— Верь мне, — шептал тот ласково и ободряюще.

Это единственный мужчина на свете, заботам которого она хочет и может ввериться. В нем гарантия ее будущего счастья. Не надо загонять болезнь внутрь, и теперь, когда отпала необходимость скрывать свою горькую правду, она, Кэти-Линн, уже на пути к выздоровлению. Хватит с нее кошмаров и бессонниц!

Мартин оторвался от ее губ.

— Посмотри на меня. Я — тот мужчина, который любит тебя и хочет предельной близости с тобой.

Когда Мартин вдруг стал медленно снимать джинсовую куртку и стащил через голову хлопчатобумажную майку, обнажив прекрасной лепки скульптурный торс, Кэт потеряла дар речи. Участился пульс. Сейчас что-то очень важное может произойти здесь, в ее собственном кабинете. Уйдут навсегда мерзкие, грязные воспоминания о Блейне, растает непереносимая боль утраты и начнется новая жизнь…

— Прикоснись ко мне, — мягко распорядился ее повелитель. — Положи руки на грудь, в которой бьется любящее тебя сердце.

Она медленно подняла руки и начала робко водить ладонями вокруг его сосков. Чувствуя замешательство женщины, Мартин схватил ее запястья.

Если хочешь, чтобы это помогло, действуй смелее.

— Да. Сейчас… — пообещала Кэт. Чувствуя пробуждающееся любопытство, она потерла его соски кончиками пальцев. — Мне всегда хотелось знать, реагирует ли на это мужчина… то есть ты, — поправилась она, — так же, как женщины.

Не успел Мартин вымолвить слово, как она почувствовала, что соски затвердели, отвечая на ее ласки. Кэти прильнула к его груди, и ее щеки вспыхнули от прикосновения к курчавым черным волосам.

— А теперь поцелуй меня, — сказал Мартин.

Кэти-Линн подставила ему губы.

— Когда я хочу поцеловать, я целую, а не подставляю свой рот. Теперь поцелуй меня ты.

— Мартин, ты же сказал «когда я хочу поцеловать», но мне же, значит, тоже надо захотеть, ведь так? — промолвила она, мучаясь от неловкости и отводя глаза от его лица.

Мартин опустился на одеяло, встал на колени и притянул ее к себе.

— Я же не экзаменую, а просто хочу выяснить, как мне тебя поцеловать, чтобы доставить тебе удовольствие, — объяснил Бэрк, отводя от ее глаз растрепавшиеся пряди волос.

— Не знаю, — прошептала она. — Не знаю, как меня целовать. Никто не спрашивал об этом. Тайсон просто целовал меня, вот и все…

Мартин прижал ее ладони к своим щекам и заставил Кэти-Линн смотреть ему в глаза.

— Я не хочу знать, что делали Тайсон, Блейн или кто-нибудь другой. Сегодня мне нужно узнать, чего хочет Кэти-Линн Адамс.

Тогда она притянула к себе его голову и принялась изучать сначала нижнюю, а потом верхнюю губу. Поцеловала уголки прекрасно очерченного рта и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Мне никогда не доставляло удовольствия ощущать, как чей-то язык проникает в мой рот, — удивленно промолвила она. — Я хочу целовать тебя и не чувствовать при этом удушья…

Ее губы горели от желания с силой прижаться к его губам.

— Ты чего-то ждешь от меня? Скажи мне, чего ты хочешь? — хрипло спросил Мартин, ощущая проснувшееся в ней желание.

— Когда ты будешь раздевать меня, смотри мне в лицо, — медленно, осторожно подбирая слова, начала она. — Не надо одной рукой расстегивать пуговицы, второй задирать мне юбку и одновременно целовать меня. То есть мне так кажется, — поправилась Кэт. — Я хочу, чтобы игра продолжалась как можно дольше… — шепотом призналась она.

Мартин расстегнул пуговицы на манжетах ее блузки и осторожно приподнял рукава к локтям. Остановившись, чтобы поцеловать нежную розовую кожу с внутренней стороны предплечий, он ощутил возникшие под его губами мурашки.

— Так достаточно медленно? — вполголоса спросил он.

Не так-то трудно, оказывается, творится чудо. Кэти уже вся пылала. Наступил желанный миг внутреннего раскрепощения. Мартин, Мартин! Внимание, нежность и любовь — вот что способно разрушить стену ее одиночества.

— А женщина имеет право изменить темп? — спросила она, глядя на него затуманившимися от возникшего желания глазами.

— Милая, женщина имеет право на все. Ты повелительница в храме любви. — Он сказал слова, которые в другой момент могли бы показаться несколько выспренними, но заключенный в них смысл и тон, которым они были сказаны, подарили ей ощущение необыкновенной свободы. Бэрк бережно, как ребенка, уложил ее на одеяло и спросил — Ты о чем-то просишь меня?

Кэти тянулась к нему руками. Тянулась к нему сердцем.

— Я люблю тебя. Хочу, чтобы ты взял меня, — выдохнула она. — Хочу, чтобы мужчина, которого я люблю, овладел мною, как в первый раз в жизни…

Мартин осторожно спустил с ее бедер колготки. Стараясь избегать резких движений, освободил от розового кружева трусиков, ощутив аромат разгоряченного желанием женского тела.

— Ты самая сексуальная, самая страстная из всех женщин, которых я знал.

Кэти быстро расстегнула блузку, сбросила лифчик и бесстыдно подставила его ласкам трепещущую грудь. Приняв ее дар, Мартин жадно прильнул губами к нежной плоти и лишь через некоторое время понял, что Кэти-Линн пытается сесть.

— Я хочу увидеть тебя всего… хочу увидеть тебя обнаженным до того, как ты возьмешь меня. Пожалуйста… — взмолилась она, неправильно расценив молчание Мартина и решив, что он смутился.

— Я буду счастлив показать тебе мое тело. Оно стосковалось по тебе.

Бэрк откинулся и взялся за молнию.

Кэти затаив дыхание следила за тем, как джинсы сползали с его мускулистых ног, а затем прерывисто задышала, умирая от желания прикоснуться к нему, но боясь сделать что-нибудь не так.

— Смелее, — подбодрил он. — Больно ты мне не сделаешь. Наоборот, я рассчитываю на твою помощь.

Мартин залез в карман сброшенных джинсов и вытащил оттуда ярко раскрашенный пакетик.

— Держи. Мне дорого твое спокойствие и здоровье. Надо предостеречь себя от неожиданностей.

У Кэти хватило смелости вынуть резиновое колечко, но затем она вновь сунула его Бэрку.

— Я никогда им не пользовалась, — призналась она.

— Давай покажу. — Кэт бесстыдно придвинулась вплотную, поглощенная уроком. — Пожалуйста, сними юбку сама, — предложил Мартин. — Теперь моя очередь следить за тем, как ты раздеваешься.

Кэт встала, сняла последнюю остававшуюся на ней одежду и опустилась на обнаженное тело Мартина. Когда они наконец соединились, по их венам пробежал огонь, от которого захватывало дух.

Оказавшись внутри горячего женского тела, Мартин, боровшийся с неистовым желанием немедленно кончить, выгнул спину. В ту же секунду Кэти приподнялась и села. Они плыли по волнам страсти, забыв не только об окружающем, но и о прошлой боли и прошлых обидах.

Она первой достигла вершины наслаждения. Это ощущение захватило ее до глубины души. Почувствовав, что тело Кэти-Линн расслабилось, Мартин больше не смог сдерживаться. Он обхватил ее бедра, прижал к себе. Когда любовные содрогания сменились трепетом, а пламя — ровным теплом, они прильнули друг к другу и, укрывшись пушистым одеялом, отгородились от мира, наслаждаясь своей любовью.

— Вот так бы и оставаться в твоих объятиях, — проговорила Кэти-Линн, теснее прижимаясь к его груди.

Мартин крепко обнял ее. Он пока не был уверен в их совместном будущем. Но в одном был убежден твердо: Мартин Бэрк скорее умрет, чем согласится расстаться с ней.

Кэти-Линн нажала на медную ручку и открыла дверь мэрии. На первом этаже здания располагались конторы местных бизнесменов, второй этаж занимали кабинеты мэра и шерифа. На широкой дубовой стойке под доской со множеством табличек лежали пачки перевязанных веревкой посылок. Поняв, что это место служит здешним обитателям почтой, Кэти-Линн стала читать имена на табличках. Наконец она нашла надпись «Мартин Бэрк-младший», перегнулась через стойку и начала рассматривать его корреспонденцию.

Счета, реклама, циркуляры, проспекты… Что ж, по крайней мере, любовных писем в ярких конвертах с печатью в виде губ здесь не было. Ей отчаянно хотелось поговорить с Мартином, на стройке сказали, что в дождливый день его легче всего найти в кабинете позади мэрии.