— Он посещает тот же кружок керамики в ИМКА [7]

— Кружок керамики? — Люси так удивилась, словно это был стриптиз-клуб.

— Ну и что в этом такого? Мне даже нравится, что мужчина заинтересован в развитии творческого потенциала. Значит, он эмоционален и чувствителен.

— К тому же делает довольно посредственные самодельные горшки, — прибавила Эва, встряхивая бутылку «Шираз».

— Расскажи нам об этом Фреде, — попросила Люси.

Но Эва почти ничего не знала: ему около сорока, не лысый, разведен и — как ей казалось — имеет постоянное место работы.

— И это все? — нахмурилась Люси.

— Ну, он всегда уступает гончарный круг.

В баре становилось все оживленнее, и у Эвы не было времени болтать с подругами.

— Ну вот, инициатива наказуема, — пробормотала она и умчалась обслуживать очередного нетерпеливого посетителя.

— Боже мой, Люс, это всего лишь свидание. Зачем устраивать допросы с пристрастием?

— Зачем устраивать допросы с пристрастием? — Люси тяжело вздохнула. Образ Адама, беспомощно возящегося с проводом, мелькнул у нее перед глазами. — Просто удивительно, как низко мы опустили планку для мужчин в наши дни. Возьмем, к примеру, тебя. Яркая, потрясающая, талантливая и остроумная девушка. А тебе устраивают свидание с человеком, все достоинства которого заключаются в том, что он разведен и имеет волосы на голове.

— Так, что произошло между тобой и Адамом? — пристально глядя на подругу, спросила Марта.

Люси скрестила руки на стойке бара, опустила голову и сникла.

— Ты права, я расстроена из-за Адама. Не хотела вымещать обиду на тебе, или Фреде, или Эве. Просто за городом все прошло не слишком гладко. Можно даже сказать, наша поездка потерпела крах. Мы даже вернулись на два дня раньше.

— Ох, милая, мне так жаль! — обняла Марта подругу. — Расскажи обо всем по порядку.

— Дай мне несколько минут, чтобы собраться с духом, ладно? — Люси выпрямилась, пытаясь вновь обрести самообладание.

— Нет проблем! — Марта огляделась. Бар был уже почти полон. — А что, если сегодня мы забудем о вине, ведь существует замечательная панацея от всех болезней. Как насчет текилы?

Люси прекрасно знала, что рядом с ней умелый врачеватель душ, и поэтому сразу согласилась:

— Звучит просто великолепно.

— Если будешь хорошей девушкой, может быть, расскажу тебе несколько забавных историй о «Первом свидании».

Эва поменяла бокалы для вина на две крошечные стопки, принесла несколько долек лимона и маленькую солонку.

— Текилу «Сауза»?

Марта кивнула.

После первой стопки горячая волна обожгла горло и приятным теплом разлилась в груди.

Внимание Марты привлек низенький толстяк, стоявший на цыпочках рядом с мужчинами в черных смокингах. Он изо всех сил пытался казаться одним из них. Это выглядело забавно.

— Интересно, зачем ему это? — заинтересовалась она.

— Все просто, — ответила Люси, положив в рот немного васаби. — Горилла маленького роста пытается примкнуть к более крупным особям. Он не может раздобыть желаемое в одиночку. Но если будет околачиваться рядом с сильными самцами, то имеет шанс получить объедки и женщин, не подошедших остальным.

Люси и Марта называли эту игру зооморфизмом.

— Бедная толстая обезьяна, — сказала Марта, высматривая следующую жертву. — А что насчет того мужчинки постарше? Я имею в виду секс-символа в красном галстуке.

Люси проследила за ее взглядом. Привлекательный мужчина с седыми висками стоял в самом центре того же полукруга. Вид у него был важный. Он веско сказал что-то и подкрепил слова таким сильным ударом по стойке бара, что собеседники замолчали. Низенький толстяк даже отпрыгнул. Увидев реакцию окружающих, мужчина самодовольно улыбнулся.

— Тупица. Занимает доминирующее положение в стае. А шум производит, чтобы устрашить соперников и отпугнуть опасных хищников, — поведала Люси. — «Мистер Красный Галстук» — доминантный самец в группе горилл.

— Привет, мистер Конг, — пропела Марта медовым голосом в духе Фэй Рэй [8]и помахала Эве, чтобы та принесла еще одну порцию. — Вздрогнем? — повернулась она к Люси.

— Вздрогнем.

Они взяли по щепотке соли, на счет три слизнули, осушили стопки и закусили лимоном.

От выпитого Марта осмелела. Она выпрямилась, изогнула бровь и произнесла:

— Ну-ка найди мне что-нибудь поинтереснее приматов.

Люси внимательно осмотрела бар.

— Как насчет вот этой? — подсказала Эва и кивнула в сторону пышной рыжеволосой женщины, стоявшей возле столика за их спиной.

Люси изучила особу, покачивающую бедрами в ритм кубинскому джазу.

— Подобное поведение называется «подавать сигнал», — со знанием дела изрекла она. — Так сексуально возбужденная самка оленя машет хвостом, когда хочет показать, что заинтересована в продолжении рода с любым доступным самцом.

— А ведь очевидно, что все самцы здесь доступны, — задумчиво произнесла Марта. — Даже женатые, с кольцом на пальце.

Она посмотрела по сторонам и не заметила никого, кто хотя бы отдаленно заинтересовался особой с соблазнительными формами.

— Видимо, у меня никогда не будет потомства, раз дела обстоят так плохо.

— Может, для тебя это новость, — возразила Эва, разливая розовую жидкость из шейкера в бокалы, — но сейчас двадцать первый век. И нам теперь уж точно не нужны самцы для продолжения рода.

Лицо Марты вытянулось. Она терпеть не могла даже упоминания о биологических часах и не хотела думать, что, возможно, вскоре придется прибегнуть к крайним мерам.

— А может, мы найдем существо, на которое я похожа? Например, паук «черная вдова» или самка богомола? — спросила она Люси. — Они по крайней мере, пожирают партнера после секса. Так им и надо! Не успела она это произнести, как в бар зашел мужчина в черной кожаной куртке и полосатом шарфе всех цветов радуги, похожий на павлина. Он прошел несколько шагов и остановился, видимо желая убедиться, что не остался незамеченным. А затем с самодовольным видом прошествовал через весь бар к пустому месту.

— Боюсь, он ищет не самку павлина, а самца, — сказала Люси. Ее глаза подозрительно блестели, а язык начал заплетаться.

— А что насчет тех двоих? — спросила Марта, указав на парочку рядом со стойкой. Загорелый мужчина лет пятидесяти показывал фотографии особняка миниатюрной собеседнице восточной внешности, надеясь вызвать у нее хоть какую-то реакцию. Однако девушка оставалась невозмутимой.

— Птицы ткачи, — пояснила Люси, знания которой все-таки преобладали над выпитым алкоголем. — Когда самец ткача замечает понравившуюся ему самку, он цепляется за обратную сторону гнезда и долго висит вверх тормашками и машет крыльями, чтобы привлечь ее внимание. Таком образом он демонстрирует любимой свое жилище.

— Это самая восхитительная вещь, которую я когда-либо слышала, — одобрила Марта. — Я бы переселилась к нему, прежде чем он успел выложить веточками «добро пожаловать»!

— Похоже, ее так просто не возьмешь, — заметила Люси.

Азиатка откинула длинную прядь черных волос и отвернулась от джентльмена с фотографиями.

— Ты хочешь сказать, что меня можно взять голыми руками?

— Не совсем, — возразила Люси. — Но давай признаем, ты же не самка ткача?

— А какая между ними разница?

— Ну, для начала, леди-ткачи не назначают свидания, пока не осмотрят гнездо джентльмена, — пояснила Люси. — Если что-то не так, о сексе даже речи идти не может.

— Вот это да! Девушки-ткачи определенно умны, — поразилась Марта. — Оказывается, я вела себя неправильно. Начиная с этого дня, никогда не буду иметь дело с мужчиной, если его дом не дотягивает хотя бы до удовлетворительной отметки.

— Ты говоришь под влиянием текилы, — улыбнулась Люси.

— Ты так считаешь? А какой была квартира Адама, когда вы встретились?

Люси скорчила рожицу.

— Извини. Я забыла, что речь сейчас не о нем. — Марта заказала еще две порции.