Майкл внимательно наблюдал за тем, как Лора осматривала жилище, в котором прошло его детство. Глиняную посуду, декоративные горшки и вазы тончайшей гончарной работы…

— Какой у вас чудесный дом! — воскликнула Лора, обращаясь, в основном, к Саре. — А глиняная утварь! Такой красоты я никогда и нигде не видела! Настоящие произведения искусства! И это все сделано вашими руками, Сара?

— Большая часть. Я зарабатываю себе на жизнь мелкими вазочками и горшочками. Правда, у мамы они получаются куда лучше.

— Не слушай ее, Лора, — включился в разговор Майкл. — Она прибедняется, а скорее всего — просто подшучивает над тобой. После того, как Сара получила дипломы об окончании Университета в Нью-Мексико и Института американских индейцев в Санта-Фе, она пооткрывала множество магазинов и галерей чуть ли не во всех штатах. И до сих пор отовсюду приходят заказы на ее работы.

— Ну-ну! Продолжай дальше, ирландский льстец О'Брайан! — фыркнула Сара.

Но Лора заметила, что комплимент Майкла ей очень польстил.

— Сара, а где мамина коллекция качина?

— Она перевезла их в летний дом.

— Почему? Ведь раньше они всегда были здесь.

— Потому что теперь мама почти безвыездно живет там. Ты ведь помнишь, она всегда страдала артритом. И в последние годы подняться по лестнице уже была не в состоянии.

— Почему никто из вас не написал мне об этом? Надо срочно предпринять какие-то меры, пока болезнь не зашла слишком далеко!

— Надо. Но ты ведь знаешь маму. Вот мы сейчас придем к ней, и тогда попробуй сам ее уговорить!

— Сара, но если отец с матерью переехали жить в летний дом, то почему ты осталась здесь? И вообще, почему ты не в Санта-Фе?

— Я ушла с работы в Санта-Фе. Решила вернуться в Таос и попробовать жить здесь. Как можно ближе к нашим корням и традициям.

— А твой муж? Как он к этому относится?

По лицу Сары пробежала тень.

— Его мнение меня больше не интересует. Месяц назад я подала на развод.

— Но почему?

— Мигуэль, давай не будем обсуждать эту тему. Ничего из ряда вон выходящего не произошло. Просто Джордж получил предложение возглавить департамент компьютеризации в Сан-Хосе. Это в Калифорнии. Я туда ехать отказалась. Так что инициатива развода исходила от меня. А теперь, Лора, разрешите мне проводить вас на ферму и познакомить с родителями.

Речка оказалась очень мелкой, и они легко перешли ее вброд. За старыми кривыми яблонями виднелся одноэтажный дом, выстроенный все из того же необожженного кирпича.

В юности Мигуэль любил это место. И не возражал бы жить здесь круглый год, а не только во время летних каникул. Иногда он думал, что, возможно, вообще не уехал бы из деревни, если бы мог навсегда остаться на ферме. Хотя бы потому, что здесь содержались великолепные лошади. Мигуэлю было просто необходимо иногда вырываться из четырех стен, чтобы поноситься верхом по благоухающим свежестью полям. А на самих полях — заняться посадкой или дать выход рвущейся на волю энергии, поработав мотыгой.

В отличие от остальных жилищ деревни в летний дом были проведены электричество и водопровод. И казалось, юному Мигуэлю ничего больше в жизни не требовалось.

Но это только казалось. Теперь он уже отчетливо понимал, что всегда здесь был чужим. Причем, не только в племени, но и в собственной семье. И сегодня хотел, чтобы Лора убедилась в этом.

Майкл обогнал женщин и скрылся за углом дома, словно ему не терпелось поскорее туда попасть. И в душе Лоры зародилась слабая надежда, что сегодня произойдет наконец-то его примирение с прошлым.

— Я должна вас поблагодарить, Лора, за то, что вы заставили Мигуэля сюда приехать, — тихо сказала Сара. — Ведь это была ваша идея, не правда ли?

— Да, — призналась Лора, — но он был очень зол на меня за то, что я вынудила его это сделать. А сейчас я совсем не могу понять подобной неприязни к этим местам. Здесь так красиво. Чистый воздух. Голубое небо… А сама деревня! Да она просто уникальна.

— Все это так. Я сама многие годы удивлялась, чего здесь не хватает Мигуэлю? Но в конце концов догадалась. Племя требует от каждого своего члена подчинения. Нам не нужно, чтобы кто-то выделялся среди остальных. Мы накрепко связаны со своим прошлым и стараемся сохранять традиции. Мигуэль же в мыслях устремлен в будущее, он яркая личность, поэтому никогда не был бы счастлив здесь. Думаю, это понимают все в нашей семье. И мы горячо надеемся, что он найдет в Калифорнии то, что ему надо.

Лора внимательно посмотрела на Сару, не решаясь сказать, как одинок там был ее брат. Но любовь пересилила сомнения.

— Сара, Мигуэль — владелец преуспевающей фирмы. У него прекрасный дом под Сан-Франциско. Но сегодня, приехав сюда, я убедилась, что ваш брат старался возродить в своем доме именно то, что так любил здесь. Стены его дома сложены из необожженного кирпича, потолок держится на таких же деревянных балках, как и в вашем жилище на том берегу. А в спальню ведет узкая лестница. По стенам развешаны портреты и фотографии вас и ваших сестер. А увидев ваши гончарные изделия, я уже не сомневаюсь, чьи работы украшают его гостиную.

Лора замолчала, ожидая реакции Сары. Но та вся ушла в свои мысли.

— Сара, — вновь заговорила она. — Мигуэль приготовил прекрасную комнату и я не уверена, есть ли на свете еще человек, который так бы желал приезда своих близких, как он. Но вы все упорно отказываетесь его навестить. Почему? Почему он обречен на столь долгое одиночество?

Сара закрыла лицо ладонями и горько зарыдала. Но, прежде чем Лора успела извиниться за ненароком нанесенную душевную рану, молодая женщина вытерла слезы и улыбнулась:

— Я так рада, что вы хотите выйти замуж за Мигуэля. Рядом с ним должен быть человек, который бы его любил так беззаветно и преданно, как вы. Но позвольте мне объяснить кое-что, чего вы, возможно, не знаете. Мы не можем поехать к Мигуэлю. Мы можем только проливать слезы и ждать, пока что-то не заставит его вернуться домой.

Понимаю, это покажется вам странным. Но вы знаете, например, что делали мои предки, когда посевам грозила засуха? Они не пытались провести оросительный канал. Вместо этого все жители деревни надевали самые красивые одежды, белые праздничные мокасины и шли на площадь. Там они танцевали целыми днями без перерыва, призывая богов послать на их поля дождь!

— Ой, Сара, только не пытайтесь меня уверить, что всякий раз, когда я буду просить Мигуэля полить лужайку перед домом, он будет рядиться в перья и махать томагавком!

— Конечно нет. Я лишь повторю, что Мигуэль не похож на нас. Помню, как во время его последнего приезда он стоял один на берегу реки и разговаривал с какой-то… Лорой… — Неожиданно глаза у Сары изумленно расширились. Она всплеснула руками и воскликнула: — Скажите, как давно вы знакомы с Мигуэлем?

— Мы оба служили в Корпусе мира… Но потом потеряли друг друга. И вновь встретились совсем недавно.

— Значит, вы и есть та Лора, о которой он говорил двенадцать лет назад.

— Говорил? С кем?

— С луной, звездами, богами. Он тогда только что пришел из армии, и впервые я увидела его пьяным. Вдрызг! Мама пришла в ярость. Она велела ему идти к речке, опустить голову в холодную воду и не возвращаться домой, пока не протрезвеет. Я побежала за ним, спряталась в кустах и слышала, как он громко проклинал качина за то, что те дали ему возможность узнать, где живет Лора, только тогда, когда она вышла за кого-то замуж.

— О, Сара… Сара, — простонала Лора, понимая, какую душевную боль сейчас испытывает Мигуэль. — Я ждала его больше двух лет! Но…

— Но теперь период ожидания для вас обоих наконец завершился. И наступило время узнать счастье! Пойдемте, Лора. Сейчас вы познакомитесь со своей будущей свекровью.

Рассмеявшись, как школьницы, они побежали к дому. И тут Лора с удивлением увидела Мигуэля, который стоял как прикованный у выкрашенной в бирюзовый цвет двери. Глаза его горели так, словно он увидел ворота ада.