– Да, да, – согласилась его мать. – К тому же, как розу ни назови…

– Помню, мама, это Шекспир.

– Очень хорошо, Оливер, приятно сознавать, что годы учебы не прошли для тебя даром, – похвалила сына графиня.

– Он никогда не имел склонности к наукам, – вдруг выпалила незнакомка.

– Откуда вы знаете? – подозрительно прищурился граф.

– Понятия не имею, – ответила она и испуганно округлила глаза. – Просто мне пришло в голову, и все.

– Какая разница, Оливер? – вступилась за нее графиня. – Это скажет любой человек, мало-мальски обладающий здравым смыслом. Ты совсем не похож на тех, кто увлекается науками.

– Вы уверены, что мы никогда до этого не встречались? – так же подозрительно воззрилась на графа гостья.

– Придумала! – воскликнула хозяйка дома. – Моя любимая пьеса – «Ночь ошибок» Оливера Голдсмита. Его перу принадлежит также «Векфилдский священник», роман неплохой, но скучноватый. С этим викарием и его близкими происходят ужасные вещи, но потом все заканчивается хорошо…

– Что ты предлагаешь, мама? – нетерпеливо перебил ее Оливер.

– Я подумала, что литература может помочь нам восстановить ее память, – бросив на сына сердитый взгляд, продолжала графиня. – В моей любимой пьесе главную героиню принимают за другую женщину – похожая ситуация, не так ли?

– В этой пьесе героиня притворяется другой женщиной, – уточнил Оливер, поймав взгляд гостьи. – Большую часть времени она занимается тем, что обманывает главного героя.

– Вы обвиняете меня в обмане? – возмутилась незнакомка.

Граф пожал плечами, словно ответ был очевиден.

– Что вы, дорогая, – поспешила вмешаться леди Норкрофт. – Он вас ни в чем не обвиняет, хотя в его словах и можно усмотреть обидный намек.

Красавица скрестила руки на груди и с вызовом заметила:

– Если вы, граф, намекаете на то, что вы – герой этой пьесы, то должна вас разочаровать – для этого в вас слишком мало героического.

– Вы меня совершенно не знаете, – парировал Оливер. – Героического во мне вполне достаточно.

Гостья не удостоила его ответом, только выразительно пожала плечами, так же как это сделал он мгновение назад.

– Теперь я знаю, какое имя вам подойдет, милая! – воскликнула графиня. – Кейт Хардкасл. Так звали героиню Голдсмита.

На скулах графа заходили желваки.

– С вашей стороны невежливо нападать на человека, который дал вам приют, – упрекнул он.

– Нет, Хардкасл не пойдет, – вставила его мать. – Вы будете просто Кейт.

– Спасибо за гостеприимство, милорд, – съязвила гостья.

– Когда вас принесли сюда в бессознательном состоянии, мы, естественно, не могли отказать вам, – продолжил граф.

– Хотя ему и очень хотелось, – неодобрительно покачала головой леди Норкрофт.

– Я этого не говорил! – ответил граф, на секунду закрыв глаза, словно хотел вознести молитву о даровании терпения.

Гостья решила, что на его месте тоже проявила бы подозрительность: кто знает, чем обернется встреча с незнакомцем, забывшим даже свое имя?

– Мне кажется, если речь идет о безопасности, предосторожность никогда не бывает излишней, – неожиданно поддержала она графа.

– Вот как? – удивился он.

– Весьма благоразумная мысль, – просияла его мать.

– Да, я, должно быть, благоразумна от природы, – со вздохом согласилась гостья.

Познавая себя, она отметила новую грань своего характера наряду с тщеславием, гордостью и, возможно, смелостью, и отмела недалекость, поскольку этот недостаток легко преодолевался усилием воли.

– Лорд Норкрофт просто проявил вполне понятную осмотрительность.

– Вот слова настоящей леди, – торжествующе посмотрела на сына графиня. – Я же тебе говорила!

– Ты говорила, что у нее отличная обувь, – хмыкнул Оливер.

Гостья с трудом удержалась, чтобы не посмотреть на свои туфли.

– И это тоже, – ответила хозяйка дома. – Как вам имя Кейт, милочка?

Молодая женщина задумалась… Новое имя показалось ей не очень подходящим, но и не совсем чужим.

– Пожалуй, Кейт подойдет, – согласилась она.

– Отлично! – Леди Норкрофт повернулась к сыну: – Если удастся разыскать ее багаж, мы наконец сможем узнать ее настоящее имя.

– Мой багаж пропал? – робко спросила новоявленная Кейт.

– Я уже послал за ним на станцию лакея, – сообщил граф. – Возможно, багаж просто проглядели в сутолоке. Леди Фицгивенс, которая привезла вас сюда, не производит впечатления очень внимательной женщины. Вы действительно ничего не помните?

– Нет, к сожалению, ничего.

– Тогда откуда вы знаете, что при вас был багаж?

– А как иначе? – досадуя, ответила Кейт. – Меня нашли на железнодорожной платформе, в дорожном платье. Значит, я куда-то ехала, поэтому со мной должен был быть багаж.

– А куда вы могли ехать? – быстро спросил граф, словно желая поймать ее на лжи.

– Я не помню! – раздраженно бросила она и шагнула к дверям. – Мне надо продолжить свой путь…

Внезапно силы оставили ее, перед глазами все поплыло, и она упала в стоявшее поблизости кресло.

– Видишь, что ты наделал, Оливер? – всполошилась графиня. – Мы вас не отпустим, дорогая. Подумайте сами – у вас с собой нет ни одежды, ни денег, вы не знаете, куда направлялись и откуда приехали.

– Она, вероятно, из Шотландии – у нее шотландский акцент, – предположил граф.

– Да, но акцент не очень сильный, – поправила его леди Норкрофт. – Скорее всего наша гостья получила образование здесь, в Англии, в каком-нибудь хорошем пансионе для благородных девиц.

– Вы поняли это всего лишь по моей речи? – удивилась Кейт.

Леди Норкрофт оказалась гораздо более проницательной, чем могло показаться с первого взгляда.

– Да, милая. – В глазах хозяйки блеснул озорной огонек. – Вы еще увидите – я полна сюрпризов.

– Это точно, – рассмеялся Оливер. – И еще ты чересчур доверчива.

– Графиня достаточно умна, чтобы дать себя провести, – холодно заметила Кейт.

Граф пожал плечами:

– У нее доброе, великодушное сердце, из-за которого она может попасть в беду.

– И Господь вознаградит ее за это, если не на этом свете, то на том.

– Мой долг – сделать все, чтобы защитить свою мать на этом свете.

– Не представляю себе, чтобы кто-то мог желать нанести вред вашей матушке, – заметила гостья и мстительно прищурилась. – Вы, граф, – совсем другое дело.

Леди Норкрофт поперхнулась.

– В самом деле? – помрачнел граф. – Да будет вам известно, я пользуюсь репутацией порядочного человека.

Гнев душил Кейт. Она вскочила – от недавней слабости не осталось и следа.

– Будь ваша воля, я бы до сих пор валялась в пыли на платформе!

– Ошибаетесь, я бы ни за что не оставил потерявшую сознание женщину без помощи, – возразил граф, и на его скулах от злости заходили желваки. – Но я никогда не привез бы ее в свой дом.

– Я сейчас же покину ваше жилище. – Гостья решительно расправила плечи и повернулась к хозяйке: – Леди Норкрофт, я очень ценю вашу доброту и великодушие, но, похоже, мое присутствие стало для вашего сына невыносимым.

– Ничего подобного, – поспешно заметил граф. – Но принимать в доме незнакомцев, которые…

– Могут оказаться кем угодно? – продолжила за него Кейт. – Вы это уже говорили. Леди Норкрофт, будьте так любезны, прикажите доставить меня обратно на станцию. Я наверняка смогу там отыскать свои чемоданы…

– Вы их не узнаете, милочка, – покачала головой хозяйка.

– Я рискну. Вдруг один их вид вернет мне память? Тогда я продолжу свой путь.

– Нет, – отчеканила графиня. – Я не позволю вам уехать.

– И я тоже, – с раздражением присоединился к ней Оливер. – Поскольку вы уже оказались в нашем доме, заботиться о вас – наш долг.

– Вы хотите сказать, что считаете своим долгом заботиться о тех, кто попал в беду и оказался у дверей вашего дома? – Кейт не верила своим ушам.

– Да, по крайней мере здесь, на этом клочке земли, – резко заметил граф.

– Оливер как граф очень серьезно относится к своим обязанностям, – пояснила леди Норкрофт, – и прекрасно с ними справляется.