— Не верь им, — прошептала Темпест, сжав его руку. — Не верь и не вступай в переговоры. Они звери!

Ее пожатие было слабым, почти неощутимым, но, что бы ни чувствовал Страйкер, его тревога не отразилась на лице. Он прижал палец к ее тубам, заставляя замолчать.

— Здесь нас никто не найдет. Я тебе обещаю. Не трать силы зря. Лучше спи.

— А ты?

— Я тоже лягу спать.

Темпест растерянно взглянула на него. Что-то не так, но что?

— Обещаешь?

Страйкер прикрыл ей глаза ладонью.

— Спи, женщина.

— Хорошо, — слабо улыбнулась Темпест.

Она обмякла в его руках; дыхание ее стало тихим и ровным. Страйкер улыбнулся. Скоро рассвет. С начала этой истории прошло полных четыре дня, и Страйкер чувствовал себя измотанным донельзя. А сколько еще им придется бродить по джунглям, прежде чем они доберутся до города… Опасность отступила на время, но вовсе не миновала. Как и Темпест, Страйкер понимал, что мятежникам доверять нельзя.

Он долго всматривался в ее лицо, прислушивался к ровному дыханию. Через два часа надо будет сделать еще укол. Однако очевидно, что завтра Темпест еще не сможет идти. Придется нести ее на руках: это сильно замедлит их передвижение и создаст дополнительный риск, но иного выхода нет. Лучше всего продвигаться по ночам… Страйкер оперся спиной о камень и прикрыл глаза. Спал он чутко, готовый проснуться при малейшем шорохе, а под рукой у него лежал верный автомат.

Темпест открыла глаза и с наслаждением потянулась. Она была еще слаба, но чувствовала себя гораздо лучше, чем вчера. Она лежала на полянке одна; рядом стояла фляга. Не без труда Темпест вытянула руку и пододвинула фляжку к себе поближе. Крышка с винтовой нарезкой была закрыта, но не туго — Страйкер позаботился и об этом. Темпест сделала несколько глотков (больше во фляге и не помещалось), и кровь ее быстрей побежала по жилам, а мысли прояснились.

— А ты отлично выглядишь, просто красавица, — заметил Страйкер, бесшумно подошедший к костру. В руках он нес трех рыбешек, завернутых в банановый лист. — Завтракать хочешь? — С этими словами он взял у нее из рук флягу и вновь наполнил ее водой.

— Рыбой?

— По-моему, тебе всегда нравилась рыба. — На костерке уже кипятился котелок с водой. Страйкер почистил рыбу и бросил туда.

Темпест молча смотрела, как перекатываются мускулы на его обнаженной спине.

— Сейчас я готова съесть все, что угодно.

Страйкер ухмыльнулся.

— Неужели до того дошло?

Вместо ответа Темпест закашлялась, и на лице Страйкера отразилось беспокойство.

— Все в порядке, — произнесла наконец Темпест. — Сегодня мне гораздо лучше, чем вчера. Сейчас поем — и стану совсем здорова.

Страйкер закусил губу. Господи, у него уже в зубах навязла ее независимость! Она едва шевелится — однако сейчас начнет доказывать, что вполне способна встать и идти.

— Посмотрим, — пробормотал он, подавив раздражение.

Темпест подозрительно уставилась на него. Она ждала, что он начнет спорить. Страйкер рассмеялся:

— Два голубых лазера!

— Что?

— Когда ты вот так смотришь на меня и стараешься понять, что у меня на уме, глаза у тебя пронзительные, словно два голубых лазера. — Он поцеловал ее в нос и снова рассмеялся, когда Темпест не смогла скрыть свое удивление.

— Какого черта?.. Зачем ты это сделал?

— Мне нравится тебя целовать.

Он поднялся и начал хлопотать у костра, улыбаясь своим мыслям. Страйкер догадывался, что сейчас Темпест не сводит с него глаз. Господи, каким же идиотом он был до сих пор! Он и вправду не понимал Темпест; мало того — полагал, что это и не нужно. Но прошлая ночь научила его тому, чему не смогли научить все прошедшие годы, полные подавленных желаний и бессмысленных обид. Только теперь он понял: эта женщина создана для него. Остальное все неважно. Но сумеет ли он убедить ее разделить жизнь с ним? Но попробовать он должен.

Ему нужна только Темпест. Рядом с ней все другие женщины кажутся безжизненными куклами. Он не может от нее отказаться. Он устал жить в постоянном страхе за нее. Он согласен гоняться за ней по свету лишь при одном условии — что, догнав, будет увозить домой. Он хочет ее, а значит — должен разгадать ее тайну и дать ей то, к чему она, сама того не сознавая, так яростно стремится. В эту ночь они с Темпест снова стали близки — близки не физически, а духовно. И до боли в сердце Страйкер желал помочь ей обрести свое «Я». Но как?

«Ну-ка, Страйкер, где твоя знаменитая чуткость? Используй свою хваленую интуицию! И ты победишь. Темпест поймет, что ей нужен ты, и только ты. Уймутся шторма, сотрясавшие ее бурную юность. Она найдет выход своему темпераменту в огненной, обжигающей страсти. Ты подаришь ей мир — и она с радостью примет его из твоих рук».

— Еще?

Темпест откинулась на подушку и отодвинула тарелку.

— Спасибо, больше не влезет.

Страйкер взял у нее тарелку.

— Выпей-ка еще аспирина. — Он открыл флакон и высыпал себе на ладонь две таблетки.

Темпест вытянула руку. Страйкер протянул ей таблетки и следил за тем, как она глотает их и запивает водой из фляги. Она по-прежнему была бледна и измучена, но глаза светились жизнью, да и голос стал тверже. Кашель и затрудненное дыхание не проходили, но жар заметно спал. Однако Темпест была еще очень слаба. Каждое движение давалось ей с трудом.

Темпест беспокойно заворочалась под одеялом, как будто угадала его мысли.

— Как будем идти? Днем или ночью?

— Ночью, — ответил Страйкер, не сводя с нее проницательных глаз.

— Тогда я лучше посплю. — И Темпест уткнулась лицом в подушку.

— Сегодня ночью мы никуда не пойдем.

Темпест немедленно открыла глаза. Сонливости как не бывало: болезнь, как видно, не повлияла на ее темперамент.

— Это еще почему?

Страйкер мысленно поздравил себя. Кажется, он начинает понимать Темпест! Именно такой реакции он и ожидал.

— Я так устал, что не смогу сделать ни шагу.

Темпест нахмурилась, подозрительно вглядываясь в его лицо. Однако Страйкер действительно выглядел измученным, и потом он никогда ей не лгал.

— А когда же?

— Может быть, завтра. — Он поднялся на ноги и стал собирать грязную посуду. — Сейчас я схожу к реке, вымою посуду и наберу воды. Потом немного вздремну. Я установил по периметру стоянки сигнализацию, так что мы здесь в безопасности — конечно, если тебе не придет в голову куда-нибудь смыться.

Темпест расслабилась, узнав в этом замечании прежнего Страйкера.

— Когда ты вернешься, я буду уже спать. — Она закрыла глаза — и не заметила, как удовлетворенно улыбнулся Страйкер.

— Мистер Лак, вас вызывает мистер Уитни-Кинг, — послышался из переговорного устройства голос секретарши.

Джош нахмурился, поднимая глаза от документов. Он знал, зачем звонит Артур, но не мог сообщить ничего утешительного.

— Сейчас возьму трубку. — Он набрал на диске внутреннего телефона знакомый номер и произнес: — Да, Артур.

— Есть новости от Страйкера?

— Никаких. Утром звонил Грег и сказал, что по-прежнему никаких вестей.

Артур Уитни-Кинг тяжело вздохнул. Так он не тревожился уже много лет. Если быть точным, ровно десять лет — с того самого дня, когда попросил Страйкера выручить Темпест в первый раз.

— Прошло уже три дня с тех пор, как он исчез в джунглях. — Он снова вздохнул, нетерпеливо барабаня пальцами по гладкой черной поверхности стола. — Да, хочу поблагодарить вас за самолет и пилота. Мой летчик говорил, что самолет у вас отличный. Если станет совсем худо, может быть, именно самолет поможет им выбраться.

— Если станет совсем худо, им ничто не поможет, — мрачно проговорил Джош.

— Кому вы это говорите? Я, миллиардер, владелец одной из величайших в мире промышленных корпораций, не могу вытащить свою дочь из какой-то всеми забытой крысиной норы! Должен сидеть и ждать вестей… А она, может быть, сейчас умирает… Или и того хуже. Господи, этого я не вынесу!