— Теперь-то я вижу в этом побольше смысла. А тогда мне казалось, что ты настолько сосредоточен на своей работе, что не желаешь замечать меня. И еще ты настаивал, чтобы я бросила свою работу, своих друзей, все то, что поддерживает меня на плаву. Я чувствовала опасность и защищалась.

— А разве со мной ты не чувствуешь себя в безопасности, Адель?

Молчание длилось слишком долго.

— Кажется, молчание слишком красноречиво, — проговорил Ник. — Ты делилась своими страхами с Моной или другими подругами, оставляя меня в стороне. Почему так? Почему не я стал твоим самым близким другом?

Наверное, ему не надо было открывать этот ящик Пандоры. Вскоре они должны были сворачивать с шоссе на сельскую дорогу. Не время для подобных дискуссий.

— Я пыталась, пару раз.

— Значит, надо было это делать чаще. Может быть, я хотел, чтобы ты делилась со мной так же, как с Моной. Ты рассказывала ей все, а мне — нет. Иногда казалось, что ты мне просто недостаточно доверяешь. А если не доверяешь близкому человеку, то как можно с ним жить?

Она не шелохнулась. Руки сложены на коленях.

— Объясни мне кое-что, Адель. Почему ты не брала трубку, когда я названивал тебе из Штатов? Ты была недоступна все эти шесть месяцев. Чем же я так тебя расстроил? Если я этого не пойму, моя совесть будет нечиста. Со своей стороны, я все тебе объяснил. Так что теперь готов налаживать наши с тобой отношения.

Она покачала головой.

— Почему ты так сильно злилась на меня? Даже решилась на развод? Знаю, я был настоящим глупцом, но мне надо знать, чем же я так тебя обидел. Ты всегда хотела видеть меня серьезным. Ну вот, теперь я серьезен, как никогда. Поговори со мной.

— Ну, все не так просто…

Он мельком взглянул на нее. Кажется, она была готова вот-вот зареветь.

— Я не могу говорить об этом сейчас, Ник. Так что тебе лучше смотреть на дорогу. Поговорим позже.

И это была не просьба, а почти что приказ. Тема закрыта.

Вот опять она захлопнула дверь прямо перед его носом. Ну и как ему пробиться к ней через эту преграду? С утра он был настроен так оптимистично… Но сейчас Ник видел, что Адель права, утверждая, что без разбора завалов прошлого у них просто не может быть будущего.

Поездка в молчании немного успокоила Адель. Они свернули на дорогу, которая вела мимо Лох-Ломонд, и остановились в деревеньке Лусс пообедать припасами, которые приготовила для них Делла.

По обеим сторонам дороги ютились крошечные каменные коттеджи, и из каждой трубы вырывался белый дым, хорошо видимый в морозном февральском воздухе. Солнце висело низко над горизонтом, и все вокруг казалось желтым и серым. Они спустились вниз, к берегу озерка, и присели на скамеечку, чтобы выпить крепкий бульон из термоса и съесть сэндвичи.

Ник говорил мало, но винить его в этом она не могла. Он просто давал ей время все хорошенько обдумать.

От полной откровенности Адель отдалял лишь один страх: страх того, что он узнает об очень важной вещи — о появлении ребенка, их ребенка. И это приводило ее в ужас. Если она расскажет Нику о случившемся, Ник возьмет над ней верх. И если он решит бросить ее второй раз, она уступит, не будет бороться…

Впрочем, надо смотреть в лицо опасности. В прошлый раз ее жизнь висела на волоске, но она выкарабкалась.

Да и какая разница? Даже если она ничего не расскажет, все равно потеряет Ника. Если бы только у нее была гарантия!

Его голос прервал ее мучительные размышления.

— Хочешь?

Она посмотрела на оставшийся сэндвич. Толстый кусок свежего белого хлеба с кусочками сыра и ветчины. Выглядело аппетитно, но есть не хотелось.

— Нет, оставлю тебе.

Неожиданно она поднялась.

— Вернусь через минуту. Надо сделать один телефонный звонок.

У Ника не было выбора. Он лишь молча пожал плечами, ничего не сказав.

Адель пошла вдоль берега, держа мобильник в руке. Звонила она Моне.

— Алло?

— Привет, это я.

— Подожди минутку…

Адель слышала, как Мона разговаривает со своим младшим.

— Так, теперь я вся внимание. Есть новости из Шотландии? Загрузила своего бывшего разводом?

Адель усмехнулась:

— Ну, пока что он еще мой муж, официально. Нет, я не стала использовать это в качестве оружия.

— Плохо. Что он говорит в свою защиту?

Адель вздохнула.

— Он хочет дать нам второй шанс.

Мона фыркнула.

— Он говорит, что теперь все будет иначе.

— Все они так говорят, Адель. И всегда приводят разумные, рациональные доводы в пользу своего поведения. И ты дура, если этому веришь.

— Знаю, знаю. Но он правда изменился… или, может, это я изменилась. Не знаю.

Мона немного смягчилась.

— Будь начеку. Леопард никогда не сменит своих пятен, даже если он клянется и божится. Даже если хочет… Помнишь, во что он тебя вверг?

Адель задумалась. У них с Ником бывали и часы счастья… Этого она тоже не забыла.

— Я все помню, — только и сказала она.

— Поверь, Адель, этот хищник может быть даже очень милым, когда ему надо. Не ведись на это. Лучше смотри в корень вещей. Это мой совет.

— Ладно. Я буду осторожна. Береги и ты себя, Мона.

Женщине показалось, что она только что начала доверять своим чувствам, а тут… Но вдруг Мона права? И леопард не меняет своих пятен?

— Звони мне, если понадоблюсь, ладно?

— Ладно.

— Ну, пока.

Ник доел свой сэндвич и спокойно сидел на скамейке. Адель ужасно хотела побежать к нему, рассмеяться и обнять… Но как растопить ту ледяную стену, которую она сама же и установила между ними?

Этот мужчина всегда был полон живого веселья и радости жизни. Именно этого не хватало Адель. За девять месяцев одиночества она могла это оценить полностью.

Она подошла к нему. Ник кидал камешки в озеро.

— Ник, зачем ты вернулся назад? В Англию, я имею в виду.

Он посмотрел на нее. Усталость сквозила в его взгляде.

— Ты и сама прекрасно знаешь, почему я вернулся домой.

Домой? Он сказал именно так — домой! Дрожь пробежала по ее телу. Он вернулся к ней. Итак… неужели, неужели он всегда хотел жить рядом с ней, а она этого до сих пор не понимала? Если бы только она не была такой упрямой ослицей, он бы уже давно вернулся…

В городе они были где-то около половины четвертого. Они въезжали в него по мосту, с которого был отлично виден чудный старинный замок. Словно из сказки…

Городок располагался на берегу небольшого залива, воды которого были темными и спокойными. Белый туман таинственно висел над водой.

Сам городок был очарователен. Белые стены домов и магазинов с черными дверями и рамами окон. Казалось, тут все дома были совершенно одинаковыми, включая и отель, в котором должна была состояться вечеринка.

Мэгги Хьюис настояла на том, чтобы все гости остановились на выходные именно тут, потому что в ее доме было недостаточно места для многочисленного семейства.

С безотчетной грустью Адель вышла из машины. Ей не хотелось покидать этот уютный мирок, который стал ей так дорог за долгое путешествие.

Войдя в отель, они направились к стойке регистрации. Здесь было шумно, по холлу носились дети.

Дебби, средняя сестра Ника, первая заметила их и с криком бросилась обниматься. Шум в холле на секунду прекратился. И через минуту Адель и Ник уже были окружены кричащей толпой детей и взрослых. Это было и ужасно, и в то же время потрясающе.

Их тут же усадили в кресла и заставили в подробностях рассказать историю их злополучного путешествия. Опустив некоторые утренние детали, Ник живописал дорожное приключение во всех красках. Отовсюду раздавались слова сочувствия, изредка звучал смех.

Когда история пришла к благополучному завершению, разговор перешел в русло анекдотов и семейных новостей. Кто-то принес Адель чашечку кофе, и она пересела в удобное кресло ближе к горящему камину, блаженно вытянув ноги перед огнем.

Адель на время предалась своим грустным мыслям, когда их прервала мать Ника. И слава богу, не то Адель была близка к слезам. Конечно, кому не станет завидно наблюдать такое шумное и дружное семейство?