— Нет, — покачала головой Мари. — Антон тоже говорит без акцента. Правда, он совсем молоденьким из дома удрал… В общем, вряд ли. А что ты собираешься поручить Антону?

— Ты не влюбилась случайно? — Дюпон погладил смущенную девушку по голове. — Симпатичный мальчик. Роль ему предстоит забавная: женская. Ты говорила, у Богарне в доме какая-то служанка-воровка, да? Сделай так, чтобы Жозефина поймала ее на краже, ты знаешь как. А потом порекомендуй свою знакомую девочку. У тебя и без того много дел, ты не можешь следить за Баррасом, кроме того, слишком хорошо к нему относишься. — Мари вздрогнула. — Прости, но это так. Пусть Гаевский понаблюдает за домом. А Остужева, скорее всего, я приму к себе. Нам бы только мятеж этот пережить!

Тайная организация, представлявшая собой, по сути, союз контрразведок нескольких стран, вела борьбу с влиянием на европейскую политику арков — полупрозрачной расы человекоподобных существ. Именно Дюпон, немало знавший о них, несколько лет назад сумел добиться внимания ряда высокопоставленных господ и заставил их поверить в страшную угрозу, нависшую над человечеством. Действовать открыто было невозможно — арки наводнили Европу своими агентами, способных натравить на их противников самих монархов. Почувствовав сопротивление, арки стали действовать активнее и, пользуясь тем, что практически полностью контролировали британскую политику, развязали несколько войн. Наконец, была взорвана с помощью спровоцированной ими революции Франция. На людей Дюпона развернули настоящую охоту, и сам он не раз оказывался на волоске от гибели.

— Почему арки хотят заморозить нашу Землю? — тихо спросила Мари. — Убирались бы куда-нибудь в северные края и жили там спокойно.

— Я тебе много раз говорил: они не люди, у них другой разум, и понять их невозможно. Ясно только, что они решили получить всю планету. — Дюпон задумчиво постукивал по полу каблуком. — Скоро у меня встреча с Баррасом. Порекомендовать ему Бонапарта или все-таки не нужно?..

— Ну вот! А я думала, ты снова расскажешь мне про свои приключения, — расстроилась Мари. — Про капитана Кристин, про корабли и южные моря, про далекие времена, про конкистадоров. Скажи, если бы у тебя была возможность, ты бы ушел искать Кристин?

— Не знаю, — вздохнул Дюпон. — Я не уверен, что я ей нужен. Кроме того, на кого я бы оставил тебя? Все так запутано… Кристин в прошлом, и я иногда прикидываю, сколько минуло лет с того момента, как мы расстались, высчитываю ее возраст и в то же время понимаю, как это глупо. В тот год ей было столько-то лет, а через десять лет — на десять лет больше, и так далее, и… Я запутываюсь. Надеюсь, был и такой год, когда Кристин стала старше меня нынешнего.

— Да, чушь какая-то, — согласилась Мари. Она сидела с закрытыми глазами, прижавшись к Дюпону. — Клод, а как ты думаешь, она тебя ищет?

— Откуда мне знать? Может быть, она с командой и кораблем вернулась в то время, откуда мы с ней оба родом, а может быть, случилось что-то другое. А я очень хотел бы знать… Но никто не слышал о корабле «Ла Навидад». Слишком много времени прошло с тех пор.

Мари начала понемногу задремывать, но даже в полудреме удивлялась: как же это так получается, что она сидит рядом с человеком, все современники которого давно умерли? Дюпон родился на Карибских островах, вырос там, стал буканьером — наполовину охотником, наполовину пиратом. Жажда золота столкнула его с арками и повела сквозь порталы из одного времени в другое, по всем океанам и морям. Дюпона любила девушка по имени Кристин, дочь пирата и капитан корабля. Но во время боя раненый Клод упал в портал, а очнувшись, оказался совсем в другом месте и времени.

— А помнишь, ты говорил, что есть такой предмет — пес? — сонно спросила Мари.

— Я его не видел. Но кое-кто слышал про него… — Дюпон потер ключицу, когда-то разрубленную саблей. — Я не уверен насчет его свойств. Возможно, он и правда помогает искать.

— Вдруг этот пес помог бы тебе найти Кристин? Несправедливо, что так получилось. Ей там грустно без тебя.

— Где «там», Мари? — Дюпон усмехнулся, поднялся. — Если Кристин «там», где мы родились, то она уже прожила свою жизнь. Только правильнее говорить не «там», а «тогда». На сегодня ты свободна, отдыхай.

— Пойду залезу в какой-нибудь дом побогаче и выберу себе подарочек. — Противореча своим словам, Мари свернулась на диване в клубок.

Дюпон, глядя на девочку, укоризненно покачал головой. Мари была беспредметницей, то есть человеком, с рождения обладающим уникальным даром. Она умела становиться незаметной для окружающих, прямо-таки невидимой. Естественно, стезя воровки для Мари была бы просто идеальна. Дюпон запрещал ей такого рода похождения, но проконтролировать, конечно же, никакой возможности не имел. Он надел шляпу и отправился к зданию Конвента.

Улицы бурлили. Центральные секции Парижа отказывались подчиняться Конвенту, все больше вооруженных людей требовали немедленно расправиться со вчерашними кумирами толпы. Барраса Дюпон застал в состоянии, близком к панике.

— Это катастрофа! — кричал он. — У меня совсем нет войск! Я стянул сюда все силы, какие мог, но доверять могу разве что тем якобинцам, которых выпустил из тюрьмы и вооружил. Вот только первую пулю они с удовольствием всадили бы в меня. Эти будут драться, а остальные… Да мои генералы просто не отдадут такого приказа: стрелять в толпу!

— Вы рассказывали мне о генерале Бонапарте. — Дюпон прикрыл дверь в кабинет. — Почему бы не обратиться к нему?

— К Бонапарту? — удивился Баррас. — Да он скрытый роялист! При мне упрекал короля в том, что тот не отдал приказа расстрелять толпу!

— Да, и это единственное, что может спасти вас сейчас.

— Корсиканец не поехал в Вандею, потому что не хотел принимать участия в гражданской войне… — Баррас задумался. — Сомневаюсь, что он согласится стать полководцем в тот момент, когда битва уже проиграна. Но отчего не попробовать? Я прикажу послать за ним.

Дюпон остался и дождался прихода генерала. Бонапарт был сосредоточен и мрачен. Выслушав предложение, он задал Баррасу несколько уточняющих вопросов и попросил несколько минут на размышление. Баррас и Дюпон сидели в молчании, глядя в спину отвернувшегося к окну генерала.

«Прав я или не прав? — думал Дюпон. — Что за предмет у этого человека? Он не агент арков, иначе не голодал бы. Но на кого тогда он работает? Неужели Восточный клан арков дотянулся сюда, в Европу? Но зачем?»

— Я принимаю ваше предложение, мсье. — Бонапарт вернулся к столу, выражение задумчивости покинуло его лицо. Теперь он был готов действовать. — Мне понадобятся пушки, столько, сколько есть. Их надо доставить прямо сюда.

Генерал указал пальцем себе за плечо, туда, где через окно была видна площадь.

— Пушки? — удивился Баррас. — Ах, да! Вы же артиллерист! Вам без пушек неуютно! Скажите лучше, как разместить войска.

— Пушки, — повторил Бонапарт. — Как можно скорее, немедленно, и по городу пусть идут не останавливаясь. Если сломается лафет — не чинить, бросить пушку и везти сюда остальные. А теперь простите меня, я должен поговорить с офицерами.

Бонапарт вышел. Когда дверь за ним закрылась, Дюпон и Баррас переглянулись.

— Начало обнадеживающее, — заметил Дюпон.

— Можно и так сказать. Что ж, пойду выполнять распоряжение нашего военачальника. Одного не пойму: он что, собирается стрелять по парижанам из пушек? — Баррас развел руками. — Да его же разорвут на куски!

Действуйте! — ответил Дюпон. — Теперь хозяин положения Бонапарт, и рука у него, кажется, тяжелая.

На правах младшей подруги и едва ли не воспитанницы Мари явилась в дом Богарне к завтраку. В городе уже начался открытый мятеж, толпы вооруженных людей стягивались к зданию Конвента, звучали первые выстрелы. Но хозяйка понятия не имела, в какой опасности она находится: Богарне считала, что в положении любовницы Барраса застрахована от любых неприятностей, и практически перестала интересоваться политикой.