В этом они были схожи с телом, которое наполовину торчало из мрачного коридора. Волосы темные. Я наклонилась и перевернула труп лицом к себе. Это оказался какой-то чужак, не из числа слуг Раду.

Я осмотрела спину мертвеца и его плечо, но не обнаружила ни черного круга, ни серебристого. Хотя это, разумеется, не доказывало, что покойник не маг. Ясным было лишь то, что он не слишком хороший маг.

Причиной смерти стала остановка сердца, вызванная тем, что кто-то проткнул этот самый орган длинным тонким лезвием. Я подняла голову и поняла, что Кэдмон тоже пришел к определенному выводу. С тем же успехом Луи Сезар мог бы оставить на трупе свою подпись. Дальше по коридору я увидела россыпь золотистых волос на терракотовом полу. Кэдмон без всякого намека с моей стороны двинулся к задней двери, а Хейдар направился к парадному входу. Я пошла дальше по коридору, переходя от одного мертвого тела к другому.

Миновав одного блондина и двух брюнетов, я оказалась в гостиной. Портрет Мехмеда был повернут на петлях, за ним виднелся шкаф с тремя полками.

«Ладно, теперь я хотя бы знаю, где у Раду помещается источник энергии, что бы ни служило ему в этом качестве».

В комнате не было мертвых тел, однако воздух, насыщенный запахом крови, сразу ударил мне в нос.

«Странно! Я не вижу ни одной кровавой лужи. Надо пролить очень много крови, чтобы запах сделался настолько сильным».

Дверь, ведущая в главный зал, была открыта, отчего образовался сквозняк.

Я оторвала от кресла ножку, получив зазубренный, зато острый кол, и втянула в себя запах.

«Эта кровь принадлежит не Клэр. Ее я узнала бы тотчас же. Однако и она пахнет знакомо».

Но я так ничего и не поняла, пока не подошла достаточно близко к двери и не выглянула в коридор.

— Джонатан, дай ему перевести дух.

— Как прикажете, мой господин.

У меня перед глазами быстро промелькнуло несколько сценок. Раду держали в сторонке два вампира. От них исходила такая сила, что можно было безошибочно узнать мастеров высшего класса. Клэр здесь не было. По полу растеклась громадная лужа крови. Человек от такой кровопотери умер бы. Над всем этим болталось обнаженное, пугающе бледное тело, подвешенное к перилам галереи.

Я внезапно ощутила страшный озноб, сейчас же вспомнила упражнения Эсубранда и наконец-то поняла, почему кровь пахла так знакомо.

— Он теряет слишком много крови, — продолжал Драко. — Мы же не хотим, чтобы он кончился раньше, чем прибудут наши гости.

— Я бы не стал беспокоиться по этому поводу. Однажды я проделывал с ним подобное целый месяц.

Масляный голос принадлежал блондинистому магу с серыми глазами, который сжимал в руке кочергу.

«Джонатан!»

Он провел рукой по окровавленному торсу Луи Сезара. В его жесте было нечто отвратительно интимное.

— Он еще поживет... какое-то время.

Я не могла понять, почему Луи Сезар просто так висел там. У него не было оружия, но ведь мастер-вампир сам по себе является непревзойденной боевой машиной! Его руки были привязаны к балюстраде обыкновенными веревками. Я видела, как под весом вампира они врезались в его плоть. Луи Сезар был растянут на кованых перилах как на кресте. Ноги француза не доставали до пола. Да, конечно, он не мог оттолкнуться, но был способен порвать веревки в одну секунду, так же легко, как обычный человек — нитку.

«Так что же тут происходит?»

Вокруг него стояли с полдюжины магов, некоторых из них я помнила по «Белладжио», и пять вампиров. Но даже такой толпе противников Луи Сезар мог бы оказать хоть какое-то сопротивление. Лично я точно полезла бы в драку.

Джонатан стоял достаточно близко к Луи Сезару. Вампир мог стиснуть шею мага несвязанными ногами и сломать ее за долю секунды. Однако же он этого не делал, даже не издал ни звука, когда Джонатан ткнул кочергой в его грудь, и без того уже изуродованную.

Мое сердце, охваченное страхом и все нарастающей паникой, болезненно дрогнуло.

«Неужели Луи Сезар уже мертв? Вдруг какой-то из острых предметов, торчащих из тела, задел его сердце? Очень может быть. Француз сейчас является просто какой-то пародией на святого Себастьяна. Красные раны зияют по всему бледному телу. Но нет, кровь еще сочится».

Я заметила тонкую струйку, сбегающую по кочерге. Мертвые тела не кровоточат.

Джонатан провел рукой по ранам, оставшимся на груди и животе жертвы. Его прикосновение заключало в себе непристойную смесь нежности и бесцеремонности. Новые струйки крови как будто обращались в пар от этого прикосновения. Тоненькие завитки поднимались от истерзанного тела Луи Сезара и окутывали руку мага.

— Начинается, — пробормотал Джонатан.

Сердце у меня в груди забилось сильнее, а живот свела болезненная судорога, потому что я все поняла.

Он вытягивал из Луи Сезара силу, забирал его жизнь. Но француз ничего не предпринимал.

Я решила, что единственная причина подобной самоубийственной пассивности могла заключаться в Раду. Возможно, того пригрозили убить, если Луи Сезар будет сопротивляться. Эта идея выглядела довольно глупо, поскольку француз прекрасно знал, что именно Драко собирался сделать со своим братом, но никакого другого объяснения в голову не приходило.

Я прикончила мага, стоявшего на часах у двери. Он был так заворожен зрелищем пытки, что не заметил, как к нему подкралась женщина совершенно дикого вида. Шея часового сломалась почти беззвучно, к тому же этот едва слышный треск был совершенно заглушён зычным голосом Джонатана.

Пока маг забавлялся с багровыми синяками и коркой, запекшейся на старых ранах Луи Сезара, ему под ногти набилась запекшаяся кровь. Маг облизнул пальцы, сжал кулак, и тот склеился из-за субстанции, еще более вязкой, чем мед. От острого желания свернуть этому типу тощую шею у меня задрожали руки.

Джонатан подался вперед и впился в Луи Сезара голодным взглядом.

— Ты ведь помнишь, каким изобретательным я могу быть?

Я отмахнулась от злобы, пульсирующей в голове, оттащила мертвого часового за диван и проскользнула в коридор, старательно прижимаясь к стене. Здесь, вдали от света канделябров, лежали густые тени. Черная земля, покрывающая меня, служила отличной маскировкой, защищала не только от глаз, но и от носа.

В паре футов передо мной застыл еще один маг, поглощенный представлением.

Джонатан неожиданным резким движением выдернул кочергу и был вознагражден едва слышным стоном, просто выдохом, показавшимся тихим даже моим ушам. Однако маг услышал. Он ласково, одобрительно улыбнулся Луи Сезару. Его руки прошлись по всему торсу вампира, размазывая липкую кровь.

— Он умирал каждый день и каждую ночь возрождался, — проворковал, прямо-таки пропел Джонатан. — Словно древний бог, сам Митра.

Маг без всякого предупреждения сунул палец в дыру, оставленную кочергой. Я видела, как он елозил под кожей в боку Луи Сезара.

— Я никогда не убивал его дважды одним и тем же способом.

— Ты вообще никогда его не убивал, — резко произнес Дракула.

Очевидно, не только я видела безумие в серых глазах мага.

Но Джонатан остался глух к словам Драко.

— Он умирал так красиво, раз за разом. Почти всегда молча, но иногда мне удавалось довести его до крика боли, до сладострастных предсмертных судорог. — Свободной рукой Джонатан поглаживал голый бок Луи Сезара, а его палец забирался под кожу все глубже, до самого основания. — Может, закричишь для меня еще раз, напоследок?

Луи Сезар содрогнулся от омерзения, но поднял голову и окинул мага высокомерным, презрительным взглядом. Я подумала, что так, должно быть, смотрел французский аристократ, в жилах которого текла кровь Карла Мартелла, когда шел на гильотину по приказу чиновника-буржуа.

Потом Луи Сезар взглянул поверх плеча Джонатана и увидел меня. Он внезапно вздрогнул, и его глаза широко распахнулись.

Маг из числа подручных, стоявший передо мной, наверное, тоже что-то заметил, потому что замер и начал поворачивать голову. Я удушила этого прихвостня его же шарфом раньше, чем он успел поднять шум. Хотя если Луи Сезар и дальше смотрел бы так, то меня скоренько заметили бы без всякого шума.