— Не обижайтесь на него. Может показаться, что после всех своих душевных переживаний Кэтти вроде бы выбрала себе достойного друга. Но она никогда не выйдет за Майкла замуж.

— Не выйдет?

— Нет. Кэтти все еще любит меня… Просто ей надо время, чтобы это понять.

— Мистер Синклер, — невесело рассмеялась Лора, — вы, возможно, не придаете этому значения, но ваша жена сейчас пошла в спальню вдвоем с мужчиной.

— Это так. Но могу поспорить на свой последний доллар, что они не спали вместе. Ибо для этого Кэтти надо сначала надеть на палец обручальное кольцо.

Лора недоверчиво покачала головой. Какая женщина в целом мире способна устоять перед Мигуэлем О'Брайаном?..

— Папа, папа! — раздался детский крик, и Лиза, вбежав в кухню, прыгнула на колени к отцу. — Ты еще здесь!

Тут же появилась Мэри и повисла на шее Джеффа.

— Да, я здесь, родные мои. И теперь, когда снова нашел всех вас, мои сладкие горошинки, то уж больше не выпущу из рук никогда. А где мой самый нежный и маленький цветочек? — Он оглянулся и увидел выглядывавшую из-за двери Эми. — А, вот и ты! Ну-ка, подойди сюда. И поцелуй покрепче своего папочку!

Но девочка только отрицательно покачала головкой.

— Совсем как мать. Ничего, перевоспитаю обеих! — уверенно заявил Джефф.

— Миссис Истен, вас просит Маи, — сказала Лиза. — Она жалуется, что устала, и хочет с вами поговорить, прежде чем заснет.

— Спасибо, Лиза. Желаю всем вам спокойной ночи.

Лора вышла в коридор. То, что сейчас сказал Синклер, несколько приподняло ее настроение.

Но, не доходя до комнаты Маи, Лора, повинуясь незнакомому импульсу, на секунду задержалась у другой, слегка приоткрытой двери. Это была спальня Кэтти. Бросив беглый взгляд внутрь, она увидела зеркало, в котором отражались две человеческие фигуры, которые сидели на кровати, крепко обнявшись. Лора замерла на месте. Это были Кэтти и Майкл. Темной рукой он гладил ее по волосам и говорил чуть хрипловатым голосом:

— Ты удивительная женщина, Кэтти. Утром за завтраком мы всем сообщим наши новости…

Несколькими минутами раньше Майкл вошел в комнату Кэтти и огляделся. До этого он здесь никогда не бывал, и его поразила спартанская обстановка. Ничто не напоминало о хозяйке дома, кроме развешанных по стенам фотографий детей. Можно было подумать, что женщина чувствовала себя чужой в этом доме.

Они разговаривали, понимая это. Так же как и то, что оба были влюблены отнюдь не друг в друга. Кэтти плакала. Но, когда подняла голову, на лице ее играла улыбка.

— Спасибо, что выслушал меня, Майкл, — сказала она. — Мне необходимо было высказаться. И теперь на душе стало легко и спокойно. А завтра утром мы объявим, что не собираемся жениться. Это откроет дорогу к счастью и тебе с Лорой.

— Откровенно говоря, я не рассчитываю на спокойное плавание в одной лодке с ней.

— А каково будет мне с Синклером? Но у меня в сердце живет чувство к нему. И я предоставлю Джеффу шанс доказать, что с прошлым действительно покончено.

— Если бы и Лора испытывала ко мне хоть какие-то чувства! — горестно вздохнул Майкл.

— Из того немногого, что ты мне рассказал об инциденте в Эквадоре, можно сделать единственный вывод: Лора была вправе усомниться в серьезности твоих намерений по отношению к ней.

— Я уже рассказал ей всю правду. Вопрос в том, что случилось сегодня. — И прошлой ночью, подумал Майкл, потому что не рассказал Кэтти о том, что спал с Лорой.

Но он недооценил проницательности своей собеседницы. Она внимательно посмотрела на Майкла и сказала:

— Ты должен честно сказать Лоре, что безумно любишь ее, а потому и не мог сдержать себя прошлой ночью. Ведь именно так и было, не правда ли?

Майкл долго смотрел на Кэтти, пока наконец не кивнул утвердительно. Затем крепко обнял ее одной рукой, а другой — нежно погладил ее по волосам.

— Ты удивительная женщина, Кэтти! Утром за завтраком мы сообщим наши новости!

При этих словах Майкл вздрогнул, ибо ему показалось, что кто-то третий присутствовал при их разговоре. Из коридора, дверь в который была прикрыта, до него даже как будто донесся сдавленный стон. Майкл вскочил и настежь распахнул дверь. За ней никого не оказалось.

Недоуменно пожав плечами, он махнул рукой Кэтти, желая ей спокойной ночи, и пошел в кухню к Синклеру.

Аппетитный запах жарящегося бекона заставил Лору открыть глаза. В следующую секунду дверь отворилась, и в комнату вбежала ее дочь вместе с Лизой Синклер.

— Мама! — закричала Маи. — Завтрак сейчас уже будет готов. Ты должна посмотреть, какие мы с Лизой испекли блины! А еще Кэтти сказала, что ванная свободна и ты можешь быстренько принять душ. Только не задерживайся. Мы очень проголодались!

— Хорошо. Я сейчас приду. А тебе разве уже разрешили вставать с постели? Ты ставила градусник?

— Кэтти только что его у меня вытащила. Температура почти нормальная. А боль в ухе почти прошла. — И девочки выбежали из комнаты.

Лора нехотя вылезла из-под одеяла и поплелась в ванную. Чувствовала она себя отвратительно. Ночь была бессонной — не столько потому, что Лора не привыкла к чужой постели, сколько из-за мрачных мыслей. Она лежала с открытыми глазами и думала о том, что произошло за последние тридцать шесть часов ее жизни.

Неприятие, гнев, категорический отказ верить, а в итоге — смирение и приятие… Через точно такие же стадии осознания случившегося она прошла после того, как потеряла мать и Джерри.

Но Мигуэля-то она не потеряла. Поскольку он никогда ей не принадлежал. И все же Лора горько оплакивала прошлую ночь. Нет, она решительно отрицала, будто между ней и О'Брайаном произошло что-то очень серьезное. У многих женщин бывали случайные романтические встречи. Это в порядке вещей. Однако здравые объяснения, которые Лора давала сама себе, постепенно нагнетали в ее душе чувство раздражения. Она злилась на Мигуэля, который вновь пробудил в ней мечту о счастье и тут же растоптал ее. Но даже после его предательства Лора ночью взывала к потусторонним силам, умоляя их помочь Мигуэлю сделать правильный выбор. Себе же упрямо твердила, что должна смириться с происшедшим и научиться жить без любимого…

И вот сейчас она войдет на кухню и улыбнется Кэтти — очень приятной и милой женщине, которая не сделала ей ничего дурного. А потом — Мигуэлю, потому что любила его и желала ему счастья.

Когда Лора, лучезарно улыбаясь, появилась в кухне, все уже сидели за столом.

— Доброе утро, — сказала она, почувствовав, однако, что ее голос звучит неестественно оживленно. — Кэтти, может, вам помочь?

Хозяйка дома отрицательно покачала головой.

— Все уже готово. Сегодня у нас панамериканский пир. Девочки напекли блинов. Я привезла копченый бекон из Арканзаса, мама Мики прислала какое-то экзотическое блюдо из меню американских индейцев. А рогалики с сыром станут достойным венцом этого холестеринового кошмара.

Кэтти села рядом со своим бывшим мужем, предоставив Лоре возможность утонуть в глубоком кресле по правую руку от Майкла. Последняя озадаченно посмотрела через стол на хозяйку дома и уже собиралась спросить, с какой целью это было сделано, но ее опередил Синклер, обратившийся к Лоре:

— Мики тут рассказывал нам о том, как вы работали в Корпусе мира. Это удивительно благородное дело — помогать людям. Я не ошибаюсь?

Лора ответила не сразу. Она полюбила Эквадор за красоту природы и живущих там чудесных людей. Но пришла к выводу, что, чему и как их учить, еще предстоит уточнить. Так считал, между прочим, и Мигуэль.

— Как бы точнее выразиться, — начала Лора. — Мигуэль, наверное, уже говорил, что работа в Корпусе мира — это нечто такое, что невозможно забыть. Воспоминания о годах, проведенных в Эквадоре, до сих пор скрашивают мою жизнь.

— Вы переписываетесь с эквадорцами?

— Я до сих пор пишу семье, жившей неподалеку. Их старший сын даже останавливался у нас в Вашингтоне, когда поступал в медицинское училище. Боже мой, только подумать, ему сейчас уже около тридцати.