— Ты что, с ума сошел?
— Нет. Разве что от любви. Честное слово, дорогая, я ни за что не позволю тебе заниматься таким опасным делом.
— Ну вот видишь, сам признал, что дело опасное. Что ты собираешься предпринять? — спросила она.
— То, что должен, — отрезал Бэрк.
— А если ты погибнешь или обгоришь?
— Не погибну, — заверил он. — Мне пора. Я позвоню, когда все кончится. О'кей?
Зная, что другого ответа он не примет, Кэти-Линн поспешила согласиться.
Согласиться-то согласилась, но от мыслей быть рядом с любимым в минуту опасности не отказалась. Ему нужна помощь, и это главное, нельзя не поддержать человека хотя бы морально.
— Объясни мне еще раз, зачем тебе нужны топографические карты и старая одежда? — спросила Таня. — И зачем регистрировать твой звонок в книге? Какое ему дело до того, что в деревне горит трава? Да плевал он на это с высокого дерева! У президента компании одна мысль — затеять новые махинации и съесть другие фирмы. Скажи мне прямо, радость моя, что происходит в этой чертовой дыре?
— Лучше не спрашивай. Просто поверь мне и приезжай поскорее, — велела Кэт.
— А по факсу послать сообщение нельзя? Неужели на месте трудно раздобыть какие-то дерьмовые джинсы? — возмущалась Таня.
— Знаешь, вот еще что: привези мне ночную рубашку, сотовый телефон и усилитель помощнее.
Кэти-Линн хотела продолжить список, но сообразила, что будет гораздо проще, если подруга привезет кроме уже сказанного еще и сумку для непредвиденных случаев, которая осталась на работе.
— И сколько ты собираешься там проторчать? — спросила Таня.
— Столько, сколько потребуется, чтобы помочь Мартину и фермерам Бушбрука. Точнее сказать не могу. Человек нуждается во мне, и, значит, я буду рядом, — ответила она, укрепляясь в своем решении.
— И когда это вы успели так снюхаться? — не утерпела Таня.
— Пойми, пожалуйста, это больше, чем секс. Он помог мне избавиться от боли и чувства вины. Я всегда буду тосковать по Тайсону и Мишель и всегда буду ненавидеть Блейна, но… — замялась она.
— Что «но»? — нетерпеливо переспросила Таня.
— Но Бэрк помог мне понять, что жизнь продолжается и что пора перестать жить в горестном прошлом. Он доказал, что я настоящая женщина, способная любить и быть любимой.
— Похоже, ты теперь вечерами коленопреклоненно молишься на своего избавителя, — съехидничала Таня.
Кэти испустила тяжелый вздох, собралась с мыслями и предприняла еще одну попытку.
— Я знаю, ты опекаешь меня и, как всегда, заботишься о моих чувствах… Но ты должна понять: Мартин помог мне увидеть перспективу. Таня, честно говоря, я давно перестала верить в будущее. Я искренне считала, что мечтам конец. А теперь я снова хочу создать семью. Хочу мужа и детей.
Таня потеряла дар речи и только дышала в трубку, а Кэти-Линн решительно продолжала:
— После смерти Мишель я думала, что больше никогда не буду рожать, но теперь знаю: я буду тосковать по моей девочке, но сумею полюбить свое новое дитя. Я чувствую, себя заново родившейся! Знаю, звучит несколько сентиментально, но тем не менее это так.
— И все это сотворил волшебник Бэрк? — осведомилась Таня.
— Мартин снова научил меня любить, а остальное само нашлось в глубине моей души. Я излечилась!
— Там увидим… — пробормотала Таня. — Где ты находишься?
— В Бушбруке.
— Это я знаю. Назови улицу и номер дома, — проворчала девушка. — Как я должна тебя искать?
— Встретимся у здания мэрии. Это единственный кирпичный дом на главной улице.
— Господи, в какую глухомань ты меня тащишь?! — возопила Таня. — Ты же знаешь, у меня от молока крапивница! А что будет, если меня со всех сторон окружат настоящие живые коровы?
— Не волнуйся, — засмеялась Кэт. — Я обещаю: ездить на них верхом тебе не придется.
— Очень смешно… Но если твоему великому магу и волшебнику так нужна помощь, почему ты не с Мартином?
Кэти-Линн долго мялась, прежде чем ответить.
— Ну, в общем, Мартин считает, что на стройплощадке не так уж безопасно, поэтому я пока держусь в сторонке и встречусь с ним, когда начнется пожар. Тогда он будет слишком занят и не сможет меня прогнать…
Таня отняла трубку от уха и постучала ею по письменному столу.
— Поняла, кто ты есть? Что ты несешь? Бэрк говорит, что там опасно, так какого черта ты ищешь приключений на свою задницу?
— Я могу сама позаботиться о себе и хочу во время пожара быть рядом с Мартином. Это для него большое потрясение, и я докажу ему на деле, что в силах поддержать его так же, как он поддержал меня.
— Ладно, твоя взяла, — наконец уступила Таня. — Я хватаю твои шмотки, и через полтора часа мы встречаемся перед зданием мэрии.
Мартин подъехал к своей ферме и выгрузил баллон с пропаном, стараясь не помять лежавший на заднем сиденье прибор, показывающий направление и силу ветра. Вслед за ним во двор въезжали грузовики и выстраивались в неровную линию с двух концов заброшенного дома. Фермеры методично разгружались, затем снова садились за руль и медленно спускались в долину. Каждый мужчина глубоко ушел в свои мысли, попрощавшись с землей всяк на собственный лад.
— Все сюда! — крикнул Мартин и махнул рукой друзьям и соседям, призывая их встать в круг. Навстречу Мартину, устанавливавшему выдвижной шест, шагнул Эдди Маккейб, державший в руках ветроуказатель.
— Эдди! — воскликнул удивленный Мартин. — Не думал я, что ты придешь…
— Брат Джо усадил меня и сказал, что ты не тронешь ни одной коровы, а только сожжешь немножко травы и деревьев. Вот я и подумал, что пойду и помогу, раз уж ты все еще мой друг, правда, Марти?
— Правда, Эдди. И всегда буду им.
— Вот и хорошо. Тогда давай начинать. Потому что мама сказала, чтобы около дома не было ни одной искры, и чтобы до ужина она меня не видела, — глубокомысленно объяснил Эдди.
Мужчины, слышавшие их разговор, согласно кивнули. Все тоже хотели поскорее покончить с пожаром. Некоторые боялись утратить решимость, другие опасались, что не смогут справиться с пламенем.
Определив направление ветра, Мартин схватил нарисованную от руки карту и ткнул в линию, изображавшую ограду южнее пастбища.
— Начнем отсюда, — сказал он. — Пламя пойдет на север, в конце концов поднимется на гряду и погаснет на вершине холма, когда выгорит вся трава и кусты. Тони Бык, где твой отец?
Тони Бык растолкал толпу, но заговорил лишь тогда, когда стал центром всеобщего внимания.
— Отец взял плетку и поставил поперек дороги грузовик. Говорит, что будет держаться крепко и проследит, чтобы сюда не прорвалась ни одна пожарная машина.
— Хорошо, — кивнул Мартин. Кажется, все было в порядке.
Вперед вышел мэр поселка Бобби Реймонд.
— Ребята… Может, это и глупо… Я знаю, что все мы тут не шибко верующие, но немного помолиться за наши семьи и дома не будет против правил, верно?
Никто не протестовал, наоборот, все склонили головы.
— Господь милосердный, — начал Бобби, — пожалуйста, защити наших любимых, наши дома и наши жизни. Дай нам совершить правое дело и помоги успешно его закончить. Аминь.
— Аминь, — эхом откликнулись мужчины.
— Спасибо, Бобби, — кивнул Мартин. — Теперь можно начинать. Все уяснили для себя свою задачу?
Из толпы вышел Билли, теребивший свои рабочие рукавицы.
— Я понимаю, мой голос мало что значит, поскольку вы будете жечь не мою землю. Мартин, ты уверен, что это подействует на застройщиков? Думаешь, они забеспокоятся, если земля вокруг их стадиона почернеет и обуглится?
Мартин опустил факел, вынул из кармана бейсбольную шапочку и решительно нацепил ее на голову.
— Да, Билли, я думаю, это сработает. Мы все решили придерживаться этого плана. У кого еще есть вопросы?
— О чем думает твоя подружка-риэлтор? — задиристо спросил Тони Бык. — Разве она не работает на «Браун девелопментс»?
— Она понимает, что мы боремся за свою жизнь, и нормально относится к нашему плану. Адамс поддерживает меня, — заверил Мартин, глядя на удивленные лица друзей. — Она будет ждать меня после пожара. Есть еще вопросы? — Он обернулся и задержал взгляд на каждом. — Ну, раз так, пошли.
