Наверное, это все-таки была судьба. И она не очень милосердно относилась к Антуану. Открыв глаза и все еще не выпуская Кэтрин из своих объятий, у самой машины он увидел Остина.

Тот стоял, готовясь перейти дорогу, София тянула его за руку в другую сторону, они о чем-то негромко спорили. Антуан не шелохнулся, не изменился в лице, продолжая словно изваяние сидеть и смотреть в одну точку. Он молился только об одном: чтобы Остин их не узнал. Чтобы Кэтрин не повернула голову. Чтобы София все-таки победила в этом споре. Но…

Наверное, это все-таки была судьба. София обиженно отвернулась, отпуская руку Остина, и он по инерции отскочил, со всей силы ударившись о крыло их машины. Как раз с той стороны, где сидела Кэтрин. Кэтрин мгновенно вздрогнула и обернулась. Антуан обреченно откинулся на спинку своего сиденья и прикрыл глаза рукой: все пропало.

— Простите! — начал извиняться Остин. — Я не хотел. У нас… — Тут он узнал их и умолк на полуслове. В глазах его с каждым мигом росло недоумение и… возмущение. — Подождите… Какого черта?..

— Здравствуй, Остин, — спокойно поздоровался с ним Антуан. — Приятная встреча, не правда ли?

Но Остин не слушал его, он смотрел на Кэтрин:

— Это как же понимать? Что вы тут делаете, ребята?

Она с тоской подняла на него глаза. Он снова был таким же, как три года назад на калифорнийском пляже: красивый, загорелый, с маленьким хвостиком светлых кудрявых волос. Только доски для серфинга не хватает, подумала Кэтрин. С трудом взяв себя в руки, она произнесла:

— Я и сама хотела тебя спросить, что вы здесь делаете?

— Мы отдыхаем.

— И мы отдыхаем.

— А почему… здесь?

— Потому что нам так нравится! — сказала Кэтрин.

— А что, вы не могли найти другое место?

— Глупый вопрос! — Антуан начал нервничать. — Послушайте, мы мешаем движению на дороге. Может быть…

— Отлично! — воскликнул Остин, распахивая заднюю дверцу и запрыгивая в машину. — Садись, дорогая. Они нас подвезут до отеля… Ты ведь это хотел предложить, Антуан, не так ли?

Антуан молча завел машину, играя желваками на скулах.

— Да, он именно это хотел предложить, — буркнула Кэтрин. — Поехали.

— Мы живем на окраине, — как ни в чем не бывало болтал Остин. — Прекрасный отель! Вокруг — только крабы и медузы. И — ни души!

— Надеюсь, не в «Виктории плазе»?

— Нет. Но недалеко.

— Отлично! — закатывая глаза и отворачиваясь, воскликнула Кэтрин.

— Мне тоже там нравится, — согласился Остин.

София благоразумно помалкивала. Антуан гнал машину на максимально допустимой скорости, ему хотелось поскорее высадить нежеланных пассажиров.

— Надеюсь, мы будем часто встречаться, — как ни в чем не бывало произнес Остин, выходя из машины и направляясь к двери отеля.

— Что, боишься, быстро надоест общество медуз? — вырвалось у Кэтрин.

Остин неестественно громко рассмеялся и вдруг вернулся к машине.

— На самом деле мне было приятно с вами увидеться, ребята. — Однако, судя по выражению его лица, приятного он испытывал мало. — Хотя, не скрою, что удивлен очередным совпадением. И в церкви, и тут…

— Я тоже удивлен. Но, надеюсь, это действительно всего лишь совпадение.

— Конечно, совпадение. Зачем мне за вами гоняться?.. Может, лучше будем «дружить семьями»? — Остин захохотал.

— Послушай, ты! — Антуан вдруг выскочил из машины и схватил его за грудки. — Какого черта ты нас преследуешь?! Какого черта тебе от нее надо?!

Остин аккуратно и спокойно разжал его кулаки, освобождая ворот футболки и собственную шею.

— Это совпадение, Антуан, ты что, не видишь? Я бы и сам не хотел встретить здесь никого из своих старых… знакомых.

— Не хотел — не встречай! Иди своей дорогой!..

— А я и иду.

— Нет, ты уселся в нашу машину! Какое право ты имеешь приближаться к Кэтрин? Тебе не кажется, что после всего случившегося она с тобой вообще не должна разговаривать?

Брови Остина поползли вверх. В этом году ему сравнялось двадцать пять, юношеский максимализм пока мешал ему видеть вещи в том свете, в каком видел их тридцатилетний Антуан.

— Ну так, приятель, мы квиты. Она же выходит за тебя замуж. Вроде как все довольны.

— Ты хоть понимаешь, что сейчас говоришь?

— Не знаю, что вы от меня хотите. Извинений? Пожалуйста… Кэтрин! Прости меня за то, что я был такой свиньей!

Кэтрин вздрогнула, но не повернулась.

— У тебя самого, — продолжил он, понизив голос, — я уверен, в жизни было с десяток таких романов… Мне казалось, она с самого начала все прекрасно понимала.

Глаза Антуана сузились в злобный прищур:

— С Кэтрин так нельзя обращаться. Слышишь, ты?! Она этого не заслуживает. Она…

Остин улыбнулся.

— А я, кстати, никогда бы не подумал, что ты с ней наконец-то станешь спать. Она классная, правда?

За это он получил по физиономии.

— Вы же были просто друзья! — захохотал Остин, поднимаясь с мостовой. Казалось, его совершенно не оскорбляло происходящее: он наслаждался своей ролью обидчика. — Тебе виднее, конечно, может, с друзьями спится слаще…

Еще один удар вернул его на мостовую. Антуан склонился над Остином и прошипел:

— Никогда не подходи к нашему отелю ближе чем на милю, слышишь? И старайся, чтобы в городе мы с тобой не пересекались. Иначе я за себя не отвечаю.

— Мне и самому противно смотреть на твою физиономию… Убери руки!.. Можешь не беспокоиться, мы больше не увидимся. — Остин встал, отряхнулся и пошел прочь, громко чертыхаясь.

София поспешила за ним.

До отеля Антуан и Кэтрин доехали молча. В номере Кэтрин бросила на пол груду абсолютно ненужных вещей, купленных на рынке. Ей было противно смотреть на них — теперь они всегда будут напоминать ей встречу с Остином.

Она улеглась на кровать, свернувшись калачиком. Горло сдавило спазмом, хотелось разрыдаться, как в детстве, в полный голос.

— Послушай, я… — начал Антуан, присаживаясь рядом.

— Пожалуйста, оставь меня одну, — прошептала она, глотая слезы. — Просто оставь меня одну и все.

Он немного помолчал и спросил как можно спокойнее:

— Ты уверена, что не хочешь поговорить?

— Уверена. Прости, Антуан, мне нужно немного побыть одной.

— Хорошо, — ответил он, поднимаясь и укладывая в карман бумажник. — Завтра утром увидимся.

— Утром? — запоздало переспросила она, когда за ним уже захлопнулась дверь. — Почему утром?..

С улицы послышался звук отъезжающей машины.

— Прости меня, Антуан, — прошептала Кэтрин, зарываясь носом во влажную подушку.

Всю ночь Кэтрин снились кошмары. Ей было одиноко и непривычно без теплого и уютного Антуана рядом, ей было совестно, что она так с ним поступила. Ей снилось, что Остин гоняется за ней по всему берегу с огромным ножом, а она пытается затащить его в море и утопить. А потом появился какой-то небритый парень и отнял у него нож.

Кэтрин сильно обрадовалась, что наконец-то сможет безбоязненно доделать свое черное дело, и снова потащила сопротивляющегося Остина к воде. Но этот небритый стал на нее кричать и позвал Антуана. А что было потом, она забыла, так как на мобильном телефоне пропел будильник и Кэтрин проснулась.

Несколько секунд она в недоумении смотрела на телефон, пытаясь сообразить, кто сыграл с ней такую злую шутку: было всего лишь восемь утра. А потом вспомнила, что вчера вечером, напившись успокоительного, сама поставила будильник, чтобы не проспать возвращение Антуана. Почему она решила, что это произойдет в восемь, никто не знал. Может быть потому, что вчера перед успокоительным было еще много всякого: и коктейли, и вино, и виски…

Организм требовал еще по крайней мере пары часов здорового сна, и, пробормотав что-то неразборчивое, Кэтрин упала на постель и тут же провалилась в сон.

Небритый мужчина был тут как тут. Теперь он сам взял нож, но резать ее не собирался, а вместо этого любезно пригласил ее поплавать на яхте. Кэтрин согласилась, и они уплыли на необитаемый остров… Там, кажется, было что-то интересное с участием Софии, но сюжет постоянно от нее ускользал, потому что что-то мешало ей спать. Наконец открыв глаза, Кэтрин увидела, что часы на стене показывают двенадцать дня, а подушку самым беспардонным образом припекает солнце.