Другие клинки, похожие на этот клинок из Церетоло, — длинные, узкие и имеющие заостренный конец — находились в явно этрусских гробницах. Были обнаружены такие же в Каире; ныне они находятся в Григорианском музее в Риме. В декабре 1879 года еще два клинка были найдены в некрополе в Вальдичиане, между Чиуси и Ареззо, где на подставке высокой вазы была выгравирована длинная этрусская надпись. Два похожих лезвия нарисованы также, в рельефе и цвете, на оштукатуренной стене гробницы в Каире. Дес Вергерс в атласе «Этрурия и этруски» описывает их так: «Фриза их главы была украшена изображениями длинных обоюдоострых мечей с большой крестовиной, а справа — с гардой, напоминающих те, что римляне называли спатами. Одни — обнажены, другие — в ножнах». Четыре таких меча были обнаружены также в Пьетраббонданте в районе широко прославленной Исернии и хранятся в Национальном музее Неаполя. Синьор Кампанари обнаружил в этрусской гробнице бронзовую рукоятку меча, прикрепленную к железному клинку. Наконец, в поместье Беначчи возле Цертозы в Болонье тоже был обнаружен железный клинок и железные зубила, похожие на клинки Церетоло.

Профессор Конестабиле недавно совершенно верно подметил, что «мечи такой же формы и такого же размера обнаруживались и в других этрусских городах, расположенных вне сферы галльского нашествия, особенно в Тоскане». Совершенно точно, что такие клинки находят по обе стороны Альп. Как римляне переняли иберский или испанский клинок, так же и галлы могли вместо своего собственного несовершенного оружия принять на вооружение то, что позаимствовали у итальянцев. Из их истории мы знаем, что они так делали. Более того, этруски распространили свою торговую деятельность не только на приальпийскую местность, но и на всю обширную территорию от Швейцарии до Дании и от Валахии до Англии и Ирландии. Это доказывают исследования многих ученых. Десор, получив рисунок железного меча с бронзовой рукояткой, обнаруженного в Сионе, и, по заявлению Тиоли, в точности напоминающего мечи Гальштата, сказал так: «Подобные мечи явно производились не в самой стране; они свидетельствуют о большой торговой активности этрусков в раннюю железную эпоху». Ливий действительно подтверждает размах производства оружия в Этрурии, относя его на 205 год до н. э., когда закончилась боянская оккупация Фельсины. Тогда один только Ареццо смог обеспечить флот Сципиона за сорок пять дней тремя тысячами шлемов, таким же количеством щитов-скутов и копий трех разновидностей.

Но рапира не представляла собой единственную форму этрусского меча. В «Этрусских древностях» Гамильтона есть фигура человека, несущего рубящий меч как кортик, затянув ремень на верху груди. Керамика Этрурии содержит много четких рисунков мечей и другого оружия; но технология их несколько смешана, и самая надежная информация — это та, что получена из существующих находок.

Эти находки позволяют нам судить, что у этрусков Италии с древнейших времен была рапира, совершенное оружие для того, чтобы рубить и колоть. Клинок — длинный, но не слишком; он достаточно широк, чтобы быть эффективным, но не слишком тяжелым, и, как только возможно, его усиливает ребро жесткости, формирующее полую арку. В главе 11 я проведу сравнение этрусского меча с микенским; последний является чудом своего рода, но сделан из более отсталого металла — бронзы.

Несмотря на то что профессор Лепсий установил и доказал, что первая цивилизация пришла в Вавилонию из Египта, изучение Библии и порочная практика буквального толкования мифов и мистерий как исторических хроник привела многих в наше время к тому, чтобы считать равнину Шинара (Вавилона) и древнее устье Персидского залива колыбелью цивилизации и родиной «семитизма». Мы все еще читаем о том, что «Вавилония имела выдающуюся цивилизацию и многочисленное население тогда, когда Египет еще был зарождающимся государством» [332]. Только в Книге Бытия (10:10), в документе, описывающем более позднюю этнологию, мы встречаем упоминания об Эрехе (Уруке) [333]. С другой стороны, египтяне объявляли Белуса и его подчиненных египетскими колонистами, которые научили варваров-вавилонян астрологии и другим наукам. Документальная Вавилония, или дохалдейская империя, начинается только в 2300 году до н. э., с десяток веков спустя после Менеса. Мистер Джордж Смит недавно предостерег нас о том, что некоторые ученые будут говорить, что, мол, анналы «покрывают период еще за две тысячи лет до этого времени», но он же четко утверждает, что нельзя точно датировать ни одного царя до Кара-Индаса (около 1475?—1450? гг. до н. э.). И еще «великие храмы Вавилонии были основаны царями, жившими до завоевания Хаммурапи, царя арабов Кассии» (XVI в. до н. э.) [334].

Берберские или аккадские надписи, обнаруживаемые в Вавилонии, не имеют датировок раньше 2000 г. до н. э. Правление Нина, строителя Ниневии и основателя ассирийских династий, обычно датируется периодом между 2317-м и 2116 годами до н. э. Отрывок из хроник Армении [335], за авторством Александра Полиистора, приводит, добавляя династии, дату их происхождения: 2317 лет. Берозус-священнослужитель заявляет, основываясь на официальных документах, что Вавилон («Ворота Бога») имел царские анналы еще за 1000 лет до Соломона, с чьего правления начинается история еврейских династий. Диодор Сицилийский, цитируя Ктесия (395 г. Ассирийский до н. э.), считает монархию начинающейся за тысячу лет до падения Трои, которое мы считаем произошедшим около 1200 г. до н. э. Эмилий Сура, которого цитирует Патеркул, предлагает дату 2145 г. до н. э., а Евсевий Армянский предлагает дату за 1340 лет до первой Олимпиады (776 г. до н. э.), то есть 2116 г. до н. э. Междуречье от великого царства хеттов [336] унаследовало Вавилон, который жители долины Нила называли «Хар». Ассирийцев египтяне называли «мат», или «народом»; иероглифы упоминают «Великого царя страны Мат». А вот об Ассуре [337]было маю что известно до упадка фараонов в XXI династии (1100—966 гг. до н. э.) жреца Херихора и его преемников; один из последних — Рамессу, или Рамсес XVI, — женился, оставив трон, на дочери Паллашарнеса, «великого царя ассирийского», столицей которого была Ниневия, и таким образом положил начало ассирийским вторжениям в Египет [338]. Тогда мы можем уверенно считать, вместе с Лепсием, что ранняя вавилонская цивилизация последовала за египетской, если не была заимствована оттуда [339].

В Вавилонии третий элемент, так называемый «туранский» (китайский), впервые возник из египетского и начал играть роль в драме прогресса. Почти неизвестное количество его предстает огромным в глазах некоторых исследователей, и от разоблачения Аккадии еще ожидают великих открытий. Но раса, представленная, в частности, китайцами, не могла оказать влияния на знания Египта.

На тот момент, когда писались генеалогические таблицы книги Бытия (гл. 10), эти области были столь неизвестными и варварскими, что автор исключил их из цивилизованного мира.

Знаниями каких-либо фактов о цивилизации Месопотамии мы обязаны по большей части работам XIX века. Профессор Гротефельд из Бонна в 1801–1803 годах обнаружил ключ к персидской стреловидной клинописи [340]. Этот великий шаг вперед открыл этот лабиринт множеству других исследователей — таким, как Хеерен (1815), Бурнуф (1836), Лассен (1836–1844), Хинкс, который набросился на ассирийскую клинопись, и, в конце концов, Роулинсон, чья работа «Облегченное чтение» популяризировала эти исследования в Англии. Действительное изучение месопотамских развалин начал ученый Ботта (декабрь 1842 г.), который, потерпев неудачу в Коньюнджике напротив Мосула, затем обрел успех в Хорсабаде, где-то миль на десять северо-восточнее; четыре года спустя (в декабре 1846 г.) первая коллекция ассирийских древностей попала в Лувр. За ним последовал (в ноябре 1845 г.) мистер (ныне сэр) Х.А. Лэйярд, не являющийся, к сожалению, ориенталистом — его различные открытия глиняной литературы и популярные публикации представили публике Коюнджик и Кальат Нинави (Ниневию), Хиллах (Вавилон), Варку, Сиппар, в шестнадцати милях к юго-западу от Багдада и еще несколько библейских городов.