В Лондоне стояла удручающая летняя жара. Наконец с экзаменами было покончено. В жаркий июльский вечер Джулиан слонялся по дому, не в состоянии привыкнуть к досугу. Он договорился после экзаменов поехать с приятелем в Шварцвальд, но тот заболел, и их планы рухнули. Надо уехать отсюда подальше, куда-нибудь, где легче дышится… Джулиан распахнул дверь в сад, и на него тотчас нахлынули воспоминания, как Нона, встретившись с его матерью, вошла в эту комнату. Нона! Сначала он никак не мог забыть ее. Сам дом напоминал о ней.

Помолвка с Корой едва не расстроилась. В тот день, когда Нона уехала, он отправился к Боуманам, намереваясь объяснить присутствие Ноны в доме. В Бейсуотере его проводили в гостиную.

— Я пришел, чтобы рассеять подозрения, которые могли возникнуть у вас, когда вы увидели, как мисс Талларн покидает наш дом, — объяснил он миссис Боуман цель своего визита.

— Кора очень расстроилась. Не знаю, как долго жила у вас эта девушка, но мы считаем, что вы должны были предупредить нас. Меня удивляет, как ваша матушка допустила подобное…

— Вы меня неправильно поняли. Мать мисс Талларн оказалась пациенткой моего отца. Дочь приехала, чтобы встретиться с ней, потом приехал и ее отец. Спустя неделю миссис Талларн скончалась.

— Ее мать?! — Миссис Боуман широко распахнула глаза, не веря своим ушам. — Но Кора говорила мне, а я склонна ей верить, потому что моя дочь никогда не лжет, что мать мисс Талларн… давно умерла! Вы же сами сказали ей об этом в Уэльсе! И именно поэтому вы ее и приютили… так говорила Кора…

— Отчасти это правильно.

Джулиан вдруг растерялся. Ему очень не хотелось рассказывать этой даме историю жизни Ноны. Ведь это же ее частная жизнь! Но дать кое-какие объяснения все же нужно!

— Ее мать ушла из дому… когда Нона Талларн была ребенком… — неуверенно начал он.

— Ушла из дому? — В голосе миссис Боуман прозвучали осуждение и сомнение. — Это весьма странно… да просто совершенно неприлично! — Она постучала тяжелой, увешанной кольцами костью руки по небольшому столику. — Кора так переживала…

— Я могу повидаться с ней?

Миссис Боуман поднялась.

— Я пришлю ее сюда.

Когда дверь открылась, Джулиан поднял взгляд. На Коре было голубое платье с оборками, подчеркивающее цвет ее глаз и нежно-розовую кожу. Ему очень захотелось, чтобы она простила его. Джулиан подошел и взял ее за руку.

— Эта Нона жила в твоем доме, — с укором в голосе произнесла она. — Ты забыл о танцевальном вечере, на который собирался пойти со мной. Не писал… не заходил…

— Прости, Кора! Это непростительно с моей стороны. Последние несколько дней все только и говорили о смерти матери Ноны Талларн.

Кора отняла руку и холодно поглядела на него:

— Ее матери? У нее нет матери…

— Сейчас нет, но была…

— Но ведь Нона говорила, что ее мать умерла совсем молодой? Я это хорошо помню. Должно быть, она лгала!

— Она не лгала. — Джулиан едва сдержал гнев. В конце концов, должен же он объясниться с Корой! Поэтому нехотя он рассказал ей некоторые подробности.

— Мать убежала? А девочке сказали, что она умерла? Господи, что за странная семья!

— Да, по нашим меркам — странная, — согласился Джулиан. — Но для нее настоящая трагедия не знать, что ее мать жива, а потом застать ее… умирающей.

Кора помолчала, а потом спросила:

— Она уехала в Уэльс? И больше сюда не вернется?

— Нет, не вернется.

Уловив грусть в его тоне, Кора посмотрела ему прямо в глаза:

— Она тебе понравилась, да?

— Кора, пожалуйста! Я пришел извиниться за невнимание к тебе. Пусть все останется по-старому!

— Хорошо. Но мне хочется хоть какого-то веселья…

— Договорились. Но впереди у меня последний год учебы. Мне придется усердно заниматься…

— Учеба, учеба, учеба! — воскликнула Кора. — Ты же знаешь, мы богаты! Отец только недавно сказал мне, что нам не нужно беспокоиться о…

— О будущем, полагаю! — прервал ее Джулиан. — Конечно, спасибо ему за заботу, но я твердо решил сам содержать свою семью!

Кора промолчала. Ему удалось спасти помолвку, и с тех пор их отношения стали ровными и спокойными. Джулиан понимал, что не испытывает к Коре настоящего чувства, но она была весела и весьма привлекательна. В свободное от занятий время он с удовольствием сопровождал ее на танцы, ходил с ней в театр, гулял в парке.

Спустя пару месяцев после разговора с Корой он отправился в Суррей, в загородное поместье Боуманов, где собирался играть в крокет, теннис, дышать свежим воздухом.

С фронтоном из красного кирпича, с множеством окон, дом Боуманов прекрасно смотрелся в ландшафтном парке ж прудами, заросшими лилиями, ровными лужайками и аккуратно подстриженными кустами. Мистер Боуман хвастал, что в доме даже ванные комнаты снабжены душем.

Джулиан прибыл вскоре после полудня. Как только его кеб подъехал к террасе, до него донесся веселый смех с лужайки. Оглядевшись, он заметил группу молодых людей, играющих в крокет. Издали он не мог среди них различить Кору. Прежде чем направиться к игрокам, он решил доложить о своем приезде.

Его проводили в гостиную, окна которой выходили в сад. В ожидании миссис Боуман он стоял у окна.

— Ах, Джулиан! — Мать Коры выглядела немного растерянной. — А я думала, вы в Шварцвальде! Кора говорила, что вы туда собирались…

Джулиан объяснил, что поездка не состоялась из-за болезни приятеля.

— Кора в саду? — спросил он погодя.

Миссис Боуман вместе с ним подошла к окну.

— Да, она играет в крокет с соседскими молодыми людьми. Видите вон: тот дом вдали? За тополями? Они часто бывают у нас. Наш сосед состоятельный джентльмен. Его старший сын, Маркус, унаследует все. Вероятно, вы хотите присоединиться к ним?

Джулиан не торопясь направился на лужайку с прудом, заросшим желтыми кувшинками. Дойдя до поворота, он резко остановился, пораженный открывшейся перед ним картиной. На садовой скамейке, скрытой кустами, молодой человек, которого Джулиан однажды уже видел, обнимал Кору! Оба были слишком поглощены друг другом и не заметили его. Джулиан попятился, но наступил на сухой сучок. Кора обернулась и от растерянности сначала потеряла дар речи, но быстро справилась со смущением и воскликнула:

— Джулиан! Джулиан, как я рада…

Молодой человек вскочил, и Кора представила их друг другу:

— Маркус Рид… Джулиан Херриард. Я думала…

— Что я в Шварцвальде?

Он пристально смотрел на нее. Кора откинула назад золотистый локон, переводя взгляд с одного на другого. Маркус неотрывно смотрел на Джулиана.

— Наш, если угодно, интим, — начал он, — никак не связан с вашим путешествием в Германию. Возможно, даже к лучшему, что вы застали нас… Видите ли… влюблю Кору, а она любит меня.

Кора кинулась к Джулиану и схватила его за плечо.

— Прости, Джулиан, но это правда!

Джулиан не взглянул на нее, он смотрел только на Маркуса.

— Говорят, вы унаследуете огромное состояние, — сухо произнес он. — Предполагаю, если я откажусь от Коры, она станет очень богатой?

Молодой человек покраснел.

— Дело не в этом, Джулиан, — тихо произнесла Кора.

Взглянув на нее, он понял, что сейчас она не лжет.

Кора протянула руку и положила обручальное кольцо ему на ладонь.

— Никогда не представляла, что могу чувствовать себя такой несчастной! — прошептала она.

С секунду Джулиан смотрел на сверкающее кольцо, потом сунул его в карман и сказал:

— Желаю вам счастья! Желаю от всего сердца!

Он повернулся и пошел обратно по дорожке, чувствуя облегчение. В конце концов, он понимал, что его помолвка с Корой была простой формальностью и его связывало лишь чувство долга. Радуясь вновь обретенной свободе, он легко зашагал на станцию.

Когда вечером он вернулся домой, миссис Херриард сидела в гостиной одна.

— Ты ел? — спросила она и, когда он покачал головой, позвонила горничной. — Может, поужинаешь прямо в гостиной?