«Части танковой группы двинулись теперь из района Кременчуга на юго-восток и из района Кировограда на промышленный район Кривого Рога, чтобы наконец достичь Днепра и захватить плацдармы на другом берегу. И 16 танковая дивизия, смененная на позициях у Вознесенска своей „сестрой“ — 16 моторизованной дивизией, покатила 8 августа на восток» [508].
Надо сказать, что ни к чему, кроме бесполезной потери времени, это не привело:
«Боевые группы уже были повернуты на север, против Кривого Рога, и простояли там два дня, беспокоимые советскими самолетами» [509].
Такой поворот событий был для Южного фронта подарком судьбы. Продолжение наступления по западному берегу Южного Буга ни к чему, кроме разгрома корпуса П. А. Белова по частям, привести не могло. А в отсутствие корпуса танковые дивизии могли беспрепятственно распространиться на юг, перехватывая линии снабжения остатков 18–й и 9–й армий. Остатки армии А. К. Смирнова отходили через наведенный конниками П. А. Белова мост через Буг. Армия Я. Т. Черевиченко еще не была окружена и рассеяна, но положение ее было не блестящим.
Раздробив построение армий Южного фронта, вклинившись на стыках 18–й и 9–й армий, войска 11 армии Шоберта начали дробить уже построение собственно 9–й армии и выделившейся из ее состава Приморской армии. Первый шаг в этом направлении был сделан 31 июля, когда был нанесен удар в центре 9–й армии на участке Дубоссар. Здесь, как было записано в оперативной сводке фронта на 1 августа, вследствие применения пикирующих бомбардировщиков удалось отбросить 30–ю стрелковую дивизию и стрелковый полк 150–й стрелковой дивизии на восток. Для парирования этого прорыва была направлена 51–я стрелковая дивизия, выведенная 29 июля во фронтовой резерв из состава Приморской армии. Уже 3 августа дивизия предприняла контрудар в районе Дубоссар. Следующим шагом Шоберта было вклинение на стыке 9–й и Приморской армий. Здесь немецким войскам удалось прорвать УР и к исходу 2 августа расширить этот прорыв по фронту до 40 км и в глубину до 15–20 км.
Далее, до 5 августа положение на фронте 9–й армии стабилизовалось. Она имела в центре устойчивую опору — 80–й УР и его долговременные укрепления вдоль крупной водной преграды — по берегу Днестра. Но устойчивость положения армии Я. Т. Черевиченко была иллюзорной. Она была обойдена с обоих флангов, а глубоко в тылу на ее коммуникации выходили танковые дивизии 1–й танковой группы. Понимание того, что противник не будет штурмовать позиции армии в лоб, а предпочтет вынудить советские войска к отходу прорывом на флангах, в штабе фронта и 9–й армии, по-видимому, присутствовало. Поэтому с 3 августа началась эвакуация вооружения из Рыбницкого (№ 80) УР. Армия готовилась оставить спасительный рубеж Днестра и начать полный опасностей путь на восток.
Создание Резервной армии.Лишь слегка дохнув холодом смерти на 2–й кавалерийский корпус, железный дракон танковых дивизий направился на юго-восток, где его поджидали не заложенные в плане «Барбаросса», сформированные заново стрелковые дивизии. 5 августа в районе Днепропетровска была создана Резервная армия под командованием генерал-лейтенанта Н. Е. Чибисова. В состав армии включались дивизии: 223 (остатки), 253, 273, 296, 274, 275, 226, 230, 255–я стрелковые, 26, 28 и 30–я кавалерийские. Предполагалось по мере завершения формирования дивизий выдвинуть армию на заранее подготовленный оборонительный рубеж: Кременчуг и далее по реке Ингулец на Кривой Рог — Херсон. Плохо подготовленным, слабо вооруженным дивизиям было трудно оказать серьезное сопротивление немецкому танковому клину. Но сила их сопротивления в любом случае была не нулевой, и, несмотря на все трудности, они сыграли существенную роль в августовских боях.
Бои 5–й армии в Коростеньском УРе.После месяца напряженных боев с острием немецкого танкового клина 5–я армия в период сражения за Умань вела позиционные бои в Коростеньском УРе против пехоты армии Рейхенау. Армия располагалась фронтом на запад собственно в УРе и фронтом на юг от УРа до стыка с 27–м стрелковым корпусом и 37–й армией в районе Киева. Коростеньский УР обороняли соединения 31–го стрелкового корпуса, которым противостояли 62, 79, 56 и 298–я пехотные дивизии. Не закрытый укреплениями левый фланг армии обороняли 15–й стрелковый корпус вместе с пехотными остатками 9–го и 22–го механизированных корпусов. Противниками этих соединений были 98, 113 и 262 пехотные дивизии. 98 пехотная дивизия входила в последний эшелон развертывания войск для «Барбароссы» и прибыла из Франции уже после начала боевых действий. В боях соединение еще не участвовало и весь путь до Малина проделало пешим порядком от границы. В резерве командующего 5–й армией был 19–й механизированный корпус. Задачей немецких войск, действовавших против армии М. И. Потапова, были изоляция войск армии от Киевского УРа и оттеснение их на север, глубже в Припятские болота. 5–я армия и 27–й стрелковый корпус на этом этапе решали негативную задачу срыва немецких планов на этом направлении.
Вместо маневров на десятки километров велась упорная борьба за каждую, даже малозначащую, позицию. Одним словом, проходили характерные для позиционного фронта «бои за избушку лесника». В этих боях сложились две основные точки приложения усилий немцев — бондаревская и малинская группировки. Первая стремилась прорвать Коростеньский УР в районе Бондаревки, а вторая — развить наступление от Малина на север. Тем самым создавались предпосылки для окружения войск 5–й армии. 23–24 июля части XVII армейского корпуса прорвали УР на стыке между узлами обороны и начали развивать прорыв в направлении Бондаревки. М. И. Потапов для парирования прорыва бросил против наступающих немецких частей 19–й механизированный корпус и 195–ю стрелковую дивизию. Уже 25 июля 19–й мехкорпус в 15.00 вступил в бой за Бондаревку, а 195–я стрелковая дивизия — за станцию Емельяновка. Оба населенных пункта находились уже за линией УРа. Успеху прорыва Коростеньского УРа способствовало наличие у немцев подробных сведений об укреплениях:
«У захваченных в плен найдена карта с точным указанием всех огневых точек УРа со всеми подробностями» [510].
Штурм советскими войсками линии Маннергейма в декабре 1939 г. в схожей с коростеньским направлением лесисто — болотистой местности был неудачен в силу отсутствия информации о расположении ДОТов. Она была собрана только к февралю 1940 г.
Немцы в июле 1941 г. шли на штурм УРа, уже обладая необходимой информацией.
25 июля в полосу армии в районе Белокоровичей вышли остатки 124–й стрелковой дивизии, окруженной в ходе боев у границы. К своим вышел достаточно крупный отряд, численностью почти 2000 человек, что на тот момент было стандартной численностью потрепанной в боях стрелковой дивизии. Ей, вошедшей организационно в состав 22–го механизированного корпуса, был поручен ответственный участок на стыке с 27–м стрелковым корпусом.
Дальнейшее развитие событий в районе Бондаревки напоминало бои Первой мировой войны. 298 пехотной дивизией был вбит в оборону советских войск клин, на который обрушились контратаки левого фланга 200–й стрелковой дивизии, правого фланга 193–й стрелковой дивизии и подтянутых из резерва частей 195–й стрелковой дивизии и 19–го механизированного корпуса. Советские войска стремились контратаками отбросить немцев в исходное положение. Ни одна из сторон поставленных целей не достигла. Наступление немцев было остановлено, но и отбросить их в исходное положение не получилось.
Бои такого же характера имели место в течение 25–30 июля в районе Малина, который 98 пехотной дивизии удалось взять после упорных боев.
1 и 2 августа на фронте было небольшое затишье. В последующие дни, 3–7 августа, борьба на бондаревском и малинском направлениях продолжилась. Армия М. И. Потапова не столько стремилась удержать немцев прочной обороной, сколько решительными контратаками и нажимом на фланги заставляла наступающих ослаблять острие удара, сдерживать которое теперь становилось легче.
