— Меня его отказ не удивляет.

— Флорансу это не понравилось. Он был очень влиятелен. Знаешь, что он сделал?

Я неотрывно смотрела на барона, и леденящий холод медленно проникал в мою душу.

— Тот приближенный был влюблен в одну женщину, на которой собирался жениться. Он женился на ней и таким образом утер нос своему сюзерену. Теперь уже не могло быть и речи о том, чтобы заставить его жениться на любовнице Флоранса.

— Так, значит, бедному Флорансу на этот раз не удалось настоять на своем?

— Удалось. Он никогда и никому не позволял брать над собой верх. Угадай, что он сделал. Он подстерег молодую жену своего приближенного и увез ее в свой замок. Догадываешься, что случилось затем?

Я смотрела на него в безмолвном ужасе.

— Он держал ее в замке три дня, — медленно произнес он, не сводя с меня глаз. — В хрониках говорится, что он ее изнасиловал. Затем отослал ее назад к мужу с запиской, в которой говорилось: «Ты ошибался. Как видишь, ты все-таки женат на одной из моих любовниц».

— Какая ужасная история.

Несколько мгновений он молчал, затем продолжил:

— Я рассказал об этом, чтобы ты поняла, какими людьми были мои предки. Чего же ты хочешь от меня?

— Я и раньше знала, что они были варварами. Что же случилось с благородным Флорансом?

— Его вскоре убили.

— Вот как! Я рада. Все же у этой истории справедливый конец. Полагаю, его убил оскорбленный муж?

— Таково было распространенное мнение.

— Это должно послужить уроком всем варварам.

— Варвары никогда и ни из чего не извлекают уроков.

— Пожалуй, вы правы.

Он улыбался мне. Волна мрачных предчувствий накатила с такой силой, что мне стало дурно. События минувших дней начали представать передо мной в новом свете. Прежде я была готова бороться до конца, несмотря на то что битва была изначально проиграна. Но теперь… Я не осмеливалась и подумать, что все это означает. Он оказался даже большим циником, чем я предполагала.

Я встала.

— Ты готова? — поинтересовался он.

— Готова идти куда угодно, лишь бы подальше от вас.

— Бедняжка Кейт! — воскликнул он и заключил меня в объятия.

Впервые мне захотелось разрыдаться. Я все поняла. На самом деле это не имело отношения к его страсти. Даже к неуемной похоти. Я выступила в роли символа. Узнав, что мы с Бертраном обручились, он потребовал, чтобы Бертран женился на Николь. Бертран отказался. Поэтому барон овладел мной, чтобы иметь возможность подобно своему предку заявить: «Ты все-таки женишься на моей любовнице, хотя и не на той, которую я тебе предлагал».

Думаю, если бы у меня еще оставались силы, я бы его убила. Он заслуживал того, чтобы разделить участь своего предка.

— Кейт, — произнес он. — Я в тебя влюблен.

— Я знаю, что вы способны на любой отвратительный поступок, на все, что угодно, но вы не можете любить. Попытайтесь не лгать мне столь откровенно.

— Какой мне смысл говорить тебе неправду?

— Вы любите себя… свою гордость… свою похоть… свою алчность… вот что вы любите.

— Себя я люблю, это правда… но сразу после меня идешь ты… во всяком случае, сегодня ночью.

Я накрыла ладонью его руку.

— Отпустите меня… пожалуйста.

— Такая трогательная, такая красивая, — заметил он и взял меня на руки.

Я была опрокинута навзничь… и мне было уже безразлично, что со мной происходит. Насилие вошло в привычку. Мое тело больше мне не принадлежало.

— Если бы можно было повернуть время вспять. Вернуться в тот день, когда я покинула Париж. Поехать домой… а не сюда, — бормотала я.

— Ты бы очень много потеряла. Это самое значительное событие в твоей жизни.

— Самое низкое падение.

Затем безразличие слетело с меня, и я закричала, выплескивая на него всю свою ненависть и презрение.

Барон не обратил на это никакого внимания. Он решительно придвинулся ко мне и еще раз продемонстрировал свою неумолимую власть.

Наступило утро. Меня разбудили звуки шагов и голоса. Я села на кровати. Мой халат лежал на полу, там, куда он его отшвырнул.

Кто-то вошел в комнату.

Это был барон, а с ним… Бертран.

Тут я поняла, что это кульминационная сцена фарса… комедии… трагедии, чего угодно. Кульминация, к которой вели все предыдущие события.

— Мадемуазель Коллисон находится здесь, — проговорил барон. — Она провела здесь три ночи… со мной. Что ж, Бертран, этим все сказано. Я желаю вам счастливой совместной жизни. Смею вас заверить, Кейт — необычайно страстная женщина. Вам очень многие станут завидовать. И я самый первый. А в следующий раз, Бертран, не будьте глупцом. Делайте то, что я вам говорю. Не стоит думать, что если я предоставил вам некоторую независимость, то вы имеете право мне не подчиняться.

Это мгновение сохранится в моей памяти до конца дней. Время как будто остановилось. Все замерло, и мы были лишь неодушевленными персонажами какой-то картины.

Бертран смотрел на меня вначале изумленно, а затем все с большим пониманием. Ужас… недоумение… отвращение… Все эти эмоции читались на его лице.

— Кейт, — беззвучно произнес он.

Я приподнялась, прикрываясь покрывалом.

— Меня привезли сюда… опоили… вынудили…

Бертран продолжал смотреть на меня. Затем повернулся к барону, который все это время продолжал злорадно улыбаться… как демоническая химера собора Нотр-Дам.

Барон медленно наклонил голову, подтверждая мои слова.

— Она дралась, как дикая кошка. Но мне кажется… мы в конце концов достигли взаимопонимания.

Лицо Бертрана исказилось. Мне показалось, он сейчас разрыдается. Но в следующее мгновение, закусив нижнюю губу, он бросился на барона. Негодяй был готов к этому. Бертран вцепился ему в горло, но барон приподнял его и далеко отшвырнул от себя. Тот рухнул на пол.

— Встань, — приказал барон. — Мало того, что ты ставишь себя в дурацкое положение… ты делаешь это еще и в ее присутствии. Кейт, сейчас принесут твою одежду. Оденься и немного поешь. — Он положил на стол конверт. — Здесь гонорар за миниатюру, как мы и договаривались, а также билеты. Вы сможете уехать уже через час. Экипаж доставит вас на станцию. Все пересадки проверены. Полагаю, ты захочешь отправиться прямиком в Англию, чтобы немного отдохнуть, прежде чем приступать к следующему заказу. Бертран может проводить тебя куда захочет.

С этими словами он вышел из комнаты.

Бертран стоял, пошатываясь. Он был оглушен падением, но не настолько, насколько его потрясло все увиденное и услышанное.

Мне было жаль его, униженного почти так же глубоко, как и я. А с жалостью пришло осознание того, что я никогда не смогу выйти за него замуж. И вообще ни за кого не смогу выйти.

Он стоял, глядя на меня.

— Кейт…

— Он — чудовище, — сказала я. — Мне нужно домой.

Он кивнул.

— Я хочу уехать отсюда как можно скорее.

В комнату вошла Марта с моей одеждой и кувшином горячей воды. Бертран вышел.

— Я принесу ваш petit dejeuner, — с неизменным миролюбием произнесла она.

— Спасибо, не надо, — ответила я. — Мне здесь больше ничего не нужно. Я хочу немедленно уехать.

Марта молча поставила кувшин на пол. Я наспех помылась и оделась. Было непривычно чувствовать на теле собственную одежду. На столике у зеркала обнаружила свои заколки для волос. Это свидетельствовало о заботливости, с которой отнеслись к моим вещам. На меня напал истерический смех.

Одевшись, я снова почувствовала себя прежней Кейт Коллисон, которая ничуть не походила на особу в отороченном мехом халате и с разметавшимися по плечам волосами. Внимательно всматриваясь в свое отражение, я заметила какие-то почти неуловимые изменения. Что это? Опыт? Знание? Должно быть, так выглядела Ева, отведавшая плода запретного дерева.

По винтовой лестнице я спустилась вниз. Огромная утыканная шипами дверь была распахнута настежь.

Я вышла из башни.

Бертран ожидал в экипаже. Барона нигде не было видно. Скорее всего, он уже вернулся в замок. Маленькое приключение, сломавшее мне жизнь и доставившее ему столь необходимое удовлетворение, закончилось.