался удобным случаем. Но ведь там был пистолет! Это требовало какого-то объяснения. Оказалось, что пистолет ранее находился в оружейной комнате в Пэрриваль Корте. Каким образом он мог попасть в руки Гарри Тенча?

И так далее, и тому подобное… Я уверена, что для Саймона было большим облегчением то, что он мог теперь говорить на эту тему с кем-то.

Наступил пятый день нашего пребывания на острове. Приближался вечер. Мы с Саймоном всё утро бродили. Нашли несколько ягод, которые показались нам съедобными, и мы обсуждали, можно ли рискнуть их попробовать. В этот момент раздался свист.

Свистел Лукас. Мы торопливо направились к нему. Он взволнованно указывал на горизонт. Там виднелось крошечное пятнышко. Может, мы вообразили его, и нам показалось, что мы видим что-то только потому, что нам очень этого хотелось?

Мы следили за маленькой точкой, затаив дыхание. Пятно начало обретать ясные очертания.

— Это корабль! Корабль! — вскричал Саймон.

Находясь так долго близко к смерти, я думала, что какой бы корабль это ни оказался, это лучше, чем ничего, но страхи последующих недель оказались выше всякого воображения.

Как часто я тогда говорила себе, что было бы лучше пойти ко дну вместе с кораблем, или пусть бы шторм уничтожил нашу маленькую шлюпку.

Теперь я вспоминаю нашу радость, когда мы впервые увидели этот корабль на горизонте, и как потом, очень скоро после нашего спасения, я убедилась, что лучше бы нам было остаться на острове, продолжая тщетно ожидать спасения. Кто знает, может, нам удалось бы найти способ выжить: мы были вместе, радовались спокойствию и безопасности, которые в определённой степени испытывали там.

С того момента, как эти смуглые, черноволосые люди наводнили берег, все в красных кепках, с абордажными саблями — наша эйфория в преддверии спасения сменилась дурными предчувствиями. Тут же стало ясно, что мы не понимаем их языка. Я предположила, что эти люди, вероятно, арабского происхождения. Их корабль был не такой, как «Атлантик Стар». Он был похож на древнюю галеру. Мне не приходило в голову, что в открытых морях до сих пор могут быть пираты, но я вспомнила, что как-то вечером за ужином капитан «Атлантик Стар» рассказывал нам, что в океане скитаются корабли, преследуя гнусные цели. И тут же я поняла, что мы угодили в руки именно таких людей.

Мне не понравился корабль, мне не понравились эти люди, а ещё мне было ясно, что мои подозрения разделяют Саймон и Лукас.

Мы стояли очень близко, словно пытаясь защитить друг друга. Их было человек десять. Они переговаривались между собой и изучающе разглядывали нас. Один из них подошёл ко мне и взял в руки прядь моих волос. Теперь мои волосы стали светлее, так как выгорели на солнце, и мне оставалось только надеяться, что этих людей поразил их цвет, который так сильно отличался от цвета их собственных волос.

Я почувствовала беспокойство Саймона и Лукаса. Они придвинулись ещё ближе ко мне. Я знала, что оба они будут биться за меня насмерть, и это немного успокаивало.

Их внимание переключилось на Лукаса — он стоял, опершись на палку, которую мы нашли для него. Лукас был бледен и выглядел больным.

Мужчины что-то говорили и покачивали головами. Они посмотрели на меня, потом на Саймона. Они хохотали и кивали друг другу. Я ужасно боялась, что они собираются взять только нас и оставить Лукаса.

Я сказала:

— Мы будем держаться все вместе.

— Да, — пробормотал Саймон. — Мне не нравится, как они выглядят.

— Нам не повезло, что они нас нашли, — пробормотал Лукас. — Лучше бы…

— Как вы думаете, кто они такие?

Саймон покачал головой, и я онемела от страха. Я боялась этих людей, их неумолкающих голосов, хитрых косых взглядов, боялась того, что они собираются сделать с нами.

Неожиданно они пришли к какому-то решению. Человек, которого я приняла за вожака, сделал знак, и четверо из них подошли к нашей лодке, осмотрели её и, обернувшись, закивали остальным. Они забирали нашу лодку на свою галеру.