Душа Дэйва болела так, что ничего, кроме этой боли, он не ощущал.

Господи, я потерял ее, в отчаянии думал он.

Каким же нужно быть идиотом, чтобы вести себя так! Счастье было так близко… и я упустил его.

Надо было рассказать Кэтти о братьях Джонсон, которые поджидали его после уроков, чтобы всласть поиздеваться; о том, как ему так и не пришлось поиграть в хоккей с ребятами, потому что нужно было помогать отцу па колонке и в гараже…

Но поделиться даже этим малым означало нарушить обет молчания, изменить себе, стать другим, размышлял Дэйв.

Впрочем, разве за эти три дня он остался самим собой? Разве не превратился и комок нервов? Никогда еще он не был в таком ужасном состоянии. Даже десять лет назад, когда Кэтти Копланд вышла замуж за Фрэнка Максвела и он, Дэйв, сердцем чуял, что она совершает непоправимую ошибку, ему удалось не сломаться.

Он вскочил со стула, прижал ладонь к груди, словно пытаясь унять нестерпимую боль, и заметался по кабинету, как зверь по клетке. Что делать? Что делать?

Мне нужна разрядка, догадался он, физические упражнения.

Дэйв взглянул на часы. Можно поехать в спортзал — в шесть часов вечера Кэтти там наверняка уже нет.

Он усердно выжимал штангу, когда в зале появился Тедди.

— Привет, — весело поздоровался тот и хлопнул Дэйва по плечу. — Выглядишь гораздо лучше, чем в тот вечер у кинотеатра. Неплохая была потасовка.

Он встал рядом и начал тоже выжимать штангу. Несколько минут оба тренировались молча, потом Тедди сказал:

— Жаль, что такое случилось с Кэтти, правда?

Дэйв так и замер.

— Ты это о чем?

— Как, тебе ничего не известно? Она на этой неделе не провела ни одного занятия и, похоже, не появится до субботы.

— Да скажи же, черт возьми, почему?

Тедди уставился на него.

— Эй, парень, с тобой все в порядке?

Дэйв едва не стукнул его.

— Давай, говори! Что случилось с Кэтти?

— Грипп. Ничего особенного, не стоит так нервничать. — Тедди снова взялся за штангу и сказал Дэйву: — А ты разве не в курсе? Мне казалось, вы встречаетесь.

— Больше нет.

— Не сдавайся, она прекрасная женщина.

Дэйву не хотелось обсуждать Кэтти ни с Тедди, ни с Майком, ни даже с самим собой. Он расстегнул широкий кожаный пояс и сказал небрежно:

— Ну, все, на сегодня хватит, а то еще ребра побаливают.

Через двадцать минут он остановил машину возле дома Кэтрин и взглянул на часы. Было семь вечера. Она, конечно, в постели, но девочки еще наверняка не легли спать.

Дэйв вспомнил, что как только Тедди упомянул о Кэтти, в его воображении пронеслись самые ужасные картины. Он представил себе, что она пострадала в катастрофе, потом решил, что ее изнасиловали или убили. Злость, которую он испытывал эти несколько дней, уже улетучилась, и его охватил настоящий ужас: а вдруг он больше никогда ее не увидит?

Неужели я влюблен в нее? — спросил себя Дэйв.

Если бы ты знал ответ на этот вопрос, то не сидел бы сейчас здесь, не осмеливаясь двинуться с места, горько усмехнулся он. Ты должен проявить спокойствие и благоразумие, которых тебе так не хватало три дня назад в Стоунроке, и предложить ей свою помощь или просто поухаживать.

Приняв наконец это решение, Дэйв вылез из машины и направился к подъезду, но в последний момент изрядно струхнул. А вдруг Кэтти не захочет его видеть и прогонит?

Дверь открылась, вышел какой-то старик, и Дэйв смог проскользнуть внутрь. Он постучал и встал напротив глазка. Ему открыла Карен. Девочка улыбнулась широкой улыбкой, быстро схватила гостя за рукав и потянула за собой в холл.

— Марвин любит прогуляться по коридору и помяукать под чужими дверьми, — пояснила она свою поспешность. — А у мамы грипп.

— Я знаю, — кивнул Дэйв. — Поэтому и пришел. — Оли вошли в кухню — Привет Эми, — поздоровался он.

Девочка бросила на него суровый взгляд, достала пакетик сока из холодильника и ушла в свою комнату. Дверью она не хлопнула, но закрыла ее довольно резко. Карен пояснила извиняющимся тоном:

— Ты ей не нравиться. Она хочет, чтобы к нам вернулся папа.

Но Дэйву сейчас было не до обид маленькой девочки. На кухне царил настоящий хаос, а там, в спальне, лежала несчастная больная…

— Пойду поздороваюсь с мамой, — сказал он, — а потом помогу тебе навести порядок в кухне.

Он шел по коридору, и сердце его бешено билось в груди. Как отнесется к его визиту Кэтти?

Дверь в ее комнату была открыта, там горел ночник. Кэтрин спала.

С минуту Дэйв просто стоял и смотрел на нее. Волосы Кэтти растрепались, лицо было бледным и усталым. Ночная рубашка на бретельках открывала взору гладкие плечи и верхнюю часть груди. Дэйва охватил трепет, но он тут же напомнил себе, что если холостяк влюбляется, то очень скоро перестает быть холостяком.

Кэтрин открыла глаза, словно его пристальный взгляд разбудил ее.

— Ты мне снишься? — сонно проговорила она.

— Нет.

Дэйв напрягся в ожидании ее реакции. На лице Кэтти появилось удивление, потом замешательство, потом легкая паника.

— Что ты здесь делаешь? — воскликнула она и приподнялась на подушках, натягивая простыню до самого подбородка.

Но Дэйв успел заметить, как при этом заколыхались ее груди, а под тонкой рубашкой обозначились соски. Переведя дыхание, он ответил:

— Тедди сказал мне, что ты болеешь, и я хочу тебе помочь. Если ты позволишь, конечно.

Он никогда ни о чем не просил женщину, но теперь легко поступился этим принципом, ожидая ее ответа с замиранием сердца.

— Мы вполне справляемся сами, — холодно сказала Кэтрин.

Дэйв понял, что не вынесет, если она велит ему уйти.

— Кэтти, я хочу извиниться. Понимаешь, я просто кретин.

— Скажи мне правду, Дэйв, — тихо попросила она. — Ты тосковал по мне все это время?

Она заслужила откровенность, подумал Дэйв и, тщательно подбирая слова, заговорил:

— Поначалу я сердился на тебя и даже был доволен тем, что мы расстались. Но сегодня вечером я вдруг испугался, что потерял тебя, и от этой мысли мне сделалось так худо… Я не мог себе представить, как буду жить без тебя. — Дэйв потер пальцами виски. — Ты спрашиваешь, юс — ковал ли я по тебе? Да, можно сказать и так.

— Я тоже, — чуть слышно прошептала Кэтти.

— Да?!

Она улыбнулась ему, и глаза ее засветились.

— Очень.

Дэйв присел на кровать.

— Повтори, пожалуйста, это еще раз, — попросил он, не сводя с нее глаз.

Кэтти рассмеялась.

— Ты все прекрасно слышал.

Будто во сне, Дэйв подался вперед и поцеловал ее долгим жадным поцелуем. Ощущения, которые он испытывал при этом, доказывали, что это не сон, а самая восхитительная реальность, о которой можно только мечтать. Кэтти оторвалась от него и пролепетала:

— Дэйв, у меня грипп. Ты можешь заразиться…

Он расплылся в счастливой улыбке.

— Не бойся, у меня хороший иммунитет, — заверил он ее. — Я так боялся, что больше не увижу тебя…

За его спиной раздался голос Карен:

— Мама, у нас закончилось молоко и арахисовое масло. И булочек испеки на завтрак.

Дэйв вскочил, Кэтти густо покраснела, а Карен усмехнулась.

— Может, ты напишешь список продуктов, Карен? — предложил Дэйв. — Я могу съездить в магазин. Тебе нужно что-нибудь в аптеке? — повернулся он к Кэтрин.

— Нет. Худшее уже позади, температуры нет. Просто у меня такая слабость, что я встать не могу с постели.

— Не вздумай приступать к занятиям раньше, чем следует. Слышишь?

— Тогда я останусь без денег, — возразила Кэтти. — Нечего указывать мне, что делать. Ты мне не отец.

— И слава Богу, — парировал Дэйв и поинтересовался, прищурив один глаз: — А ты всегда становишься ворчливой, когда болеешь?

Она только махнула рукой и обратилась к дочери, которая с интересом слушала этот разговор:

— Запиши все, что нам нужно, дорогая. — Когда девочка вышла, Кэтти повернулась к Дэйву. — Мой бумажник в верхнем ящике комода.