Он был в курсе всех моих бед. Ага, говорит, дельце — дрянь. Ему так жаль этого парнишку, но будем надеяться, что нам удастся уломать Хопкинсов. Чак уже успел позвонить в офис мистера Рассела и узнать, что Хопкинсы вернулись из Европы и в настоящий момент находятся в своем загородном доме.

Я вздохнула с облегчением — впервые с того самого момента, как Анна отказала мне. Но только Анна могла привести меня к близнецу Бинга, и я не могла дождаться, когда снова увижусь с ней.

Но когда мы подкатили к воротам резиденции Хопкинсов, мне стало плохо. Сквозь узорчатую решетку виднелась ухоженная лужайка с цветами и деревьями и белый фасад приземистого длинного дома с верандой, построенного в стиле Новой Англии.

Я никак не могла привыкнуть к жаре, которая преследовала меня в Италии и не давала покоя здесь, в Штатах. Синяк на скуле, шрам на лбу и переносица ныли, но воинственный дух снова воскрес во мне. В руках я держала фото Бинга. Нам предстояла решающая схватка за жизнь моего мальчика.

— Наберись храбрости, милая… мы обязательно победим, — прошептал Гил. — Чак подождет нас в машине.

Мы пошли к дому. В центре лужайки сонно шумел фонтан, вокруг царили мир и покой. Анна наверняка плескалась в бассейне или принимала гостей и даже не подозревала о той бомбе, которая вот-вот взорвется в ее собственном доме. Но мне было нисколько не жаль ее. Как бы ни поступила она в будущем, я никогда не прощу ей предательства.

Я потянулась к звонку, но Гил поймал меня за руку:

— Не звони, не надо. Не стоит объявлять о нашем приезде, вдруг еще придется силой вламываться. Я слышал смех и голоса, наверное, у Хопкинсов гости. Давай-ка преподнесем им сюрприз.

Сердце мое пошло вскачь, я еще крепче прижала к груди фото Бинга. Мы обошли дом, пройдя мимо длинного ряда клумб с английскими розами.

На потрясающей каменной лоджии, усаженной алой геранью, под живописными зонтиками красовались металлические столики и удобные стулья. Анна возлежала на раскладном лежаке, ее прекрасная головка покоилась на ярких подушечках. Золотистые волосы спадают на плечи, в одной руке — стакан, в другой — сигарета в длинном мундштуке. Такая юная, такая свежая в своем белоснежном купальном халатике, но при взгляде на нее ничего, кроме злости и ярости, я не ощутила.

За одним из столиков сидела парочка мужчин. Оба — седовласые, в годах, один из них наверняка ее муж. Как и Анна, оба были в халатах и, по всей видимости, только что купались.

Чуть поодаль сверкал своими голубовато-зелеными водами гигантский бассейн. На дальнем конце — белый павильончик с барбекю. Там обнаружились еще две девушки — одна плавала, другая сушила волосы, стоя на трамплине.

Анна даже головы к нам не повернула. Первым нас заметил владелец дома. Мы поняли это по тому, как он по-хозяйски поднялся и пошел нам навстречу со стаканом в руке, на лице — удивленная улыбка. «Такое милое, мягкое лицо», — подумалось мне.

— О, привет… — начал он и остановился, явно стараясь вычислить наше место в бесконечном списке его друзей-приятелей.

— Мистер Хопкинс, — тут же затараторил Гил, не давая тому опомниться, — я — Гилфред Барретт из «Ист-Вест Бритиш пикча корпорейшн». Простите нас за то, что не предупредили о своем визите. Нам надо срочно проконсультироваться с вами по одному вопросу.

— Рад познакомиться с вами, мистер Барретт, — расцвел Рассел Хопкинс. — Мне конечно же известна ваша компания. Вы такие фильмы снимаете — закачаешься.

Хозяин обратил свой взор на меня и был откровенно шокирован моим внешним видом. Он явно не привык к столь невзрачного вида леди с пластырем на носу и фингалом во всю щеку, да и костюм мой, который с таким старанием отутюжила горничная в отеле «Хасслер», после столь длительного перелета помялся.

— Полагаю, вы миссис Барретт? — постарался не подать виду Хопкинс.

— Нет, — собрала я всю свою смелость. — Я старинная подруга Анны, вы наверняка слышали обо мне. Миссис Росс. Кристина Росс.

Это имя резануло слух Анны, она подскочила в кресле и вцепилась обеими руками в подлокотники, в глазах — удивление и ужас. Улыбку с лица мистера Хопкинса как ветром сдуло, а вместе с ней и радушную приветливость. Рот его распахнулся, и он, словно внезапно выброшенная на берег рыба, беззвучно двигал губами, хватая воздух. Повисла долгая пауза. Анна поднялась и подошла ко мне.

— Да как ты посмела являться сюда, Крис! — покраснела она как рак. — Как только у тебя ума хватило преследовать меня до самого дома…

Нечасто на меня так набрасывались, да еще с подобной яростью. В обычной жизни я тут же сдалась бы и отступила, не желая ввязываться в драку, но мысль о том, что от этой встречи зависит жизнь Бинга, придала мне сил.

— Извини за вторжение, Анна, но мне пришлось приехать к тебе. Разве ты не понимаешь — пришлось.

— Убирайся! — взвизгнула она. — Вон отсюда, оставь меня в покое!

Рассел Хопкинс отступил на шаг назад, обнял жену за плечи и нервно обернулся через плечо на гостей.

— Ситуация ужасно неловкая. Прошу вас, оставьте нас в покое… как сказала моя жена… — Он закашлялся.

На помощь мне пришел Гил. Я с удивлением заметила, что он улыбается. Но улыбка эта больше смахивала на оскал тигра, мне уже приходилось видеть ее.

— Мы проделали долгий путь, чтобы повидаться с вами и вашей женой, мистер Хопкинс, грубо говоря, три-четыре тысячи миль отмахали. Неужели вы откажетесь даже выслушать нас?

— Это несправедливо, — ответила Анна. — Не знаю, кто вы такой, но прошу вас, уходите и заберите с собой Крис. Я уже все ей сказала, там, в Па-раджи.

— Мне так не кажется, — еще шире растянул губы Гил.

Хопкинсы снова обернулись на своих гостей, теперь уже вдвоем. Девчонки вышли на террасу и могли услышать нас.

— Вы ставите нас в ужасно неловкое положение, — обратился Расс к Гилу. — Нам лучше пройти в дом.

— Нет… — истерично передернулась Анна.

— Положись на меня, дорогая, я все улажу, — потрепал он ее по плечу.

У меня язык словно к нёбу прирос, но Гила так просто с намеченной цели не свернуть.

— Боюсь, вам придется извиниться перед своими друзьями, — довольно резко парировал он. — Мне надо поговорить с вами обоими, мистер Хопкинс.

Рассел неохотно отправился к гостям, понимая, что спорить с Гилом бесполезно. Не знаю уж, что он там им сказал, я слышала только ответные возгласы:

— Конечно, Расс, все нормально.

— Забудь про нас, Расс!

Побледневшая, как снег, Анна судорожно вцепилась в руку мужа. Мы прошли в гостиную. Там было прохладно и царил полумрак.

В огромном висящем на стене зеркале я поймала свое отражение. «Чудненькая мы с Гилом парочка, — усмехнулась я. — Вид у меня еще тот — волосы растрепались, лицо в синяках. Гил в синей рубашке с узким итальянским галстучком и легких брюках выглядел получше. Как здорово все-таки, что он со мной! Одна бы я ни за что не справилась».

Оказавшись в гостиной, Гил пустил в ход все свое очарование; а очаровывать он, надо сказать, умел, когда хотел, конечно.

— Миссис Хопкинс, мы действительно должны попросить у вас прощения. Напали на вас без предупреждения, но другого выхода у нас просто не было. Мы с вами не встречались, хотя заочно знакомы — вы говорили со мной по телефону, когда были в Риме, помните? — расплылся он в улыбке. — Мы с Крис очень дружны, и сейчас я выступаю от ее имени. Она не слишком здорова. — Сами видите… — коснулся он своего плеча, — мы с ней попали в аварию. Несколько дней тому назад отправились в Рим и чуть было не погибли.

Расс Хопкинс даже сумел нам свое сочувствие выразить, он действительно оказался очень добрым малым, просто ему так же сильно хотелось защитить своего приемного сына, как мне — спасти Бинга. Анне тоже удалось побороть свою истерику, и она с жалостью поглядела на меня своими прекрасными глазами.

— Ты и впрямь плохо выглядишь, Крис. Лицо осунулось. О господи!

— Со мной все в порядке, — выдохнула я.

— Зачем вы приехали? — вмешался мистер Хопкинс.