Последние пять лет Терри очень много работала. К счастью, свою работу она любила, а в свободное время участвовала в спектаклях местного любительского театра. Все это помогло ей избежать нежелательных эмоциональных осложнений. Через некоторое время родственники и друзья начали довольно активно помогать Терри «устраивать личную жизнь». Поначалу она говорила им — а также и самой себе, — что прошло еще слишком мало времени, поэтому рано строить какие-то отношения, пусть даже и с очень хорошим человеком. Но прошло еще несколько лет, и теперь уже и сама Терри больше не верила этим своим отговоркам. Правда же заключалась в том, что даже сейчас, когда ей исполнилось тридцать три, она просто боялась по-настоящему серьезных отношений.

Терри очень тяжело переживала смерть матери, и Йен оказался для нее как бы спасательным кругом, за который она ухватилась в тот тяжелый период своей жизни. А потом, после смерти мужа, она старательно избегала каких-либо эмоциональных осложнений, то есть решила, что гораздо проще жить одной и не отдаваться тем чувствам, которые впоследствии могли снова нарушить ее покой.

И вот теперь она шла под руку с Бастьеном, с мужчиной, который впервые за последние годы поцеловал ее по-настоящему.

Остановившись у прилавка, Терри принялась разглядывать довольно симпатичный и весьма дорогой черный кошелек, но думала она при этом вовсе не о лежавшей перед ней безделице. «Ничего не поделаешь, — говорила она себе. — Как бы то ни было, а мне в любом случае придется расстаться с Бастьеном». Да, совсем недавно она расслабилась и утратила бдительность, но теперь-то ей следовало тщательно контролировать себя, иначе могло произойти непредвиденное…

Терри вовсе не считала себя трусихой. Она была уверена, что могла бы вынести любую физическую боль, а вот душевная боль — это совсем другое. Все дело в том, что она всецело отдавалась любви, так что снова потерять ее — не важно, в результате предательства или смерти любимого — о, это стало бы для нее таким ударом, от которого она уже никогда не оправится. И теперь Терри боялась, что Бастьен разобьет ей сердце, если она хоть на шаг отступит от своих позиций. А ведь полюбить его — это так просто! Ведь он умен, добр и необычайно привлекателен. Но трудно представить, что такой мужчина, как Бастьен Аржено — богатый, умный и красивый, — мог надолго заинтересоваться такой женщиной, как она, Терри. Увы, она вполне заурядна и, к сожалению, уже не очень-то молода. И даже если бы у них вдруг сложилось, то он бы через некоторое время переключился бы на какую-нибудь молодую длинноногую красавицу. Кроме того, не следовало забывать и о тех лекарствах, которые он принимал, а также о капельнице, стоявшей у него в гардеробной. Ведь Бастьен мог умереть у нее на руках, и тогда она опять осталась бы одна. Такое с ней уже раз случилось, и она не была уверена, что сумела бы перенести еще одну потерю. Значит, главное сейчас — не влюбиться в Бастьена. А для этого необходимо было держать некоторую дистанцию и не общаться с ним слишком уж часто. Принимая такое решение, Терри вдруг вспомнила, что утром за завтраком Бастьен предложил ей пойти с ним в театр, а после спектакля вместе поужинать. И она согласилась.

— О Господи, вы меня убиваете! — воскликнул Винсент Аржено. Он с нескрываемым изумлением разглядывал гору пакетов и коробок, которую Бастьен и Терри вкатили на ручной тележке в огромный холл пентхауса. — Вы уверены, что вам все это понадобится?

Весело рассмеявшись, Терри ответила:

— Лично у меня нет такой уверенности. Но дело в том, что почти все эти покупки сделал Бастьен.

Винсент промолчал. Но он по-прежнему таращился на тележку с величайшим изумлением.

Взглянув на его лицо, Терри снова рассмеялась. Бастьен скорчил гримасу — по-видимому, ему не очень-то понравилось, что Винсент оказался в квартире в момент их возвращения. Да, Бастьен Аржено вовсе не шутил когда заявил, что любит делать покупки. Она никогда не встречала человека — мужчину или женщину, — который бы так любил шопинг. Слава Богу, он был богат, ведь далеко не каждая кредитная карточка выдержала бы такую прогулку. Казалось, этот человек был просто одержим шоппингом.

— Мне нужно иметь побольше одежды для повседневной носки, — пробормотал Бастьен в некотором смущении. — У меня даже джинсов нет, и я решил, что пора бы обзавестись ими.

— Да, понимаю. — Винсент шагнул к тележке и заглянул в один из открытых пакетов. — Почувствовал необходимость приодеться, верно? — Бастьен покраснел, а его кузен с усмешкой продолжал: — Мне бы хотелось еще кое о чем спросить тебя. Скажи, почему у тебя вдруг появилось желание приодеться? Наверное, тебе захотелось выглядеть более молодым и более привлекательным, не так ли? Да, чуть не забыл… Твоя секретарша сказала, чтобы ты до конца рабочего дня обязательно зашел в офис. А сейчас уже без пятнадцати пять, так что…

— Она сказала, что это важно? — перебил кузена Бастьен. Повернувшись к Терри, он сказал: — Наверное, мне стоит заглянуть в офис и узнать, в чем там дело. Мередит не станет беспокоить меня напрасно. А все эти пакеты пусть остаются здесь, в холле. Я заберу их, когда вернусь. — Бастьен направился к лифту, затем, остановившись, взглянул на кузена и спросил: — А Мередит позаботилась о кухне?

Винсент с ухмылкой кивнул:

— О да, позаботилась. Даже слишком хорошо позаботилась. Теперь у тебя достаточно еды, чтобы прокормить небольшую армию. Я уж не говорю о посуде — всех этих сковородках, кастрюлях и миксерах с блендерами. Надеюсь, что у твоих гостей хороший аппетит. Что же касается Криса, то я в этом абсолютно уверен. Знаешь, для такого тощего парня он ест невероятно много.

— Наверное, он умирает от скуки, поэтому и ест — чтобы хоть как-то развлечься, — предположила Терри.

Винсент, казалось, ненадолго задумался. Потом отрицательно покачал головой:

— Нет, непохоже. Сидя перед телевизором, этот парень, как я понял, редактирует какую-то книгу. Он нашел канал, где беспрерывно крутят старые фильмы. Кстати, весьма неплохой канал…

— Терри, вы можете посмотреть, чем там можно перекусить, — сказал Бастьен, нажимая кнопку лифта. — Ведь мы пойдем ужинать только после театра. — Когда двери лифта уже начали закрываться, он добавил: — Я вернусь через несколько минут.

— Гм… Хотела бы я знать, что это за важное дело, — пробормотала Терри. — Неужели секретарша именно так и сказала?

Винсент кивнул:

— Да, именно так и сказала.

— Полагаю, мы скоро все узнаем, — заметила Терри. Опустив на пол пакеты, которые держала в руках, она добавила: — Что ж, а я пока посмотрю, чем можно перекусить.

— Я с тобой. Я тоже не против перекусить, — заявил Винсент и следом за Терри направился в кухню.

— Я не понимаю, в чем, собственно, проблема, — с трудом сдерживая раздражение, пробурчал Бастьен в телефонную трубку. Он не мог поверить, что «важное дело», ради которого Мередит его вызвала, состояло в том, чтобы позвонить в цветочный магазин и распорядиться насчет украшения свадьбы Кейт и Люцерна. Наверное, для Кейт все это имело какое-то значение и ее можно было понять, но ему, Бастьену, вся эта суета вокруг цветов не представлялась проблемой.

Однако флорист из цветочного магазина, парень с кошмарно высоким и пронзительным голосом и столь же кошмарной шепелявостью, вел себя так, словно речь шла о настоящей катастрофе.

— Я уже объяснил вам, мистер Аржено, что весь урожай нашего поставщика роз сорта «Стерлинг» погиб из-за…

— Да-да, его сожрала тля, — проговорил Бастьен.

— Не тля, сэр, — возразил флорист. — Видите ли, это была…

— Не важно, не имеет значения, — перебил Бастьен, терпение которого было уже на исходе. Этот парень, по его мнению, создавал проблему из ничего, а решение-то, казалось, напрашивалось само собой. — Если розы вашего поставщика погибли, то обратитесь к другому поставщику, вот и все. Неужели трудно сообразить?