Обычно пассажиры дилижансов обедали в шесть часов вечера, но только в половине восьмого лошади дотащили карету до большого придорожного трактира на окраине Лестера.

Андрина почувствовала, как онемело все ее тело, когда она с трудом спустилась по лесенке из кареты, держа в руках свой драгоценный саквояж.

Девушка с наслаждением вдохнула свежий воздух после жуткой атмосферы, царившей внутри дилижанса, где смешивалось все: запахи мокрой одежды, лука, испарений человеческих тел.

Она наслаждалась и тишиной, особенно приятной после криков младенца.

Служанка, в накинутом от дождя плаще с капюшоном, провела ее внутрь трактира и молча указала на лестницу, ведущую на второй этаж, где самые худшие комнаты были приготовлены для пассажиров почтового дилижанса.

Пока путешественники шли по длинному коридору и взбирались по крутой лестнице, Андрина слышала громкий хохот и говор множества голосов, доносящиеся из трактира и обеденного зала.

— Кажется, у вас здесь переполнено, — вежливо обратилась она к служанке.

— Так всегда бывает во время ежегодных скачек, мисс. В эти дни наша коробочка полным-полна и нет даже уголка, где могла бы спрятаться маленькая мышка.

Андрина сочувственно улыбнулась:

— Значит, на вас взваливается дополнительная работа. Приходится, наверное, здорово крутиться.

— Зато местные сквайры и приезжие джентльмены щедры на чаевые, — откликнулась девушка, — поэтому мне грех жаловаться. Но по правде сказать, мисс, я не чувствую под собой ног и мечтаю только о том, чтобы добраться до постели.

— Не сомневаюсь, что это так, — сказала Андрина. — Но прежде чем заснуть, попробуйте насыпать немного горчицы в горячую воду и попарьте ноги. Это помогает.

— Неужели? Мне это не приходило в голову! — воскликнула девушка. — Спасибо вам, мисс. Я воспользуюсь вашим советом.

Вероятно, из-за того, что Андрина так дружелюбно поговорила со служанкой, девушка отвела ей маленькую комнатку на чердаке, где путешественница могла провести ночь в уединении.

Толстая фермерша и женщина с плачущим ребенком получили в свое распоряжение двойной номер через стенку от комнаты Андрины.

Андрина была счастлива, что ей не пришлось делить ночлег в обществе одной из своих спутниц.

Она с наслаждением сняла с себя запыленное платье и повесила на крючок, вбитый в дверь.

Затем девушка умылась и переоделась в платье, которое обычно носила дома. Оно было приятного темно-красного оттенка с кружевным воротничком и такой же обшивкой на пышных, доходящих до локтя рукавах.

Хотя оно не было модным, на что ей часто указывала Шарон, Андрину это не заботило — оно было уютным и удобным.

Расчесав волосы, она спустилась вниз, испытывая сильный голод. Она признавалась себе с усмешкой, что готова съесть целого быка.

Возле дверей обеденного зала, где голоса становились все громче, а посетителей, видимо, прибавилось, она отыскала хозяина.

— Будьте так любезны и укажите мне стол, который заказан для пассажиров почтового дилижанса, — попросила его Андрина.

— Пассажиров почтового дилижанса? — издевательски повторил владелец трактира.

Он посмотрел на нее с нескрываемым интересом.

— Вы, кажется, не от мира сего, мисс. Вам еще отчаянно повезет, если достанется хоть что-нибудь, и то после десяти часов. Все столы заказаны заранее. Пока джентльмены не отужинают, я не только не смогу утолить ваш голод, но и просто пустить в обеденный зал.

— Но это возмутительно! — воскликнула Андрина, расстроенная до глубины души не только тем, что она услышала, но и уязвленная тоном, каким все это было сказано.

Голод придал ей неожиданную смелость.

— Вы должны знать, — настаивала она, — что трактиры обязаны кормить пассажиров почтовых дилижансов. Их еда, так же как и предоставление им комнат для ночлега, входит в условия договора, заключенного вами с почтовой службой.

— Я не в силах сделать невозможное! — Трактирщик развел руками. — Вы получите свой ужин тогда, когда освободится место, и никак не раньше!

— Я считаю это грубым нарушением, — резко возразила Андрина и хотела уже продолжить свой гневный монолог, но тут заметила, что трактирщик не только не слушает ее, а просто нагло удаляется прочь по коридору.

— Возмутительно! — крикнула ему вслед Андрина.

Голос, поразивший Андрину правильным произношением, прозвучал рядом:

— Что именно вы сочли возмутительным, мисс?

Она обернулась и увидела высокого, широкоплечего джентльмена, который только что вышел из шумного обеденного зала и стоял за ее спиной, так как она загораживала ему путь.

Поскольку Андрина была жутко рассержена, глаза ее метали молнии, и она немедленно выложила незнакомцу причину своего возмущения:

— Возмутительно то, сэр, что пассажиры почтового дилижанса останутся голодными до десяти часов вечера, а может быть, и позже… Мы весь день провели в пути и, естественно, умираем от голода.

Взрыв смеха, донесшийся из обеденного зала, почти заглушил ее последние слова.

Джентльмен, к которому она обращалась, отвел взгляд и посмотрел сквозь стеклянную дверь в глубину зала. После чего он произнес:

— Я вполне могу понять раздражительность владельца этого заведения и простить ему плохие манеры, когда у него такой наплыв посетителей. Вы одна?

Андрина ответила не колеблясь:

— Если вы подразумеваете, что я путешествую без персональной опеки, то да, я одна.

— В таком случае не могу ли я вам предложить вместо того, чтобы томиться в ожидании до десяти часов вечера с риском вообще остаться без всякого ужина, присоединиться ко мне.

При этих словах Андрина вся напряглась. Ее губы уже приоткрылись в готовности произнести «нет», но джентльмен предупредил ее отказ.

— Может быть, это немного нарушает рамки приличий, поскольку приглашение последовало от совершенно незнакомого для вас человека, но я осмелюсь подумать, что все-таки приятнее утолить голод сейчас, чем ждать два-три часа, когда, несомненно, все, что в этой жалкой харчевне приготовлено, будет вычеркнуто из меню.

Все это было сказано им в легкой ироничной манере, которая показалась Андрине, привычной к косноязычию местных сквайров, весьма привлекательной.

Оглядев его, она подумала, что незнакомец держит себя с достоинством и выглядит явно воспитанным джентльменом, правда, чересчур самоуверенным.

В его одежде ощущалась изысканность, пошита она была великолепно, шейный платок поражал своей белизной. На молодом человеке был элегантный вечерний костюм.

Поскольку Андрина действительно была очень голодна, то ей ничего не оставалось, как согласиться на его любезное приглашение.

— Благодарю вас, сэр, — произнесла она. — Если это не стеснит вас, то я приму протянутую мне руку помощи. Обстоятельства вынуждают меня к этому.

— Наоборот, вы окажете мне большую любезность. Мой друг, с которым я должен был ужинать, вдруг решил вернуться в Лондон после скачек, и мне придется съесть все заказанные блюда в одиночестве, если вы не составите мне компанию.

Говоря это, он сделал властный жест рукой, и тут же владелец трактира явился, словно бы материализовался перед ним из воздуха.

Андрина удивилась, когда наглый трактирщик низко склонился перед молодым человеком.

— Вероятно, ваш звонок почему-то не работает. Я дергал за шнур много раз, но не получил никакого ответа. Принесите две бутылки самого лучшего вина и ужин на двоих.

— Все будет исполнено, сэр, — проговорил владелец трактира совсем не тем тоном, каким он до этого разговаривал с Андриной.

Джентльмен резко повернулся, взял Андрину под локоть, пинком ноги распахнул дверь в обеденную залу и ввел девушку в отдельный кабинет.

Там на столе горели яркие свечи, и она после сумрачного света в коридоре могла хорошо разглядеть незнакомца.

Он не выглядел таким уж красивым мужчиной, но его гордый прямой нос выдавал аристократическое происхождение. В темных глазах светился огонь, а губы постоянно иронически кривились.