— Да, — кивнула я, — боюсь, что люблю вас. Боюсь.

— Боишься? Чего?

— Многого.

— Скоро мы будем вместе. Судьба подарит мне то, о чем я так страстно молил ее — ощущение счастья… И — человек, которого я люблю всем сердцем, и безоговорочно доверяю… и наш сын… и еще дети…

— Мне бы тоже этого хотелось.

— Так и будет. Я обещаю. Теперь это вполне возможно.

Я хотела верить ему. Пыталась заставить себя поверить в то, что тяжелые времена остались позади и нас ожидает счастье, к которому мы так жадно стремимся…

Но ужасные сомнения не исчезали, и я знала, что между нами всегда будет стоять призрачная фигура той, чья смерть послужила ключом к исполнению наших желаний.

Вечером Клэр присела на краешек моей постели.

— Я услышала, как ты здесь вертишься и не находишь себе места. Поэтому приготовила еще один напиток. Но ты не должна привыкать к моим снадобьям, хорошо?

— Спасибо, Клэр.

— Что он тебе сегодня сказал?

— Что он этого не делал.

— Конечно, не делал. Она это сделала сама.

— Он тоже так говорит. Но даже если это и правда, все равно ведь он подтолкнул ее к этому… Он и я. Мы вместе сделали это.

— Нет. Она сама себя подтолкнула к этому. Я очень хорошо ее знала и выслушала много ее сокровенных признаний. Бедняжка понимала, что так будет лучше для всех. Она все равно уже никогда не была бы счастлива. Ей нравилось считать себя немощной и смертельно больной. У нее был ребенок, но она о нем не заботилась, хотя на ее месте многие женщины смогли бы обрести в этом свое счастье. Я думаю, что она осознала всю бесполезность своей жизни и поэтому приняла такое решение…

— Я тоже знала ее, Клэр, и не думаю, что она была способна рассуждать подобным образом. Тогда зачем ей было отказывать Ролло в разводе? Нет, она стремилась отомстить ему. А если так, то зачем лишать себя жизни и таким образом сотворить благо для него?

— В том случае, если бы она собиралась начать свою жизнь заново. Да, но только в том случае. Ты не берешь в расчет того, что она вообще не хотела жить. Уйти и при этом бросить несмываемое пятно на Ролло… Видишь ли, твои нынешние колебания — это ведь тоже ее месть барону. Разве не так?

— Ах, все так запутано… так трагически переплетено. Не думаю, что после всего этого когда-нибудь смогу быть счастлива. Я всегда буду подозревать, что своим счастьем обязана… убийству.

— Мне кажется, ты попросту убедила себя в том, что он сделал это. Убедила без всяких доказательств его вины.

— Конечно, я в этом не уверена… но… я никогда не буду уверена и в обратном. Впрочем, как и все остальные. Тень подозрения всегда будет нависать над нами, и мы никогда не освободимся от нее… Я должна немедленно уехать отсюда. И увезти Кендала.

— Он никогда не будет счастлив в другом месте.

— Со временем он забудет о замке. Вначале придется его обмануть. Скажу, что мы едем в гости. Пусть думает, что мы еще вернемся сюда.

— А вы вернетесь?

— Нет. Попытаюсь все начать сначала. Поселюсь в Лондоне. Ролло не должен знать, где я нахожусь, поэтому мне нельзя возвращаться в Коллисон-Хаус. Я уеду туда, где меня не сможет разыскать Ролло.

— А разыскав, он все-таки сумел бы убедить тебя в том, что ты поступаешь неправильно.

— Ты думаешь, это неправильно, Клэр?

— Абсолютно уверена. Ты имеешь право на счастье. Ты любишь его. Я знаю, что он с тобой сделал. Я знаю, что это за человек… но ты его любишь. Его любит Кендал. Он никогда не будет счастлив без своего отца. Мальчик уже слишком взрослый, чтобы просто так забыть его. Он будет всегда помнить и всегда стремиться к нему.

— Но со временем…

— Говорю тебе, он никогда не забудет собственного отца!

— Очень долго он даже не догадывался, что у него вообще есть отец.

— Что ты юлишь, Кейт? Прими с благодарностью то счастье, которое тебе так милостиво дарит судьба. Не отталкивай его. Быть может, какое-то время будет трудно, но потом все забудется, и ты вступишь в свои права. Мне так хочется увидеть тебя мадам баронессой. Кендал будет счастлив… и маленький Вильгельм тоже почувствует себя на седьмом небе. Мы приходим в этот мир для счастья. Я ведь пообещала твоему отцу, что сделаю все, чтобы ты была счастлива, если только это будет в моих силах.

— Ты это уже сделала, Клэр.

— Конечно, сделала. А теперь ты собираешься растоптать этот шанс. Я не уеду, пока не увижу тебя счастливой.

— Милая Клэр, ты так добра, так заботлива, так самоотверженна и благородна… Но я знаю себя, и позволь мне поступить так, как я сочту необходимым. Невозможно быть счастливой рядом с тенью принцессы. Вспомни Шекспира.

— У тебя навязчивая идея, Кейт.

— Я ничего не могу с этим поделать. Не смогу освободиться от этих сомнений. Я все начну сначала.

— Барон этого не допустит.

— Он не сможет помешать. Ты должна мне помочь. Я хочу уехать незаметно. А потом затеряюсь в Англии. Там, где он не сможет меня найти.

— Ты хоть сообщишь мне, где находишься?

— Я напишу тебе в Коллисон-Хаус. Только обещай сохранить мою тайну. Обещаешь?

— Ради тебя я готова на все, ты же знаешь.

— В таком случае помоги мне сейчас.

— Я в твоем распоряжении, — торжественно произнесла она.

Проснувшись утром, я была убеждена, что приняла верное решение, хотя еще никогда в жизни не была столь несчастна. Только теперь я поняла, как глубоки мои чувства к этому человеку. В моей жизни не будет никакого другого мужчины. Я посвящу себя ребенку, но он уже никогда не забудет барона. И не простит мне того, что я лишила его отца, которого он успел полюбить и которого считает самым замечательным отцом в мире. Я хорошо понимала, что после расставания с бароном его образ в памяти Кендала будет обрастать все новыми и новыми достоинствами.

Я видела безрадостные и безликие годы, расстилающиеся передо мной до самого последнего рубежа. Но нужно начать жить заново, с чистого листа. Первым делом я отправлюсь в Лондон, где на время поиска мастерской сниму квартиру. У меня не было никаких верительных грамот, кроме имени отца. Но это совсем немало. Интересно, знают ли в Лондоне о моем парижском успехе?

Что ж, скоро это будет известно. Но сначала нужно незаметно ускользнуть отсюда. А еще нужно заставить Кендала уехать со мной. Ведь он уже не маленький ребенок. Честно говоря, он очень уж взрослый для своих лет. В нем отчетливо узнавался Ролло. Нужно изобрести способ убедить его в необходимости незаметно покинуть замок. Клэр мне в этом поможет.

Одно я знала точно. Ролло ни в коем случае не должен об этом знать, потому что если узнает, то остановит нас. Но нужно уезжать. Прочь сомнения!

Я обошла ров, глядя на замок. Мне никогда не забыть его, куда бы я ни скрылась, где бы ни попыталась жить заново… Сердце всегда будет терзаться болью и тоской по загубленным мечтам.

Живая Мари-Клод никогда не смогла бы разверзнуть между нами такую пропасть. Никогда…

Когда я вернулась в Хижину, мои мысли были в полном беспорядке. Дом показался мне тихим и пустым. Кендал и Жанна куда-то ушли. Клэр тоже.

Я поднялась в свою комнату, чтобы снять плащ. На постели лежал конверт, подписанный рукой Клэр.

Мне это показалось странным. Вскрыв конверт, я обнаружила внутри его несколько мелко исписанных листов бумаги.

Прочитала первые слова. Строчки заплясали перед глазами. Мне трудно было убедить себя в том, что это не ночной кошмар.

« Моя милая Кейт, — писала Клэр, — я не ложилась всю ночь, пытаясь понять, что же мне теперь делать. И наконец-то осознала. Существует лишь один-единственный способ.

Мари-Клод не совершала самоубийства. Ее убили, и я знаю, кто это сделал.

Позволь объяснить. Я всегда была человеком без личной жизни. Казалось, что я стою у обочины большой дороги и являюсь лишь наблюдателем, но не участником того, что там происходит. Мне нравилось слушать рассказы о судьбах других людей… Нравилось участвовать в их жизни. Я всегда испытывала благодарность к тем, кто принимал меня в свою жизнь. И очень привязывалась к ним. Я любила многих людей… но никого не любила так сильно, как тебя и твоего отца. Ведь вы приняли меня в свою семью… сделали одной из вас… Благодаря вам я наконец-то обрела собственную личную жизнь, которой прежде у меня никогда не было.