Застыв в неподвижности перед миской с водой, на краях которой тоже горели пурпурные свечи, Луна тихонько напевала. Затем она кольнула иголкой указательный палец и выдавила три капли крови, приговаривая:

– Для Холли одна, вторая для меня и третья – для Богини.

С минуту жрица разглядывала расплывающееся по воде красное пятнышко, затем закрыла глаза и глубоко вдохнула.

– Ведьма пропала из клана Каор, прошу тебя, очисти мой взор, пошли мне виденье, Богиня-мать, где мне пропажу искать.

Перед мысленным взором возникло лицо. Луна ахнула: то была не Холли.

Лос-Анджелес,

21 сентября 1905 года, 23.00

– А тебе обязательно утром уезжать? – спросила Джинни, обнимая сестру.

Размеры вестибюля отеля «Коронадо» поражали воображение, а перед входом в гостиницу был настоящий мощеный тротуар. Сестрам, выросшим в скромном районе дождливого Сиэтла, где и дощатых-то тротуаров было мало, зато грязи – хоть отбавляй, все это казалось верхом роскоши.

Вероника хотела рассмеяться, легко и непринужденно, но вместо этого из груди ее вырвался всхлип.

– Ты же знаешь: если бы не Чарльз с малышом, я с радостью погостила бы еще.

– Но Сиэтл так далеко!

Слезы Вероники закапали на темные локоны сестры. Как же долго они не виделись – целую вечность! И неизвестно, когда судьба сведет их снова.

– Я скоро приеду опять. Обещаю.

Джинни кивнула и, выпустив сестру из объятий, понуро побрела к дверям. На пороге она на мгновение задержалась, бросила на нее прощальный взгляд, а затем села в свой экипаж.

Вероника махала, пока экипаж не исчез из виду, затем устало повернулась к гостиничной стойке.

«По крайней мере, скоро я буду дома, с Чарльзом и маленьким Джошуа».

Она улыбнулась, ободренная этой мыслью, и зашагала к лестнице.

– Мэм!

Вероника обернулась и увидела догонявшего ее ночного портье. Озадаченно нахмурившись, она взяла протянутую им телеграмму. Портье коротко поклонился и вернулся к своим обязанностям, а Вероника поспешила к себе.

Поднявшись в свой номер, она села на кушетку перед умывальником. Взгляд упал на зажатый в руке листок. Телеграмма была от Эми, сестры Чарльза. Сердце Вероники сжалось.

Дрожащими руками она развернула листок и начала читать вслух:

Из самой глубины ее души вырвался вопль. Вскочив, Вероника отшвырнула телеграмму – та покружилась в воздухе, будто смятый бумажный кораблик, и опустилась на паркет.

– Не может быть, – прошептала Вероника.

В дверь тихо постучали, и мужской голос спросил:

– Мэм, с вами все в порядке?

Двигаясь словно сомнамбула, она открыла дверь. Посмотрела невидящим взглядом на стоявшего за порогом мужчину. Несколько секунд губы ее шевелились, но с них не слетало ни звука.

– Нет, – выговорила она наконец и упала без чувств.

В глазах и в носу щипало. Вероника рывком села и обнаружила, что полулежит на кушетке. Вокруг собралась небольшая толпа. Какой-то седовласый усач похлопывал ее по запястью, рядом с ним стояла полная женщина. Обнаружив, что их подопечная очнулась, женщина убрала флакон нюхательных солей от ее носа.

– Мой муж, – с трудом произнесла Вероника.

Женщина участливо кивнула.

– Я прочла телеграмму. Надеюсь, вы не возражаете.

«Умер? Не может быть! Ведь нам столько всего еще нужно сделать, столько пережить и перечувствовать. И потом, мы же собирались завести второго ребенка…»

– Пейте. Это настойка опия. Она поможет вам заснуть, – сказал усач не терпящим возражения тоном, протягивая Веронике стакан с молочного цвета жидкостью. И прибавил, уже мягче: – Я доктор. А это моя жена, миссис Келли.

В глазах миссис Келли блестели слезы.

– Бедное дитя! – сказала она. – Пейте, милочка. Отдохните. Я посижу тут, пока вы не уснете.

Скорее от шока, чем по какой-то другой причине, Вероника проглотила питье, бессильно откинулась на подушку и закрыла глаза.

Проснулась она глубокой ночью. Мистер и миссис Келли ушли. Вероника с трудом села, спустила ноги с кровати. Нащупав тапки, сунула в них ноги и встала.

Комната поплыла перед глазами – пришлось ухватиться за столбик кровати. Вероника набросила пеньюар и тихо скользнула к двери.

Какой-то голос нашептывал ей открыть дверь. Вероника нахмурилась: бродить по коридорам гостиницы среди ночи в одном халатике не слишком разумно. Однако голос не унимался, и прежде чем Вероника успела осознать, что делает, она толкнула дверь и побежала по пустым коридорам. Казалось, с ней рядом шагает кто-то невидимый, шепотом подсказывая, куда идти.

Через какое-то время Вероника обнаружила, что, сама того не заметив, поднялась на четвертый этаж. По спине пробежал холодок. Поежившись, она двинулась назад, к лестнице, и вдруг заметила блеснувшую в конце коридора дверь. Больше всего Веронике хотелось повернуться и бежать, однако ноги уже несли ее туда.

Наконец она очутилась перед странной дверью. Там, с другой стороны, кто-то был. Кто-то или что-то. И опять ее рука сама потянулась к ручке. Вероника попыталась ее остановить, но та не слушалась. Душной волной накатил ужас. Под ложечкой засосало, мелко задрожали коленки.

«Прикоснись к двери», – повелительно произнес в голове какой-то голос.

– Нет, – прошептала Вероника.

Однако выбора ей не оставили. Стоило ее пальцам коснуться двери, как по руке побежал ток. Вероника прижала ладонь к дереву и на секунду почувствовала нечто, притаившееся внутри. Ощутила его ярость, его ненависть и… любопытство.

Внезапно она снова обрела контроль над своим телом. Вскрикнув, Вероника отдернула руку, развернулась и, подобрав юбки, припустила по коридору. На лестнице она услышала скрип открываемой двери и побежала с удвоенной прытью.

Охваченная слепым ужасом, Вероника спустилась на первый этаж, посмотрела на входную дверь и сказала себе: «Нет, ни за что». Выходить среди ночи на улицу слишком опасно.

Нужно где-то спрятаться. Она напугана и едва соображает, что делает. Вероника на мгновение задумалась, уж не в опии ли дело, но тут же отмела эту мысль. Проснувшаяся в ней интуиция Катерсов подсказывала, что опасность вполне реальна.

Тут ее взгляд упал на какую-то дверь, и Вероника метнулась к ней. Распахнула – еще одна лестница. Подтянув юбки повыше, Вероника с бьющимся сердцем сбежала по ступенькам и влетела в какое-то подвальное помещение. Единственный горевший здесь светильник пытался разогнать темноту – упорно, но безуспешно. Вероника остановилась, перевела дух и огляделась.

«Наверняка здесь найдется где спрятаться».

«От чего?»

Тихий, неотвязный голос, преследовавший ее в коридорах гостиницы, теперь звучал так громко, что она расслышала наконец тембр. Голос принадлежал женщине.

– Кто вы? – испуганно прошептала Вероника. – Ангел или демон?

«Я Изабо».

– Изабо? – повторила Вероника, словно пробуя имя на вкус. В нем было нечто очень знакомое, хотя она готова была поклясться, что никогда его прежде не слышала. – А… вы кто?

Ответить загадочная Изабо не успела: наверху скрипнула дверь. Послышались шаги – разносимый эхом, звук их был подобен грому.