Хриплый со сна голос Майкла был тревожен и… сексуален. Пожалуй, это было единственным подходящим определением, которое пришло Сэди в еще плохо соображающую голову.

— Да, я знаю. Обычно я так рано не просыпаюсь. Но ты же понимаешь. Трое детей… — Еще один расплывчатый аргумент, который тоже нельзя считать ложью.

В этот миг Майкл заерзал на кровати, и пружины отчаянно заскрипели. Неужели он придвинулся на волосок ближе ко мне? И разве не забавно, что я беспокоюсь о том, как выглядят мои волосы?

Сделай вид, что ничего такого не происходит, решительно приказала себе Сэди.

Но как можно не обращать внимания на здоровенного, плечистого мужчину? С закрытыми глазами Сэди, вероятно, могла бы вообразить, что все это дурной сон, по крайней мере до тех пор, пока не закончится разговор с Кевином.

Сэди закрыла глаза. Но, к несчастью, так она еще сильнее ощутила исходящий от Майкла аромат.

От него пахло мылом и чистотой, и этот пряный запах был столь же сексуальным, как низкий голос Майкла, прорычавший рано утром: «Да!» В списке любимых запахов Сэди аромат свежеиспеченного хлеба передвинулся на второе место.

Она открыла глаза и пристально посмотрела на Майкла. Тот улыбнулся в ответ невинной, как у мальчика из церковного хора, улыбкой, словно был не меньше Сэди удивлен и шокирован тем, что оказался в ее постели.

Сэди махнула рукой, пытаясь выгнать Майкла из спальни. Но Майкл, прикинувшись, что ничего не понимает, отмахнулся в ответ, сладко потянулся, положил руки за голову и закрыл глаза, явно наслаждаясь теплом утреннего солнца, лучи которого падали ему на лицо.

В утреннем свете Майкл выглядел невероятно красивым, пугающе сильным и привлекательным, словно какой-то стародавний пират.

Сэди повернулась к нему спиной. Ну вот, подумала она, я похожа на страдалицу, сидящую на диете и только что одержавшую победу над собой, мужественно отказавшись от шоколадного эклера.

— Что? — спросила она Кевина. — Я не расслышала. Дома ли мой брат? Конечно, нет. Кто? О, это не мой брат. Это просто сосед.

Она попыталась произнести слово «сосед» как можно более невинным тоном, будто речь идет о маленьком хроменьком старикашке, который приковылял с кочергой в одной руке и с кастрюлькой в другой. Сэди изо всех сил пыталась придать этому слову именно такой смысл, однако ей это не совсем удалось. Судя по тону Кевина, опасность не миновала. Кевин сообразил, что трубку поднял вовсе не старикашка с кочергой и кастрюлей.

— Он сказал тебе, что его зовут Микки? Я уверена, ты его не так понял. Он заявился в такую рань, потому что со мной тут стряслась небольшая беда… Он пришел помочь. Ненадолго. Пока я не объясню ему, что делать.

Сэди метнула взгляд через плечо. Майкл открыл глаза и поднял брови, всем своим видом говоря: «Желаю удачи!»

Сэди рассердилась на себя за этот взгляд. Ничего, подумала она, даже сидящая на диете страдалица имеет право полюбоваться на эклер.

Кевин еще о чем-то спросил ее, и Сэди попыталась ответить ему самым что ни на есть ледяным тоном:

— Считай, что я не слышала, как ты поинтересовался, спали ли мы с ним, — произнесла она так холодно, что голос ее мог заморозить все вокруг.

Почему-то жест Майкла, поднявшего вверх оба больших пальца, оказался в поле зрения Сэди. Мои глаза сами по себе смотрят на этого типа!

— Ах, ты просто пошутил! — сказала она в трубку.

— Вполне английский юмор, — пробормотал Майкл, удивительно точно копируя принца Чарльза.

К сожалению, здоровая рука Сэди была занята телефонной трубкой. Девушка крепко сжала ее, чтобы не ударить Майкла.

— Я сломала руку. На нее наступил пони… Пони! Ты что, плохо меня слышишь? Помехи на линии?.. Да, рука болит… Да. Я вышла из строя… Да, теперь я вряд ли смогу заняться работой, не говоря уж об уходе за детьми… Ты что?.. Нет!

Кевин заявил, что возьмет отпуск на несколько дней и приедет помогать ей. Сэди была категорически против.

И несмотря на свою клятву больше не глядеть на Майкла до окончания разговора, Сэди все же покосилась на него. Почему я возражаю? Из-за него? Значит, Кевину тем более надо приехать. И как можно быстрее.

Но что, если Кевин захочет познакомиться с моими родителями? Или спросит про кольцо? Вдруг Кевину не понравятся дети? Или он не понравится им? А что, если Эмбер в лицо назовет его Напыщенной Задницей или Ослом-Помпончиком? Или Майкл? Пожалуй, Эмбер можно доверять больше…

Тут, протирая глаза, вошла полусонная Эмбер. Но, увидев парочку на кровати, малышка моментально проснулась.

— Я тебе перезвоню, — произнесла Сэди и поспешно повесила трубку, не дав Кевину попрощаться.

Потому что Эмбер громко спросила:

— Майкл, а что вы делаете в кровати тети Энджел?

— Ночью ей снились страшные сны, — гладко, как по маслу — фирменному арахисовому маслу, которое обожала Эмбер, — ответил Майкл. — Я не хотел оставлять ее одну.

— Это хорошо, — одобрительно кивнула маленькая предательница.

Майкл послал Сэди ангельскую улыбку.

— У тебя болит рука, тетя Энджел?

— Немного.

— Она обманывает? — осведомилась Эмбер, поворачиваясь к Майклу.

— Она пытается быть храброй, — ответил он.

— Моя мамочка говорит, что храбриться не надо, — сообщила им Эмбер. — Лучше поплакать, если тебе этого хочется.

О, как же я люблю Саманту, подумала Сэди. Хотела бы я иметь возможность поплакать, когда хочется. Вот как сейчас.

— Твоя мамочка — мудрая женщина, — заметил Майкл.

— Я знаю, — ответила Эмбер. — Если хотите, я приготовлю вам завтрак. Иногда я готовлю его для мамы и папы, и они едят в постели.

— Нет, — слишком поспешно отказалась Сэди, заметив при этом тень обиды, мелькнувшую в глазах у Эмбер. Но я слишком хорошо помню, как в прошлый раз малышка пыталась приготовить завтрак. Правда, пожарный теперь у меня под боком… Нужно, чтобы Майкл убрался из моей кровати, а не устраивался здесь завтракать, посетила Сэди следующая мысль.

Теперь, когда Сэди могла наконец посмотреть на этого нахала, она просто испепелила его взглядом. Чтобы он не забывал, как к нему тут относятся. Впрочем, Майкл проигнорировал ее взгляд.

— А что ты готовишь маме и папе на завтрак? — обратился молодой человек к Эмбер.

— Вафли в тостере. С настоящим кленовым сиропом, который хранится только для особых случаев.

— Что ж, сегодня, по-моему, как раз особый случай! По крайней мере для меня! — воскликнул Майкл. — А у тебя нет такого чувства, Сэди?

Ох, до чего же он хитер! Если я скажу, что ничего такого не испытываю, то смертельно обижу Эмбер.

— Да, сегодня удивительный день, — сказала девушка. — Вафли — это прекрасно, Эмбер!

Малышка радостно выбежала из комнаты.

— Ты забыл попросить ее принести нам газету, — съязвила Сэди.

— Эмбер! — позвал Майкл. — Не можешь ли ты посмотреть…

— Перестань! Что ты делаешь?

— Я хотел попросить Эмбер принести нам газету.

Нам. Словно мы собираемся сидеть в кровати, как супружеская пара с многолетним стажем, и просматривать газету. Спорт для него. Интерьер для меня.

— Я совсем не то имела в виду, и ты это понимаешь. Что ты вообще здесь делаешь?

— Может быть, мечтаю о вафлях…

Не позволяй ему рассмешить тебя, приказала себе Сэди.

— Что ж, давай уточним. Что ты делаешь в этой постели? Почему, проснувшись, я увидела тебя рядом с собой?

— Просто я здесь заснул. Вообще-то я не хотел, но потом подумал, что не могу оставить тебя одну. Ты скулила, как заблудившийся щенок, поэтому я и забрался к тебе. Из чистого альтруизма.

— Но я не скулила, как заблудившийся щенок!

— Откуда ты знаешь?

И правда. Откуда я знаю?

— Даже если я стонала, то тебе совершенно неприлично…

— Совершенно неприлично? Сэди, ты говоришь, как старая классная дама. Я помню тебя другой, ты ведь ходила по краешку…

— Не испытывай моего терпения и не финти. Потому что…

— Потому что ты собираешься устроить мне разнос, не важно из-за чего. — Майкл скрестил руки на своей широкой груди. В глазах у него запрыгали озорные чертики, такие невероятно соблазнительные, такие опасно привлекательные. — Ну ладно. Я готов. Бедный парень пришел сюда, смотрит за ребятишками, меняет пеленки, отскребает хот-доги со стен, исследует задницу пони, — и что за это получает? Тумаки. Ну ладно, давай. Я готов.