— Давайте, я сама приготовлю? — поспешно предложила она.

Джеймс улыбнулся уголком рта:

— Да что вы, мне будет даже приятно. Впрочем, давайте сделаем это нехитрое дело вместе. Достаньте в шкафу Салли пакетик с печеньем и выложите его на блюдо.

Полли пошла в приемную. Ее сердце ликовало. Вместе! Она и не подозревала, что ощутить себя по-настоящему счастливой можно, просто накрывая на стол с человеком, о котором не забываешь ни днем ни ночью.

Голос разума снова напомнил, что увлекаться чувствами опасно, но Полли решила, что сегодняшний вечер будет исключением из правил. Ей стало спокойно и радостно. Потом будь что будет, подумала она.

Выложив на блюдо печенье и поставив его на небольшой кофейный столик, она снова села в кресло и осторожно осмотрелась. На письменном столе в аккуратных стопках лежали многочисленные бумаги. Ручки и карандаши аккуратно стояли в подставке для канцелярских принадлежностей. «Я до сих пор не знаю, женат он или нет», — отметила про себя Полли и поискала взглядом фотографии. Их нигде не было.

— Итак, ситуация сложилась более чем неприятная, — начал Джеймс.

— Да, — подтвердила Полли, заставляя себя вернуться мыслями к несчастной девочке, наглецу Майклу и избитому Лестеру. — И не просто неприятная, а почти тупиковая. С одной стороны, мы не должны оставлять это безнаказанным, с другой — не можем допустить, чтобы «Тауэр» ославился на весь город.

— К тому же совсем нежелательно открыто враждовать с влиятельными людьми, — добавил Джеймс. — Как ни печально это признавать.

Полли живо кивнула и рассказала все, что услышала от Виви.

— Говорите, ее фамилия Прейд? — переспросил Джеймс, наливая кофе. — Неужели это дочь известных супругов-окулистов? Очень приятные в общении люди.

Полли повела бровью:

— Вполне возможно. Да-да, они врачи! Услышав имя девочки, я сразу подумала, что где-то эту фамилию слышала. Вы знакомы с Прейдами?

— Да, — просто ответил Джеймс, садясь к столу.

— Давно живете в Лондоне? — как бы между прочим поинтересовалась Полли.

— Переехал сюда четыре года назад, — ответил Джеймс. — В связи с… — Он на мгновение задумался и, как показалось Полли, погрустнел: — …В связи с некоторыми обстоятельствами. Родом я из Кардиффа. Там, окончив университет, начал работу. Тоже в гостиничном бизнесе. Вы бывали в Кардиффе?

От неожиданности Полли снова закашлялась. Ей стало страшно, что сейчас все выяснится.

— Нет, — выпалила она, качая головой и сознавая, что ложь может быстрее загнать в ловушку. — Точнее, да, я там была, но… давно… и…

Джеймс удивленно на нее посмотрел.

— С этим связаны какие-то неприятные воспоминания? — спросил он.

У Полли вдруг возникло желание сейчас же напомнить ему про их знакомство в Кардиффе и тут же уйти и из этого кабинета, и из «Тауэра». Навсегда. Не сегодня, подсказало сердце. Этот вечер особенный.

— Гм… Мне не хотелось бы говорить об этом, — пробормотала она, поднося к губам чашку.

— Хорошо, не будем, — согласился Джеймс. — А жаль. Я с удовольствием послушал бы, какое впечатление произвел на вас мой родной город.

Полли сделала глоток кофе и вздохнула.

— Может, как-нибудь в другой раз я и поделюсь с вами своими впечатлениями, — промолвила она, разглядывая собственные колени. — А сейчас давайте продолжим разговор о Хиггинсе и о том, что нам делать.

— Да. — Джеймс встал и принялся расхаживать по кабинету. — В рассказ Виви я верю. Я записал имена всех подростков. И хорошенько их припугнул, чтоб всерьез задумались над своим поведением.

— Я так и поняла: когда они выходили, явно дрожали от страха. — Полли задумалась. — Знаете, как стоит поступить? Я лично побеседую с отцом Майкла, расскажу все, как есть. Он человек надменный и вечно занят, но я добьюсь с ним встречи. Пусть устроит сынку головомойку, а дружки Майкла, как только узнают, что ему влетело, подожмут хвосты и без нагоняя.

— Наверно, вы правы. Так мы и поступим.

— Тогда и родители Виви ни о чем не узнают, — заметила Полли, довольная, что девочке можно помочь. — Она вся трясется, когда об этом думает.

— Бедняга, — пробормотал Джеймс. — Значит, решено. Когда побеседуете с Хиггинсом, пожалуйста, сообщите мне о результатах. Терпеть не могу таких негодяев, как этот Майкл! Номер был оформлен на его имя?

Полли кивнула.

— Значит, ему и предъявим счет за повреждение мебели и ковра. Оплачивать его придется, естественно, Хиггинсу-старшему. Это и будет подтверждением всего, что вы расскажете. А Лестер, если посчитает нужным, подаст на дружков в суд.

— Сомневаюсь, что он это сделает, — сказала Полли. — Он ведь сам в этом во всем участвовал.

— Может, он приехал в гостиницу специально, чтобы в случае необходимости помочь Виви? — предположил Джеймс.

— Не исключено, — согласилась Полли. — Но доказать это в суде будет весьма проблематично.

Джеймс остановился перед кофейным столиком, тяжело вздохнул и вдруг предложил:

— А знаете что? Давайте сегодня поужинаем вместе? Можно у меня дома. Я приглашаю вас. Простите, что не заблаговременно.

Полли обмерла. В первое мгновение ей показалось, что она ослышалась. Потом мысли лихорадочно заработали: «Принять приглашение будет полным безумием… Тогда я настолько увлекусь им, что не отделаюсь от проклятых чувств до конца своих дней. И потом ужасно не хочется идти туда, куда он наверняка приводил Кристин, Кэтрин и десятки других женщин… Хотя… Если я откажусь сейчас, никогда больше не получу такой возможности. Надо воспользоваться этим шансом! Что будет дальше — разберусь после».

— Поллиана? — позвал Джеймс, так и не дождавшись ответа. — Я поставил вас своим предложением в тупик? Давайте на сегодняшний вечер просто забудем, что я помощник главного управляющего.

Полли покачала головой, но не нашлась, что сказать. Душу все еще терзали сомнения.

Джеймс с невеселой улыбкой заметил:

— Вы, наверное, успели устать от моего общества. Что ж, не смею навязываться.

— Нет, что вы, — поспешила возразить Полли. — Я немного удивлена, вот и все. Но приглашение с удовольствием принимаю.

Глаза Джеймса засветились радостью:

— Это же здорово, Поллиана!

Полли поехала переодеться, пообещав, что явится на ужин ровно к девяти. Джеймс, не помня себя от счастья, помчался домой.

«Согласилась! — то и дело стучало в висках. — И дай бог, пообщавшись со мной поближе, поймет, что я не какой-нибудь негодяй и мне можно доверять. Если бы она стала моей подругой! Неделю назад я думал, что это неосуществимо, теперь же… Только бы не спугнуть удачу! Интересно, почему ей не пришелся по вкусу Кардифф, — подумал он, вспомнив, как изменилась в лице Полли, услышав упоминание об уэльской столице. — Что с ней могло приключиться в моем любимом городе? Кто-то обидел ее? Какой-нибудь проходимец? Идиотов ведь везде хватает!»

Он досадовал, что в ту пору не знал Полли и не мог ей помочь. И вдруг представил себе, что они вместе едут в Кардифф. Сердце от желания претворить мечту в жизнь забилось сильнее. «Я доказал бы ей, что этот город способен и радовать, — подумал он и тут же одернул себя: — Не торопи события. Она еще даже не пришла к тебе, а ты уже воображаешь, будто уговоришь ее поехать в Кардифф. Поллиана — редкая девушка. От нее не знаешь чего ждать… Но на подлость она не способна, в этом я готов поклясться».

Войдя в дом, он побежал в спальню, намереваясь быстро принять душ и переодеться. Зазвонил телефон.

— Алло? — ответил Джеймс, на ходу схватив телефонную трубку.

— Джеймс, я двадцать минут простояла в пробке, — послышался чуть взволнованный голос Поллианы. — Немного опоздаю. Подождете?

— Конечно, — выдохнул он, опускаясь на кровать и ослабляя галстук. Хотелось сказать: я готов ждать тебя сколь угодно долго. Но таким откровением ее можно было напугать. — Я заказал ужин. Во французском ресторане. Подойдет?

— Замечательно, — ответила Поллиана. — Постараюсь не задерживаться.

Джеймс несколько минут сидел на кровати улыбаясь. Потом подумал о том, не застрянет ли она в пробке снова и не сорвется ли их совместный ужин. В душу закрался страх, и Джеймс удивился. Ему казалось, после расставания с Кэти он уже никогда не станет так остро переживать отношения с женщиной. А ведь Поллиана ему не принадлежала. Даже теперь в ее поведении и намека не было на возможные чувства. В этой девушке скрывалось море загадок. Может, потому-то к ней и тянуло с такой поразительной силой.