Но обстановка на фронте продолжала резко ухудшаться. К исходу дня части введенной в сражение 11-й танковой дивизии вермахта прорвались в район Дубно, что создало угрозу охвата всей львовско-перемышльской группировки войск Юго-Западного фронта. Учитывая это обстоятельство, генерал-полковник Кирпонос решил нанести по флангам прорвавшегося противника ряд контрударов, под прикрытием которых отвести свои войска из львовского выступа.

Вечером в штабы 8-го, 15-го и 4-го механизированных корпусов были направлены делегаты связи с приказом командующего фронтом [324]. Корпусам приказывалось в течение ночи занять исходное положение и в 7 часов утра 25 июня нанести удар и разгромить противника к северу от линии Щуровице, Дмытрув, Мосты Вельке. Их наступление должны были поддержать части 15-й, 16-й и 19-й авиационных дивизий.

Командующему 5-й армией было приказано продолжать контратаковать противника имеющимися в его распоряжении силами и подходящими резервами фронта. Генералам Музыченко и Костенко была поставлена задача активными действиями своих войск сковать противника перед фронтом их армий.

25 июня 1941 г.боевые действия на Юго-Западном фронте продолжались с нарастающей силой. Обе стороны несли большие потери, но продолжали кровавое сражение. Тяжелое положение оставалось в полосе 5-й армии, где вели наступление дивизии 1-й танковой группы. В результате их ударов на ровенском направлении разрыв в обороне войск 5-й и 6-й армий Юго-Западного фронта достиг 50 км.

Сковав контратакующие механизированные корпуса Юго-Западного фронта пехотными дивизиями, противник, введя в бой с 24 июня четыре танковые дивизии, усилил натиск. Мощные танковые клинья взламывали непрочную оборону соединений Юго-Западного фронта.

25 июня части противника ворвались в Луцк, Любомль, Мостиска. 11-я танковая дивизия вермахта после занятия Верестечко двинулась на Дубно. После упорного многочасового боя с частями не успевшей сосредоточиться 140-й стрелковой дивизии (36-й ск) немецкие танкисты вошли в Дубно. Вслед за 11-й танковой продвигались колонны 16-й танковой дивизии.

Танковые части противника продвигались в сопровождении большого количества мотоциклистов, ведущих разведку противостоящих сил Юго-Западного фронта. В колоннах противника вместе с танками двигались и автомашины с пехотой и противотанковыми орудиями.

Вклинившись в оборону войск Красной Армии, пехота противника сразу принимала бой, а танки предпринимали попытку прорваться к штабам и нанести удар по тылам оборонявшихся частей. При встрече с сильной обороной войск Красной Армии на поле боя сразу вызывалась авиация.

На поле боя достигалось полнейшее взаимодействие всех родов войск Германии, чего так не хватало войскам Юго-Западного фронта. Атакам танков и пехоты противника, даже на неукрепленные участки обороны советских войск, предшествовала мощная авиационная и артиллерийская подготовка.

Пехота противника начинала атаку небольшими подразделениями только после того, как по позициям оборонявшихся частей Красной Армии наносился артиллерийско-минометный удар. Части противника всегда старались нанести удар по флангам оборонявшихся войск Юго-Западного фронта или выйти небольшими подразделениями в их тылы, посеяв панику и нарушив управление.

Если обойти фланги обороны частей Красной Армии противнику не удавалось, на поле боя опять вызывалась авиация. Самолеты противника действовали одновременно и по переднему краю обороны войск Юго-Западного фронта, и в их глубине. Бомбежка и штурмовка носили длительный характер, что сильно сказывалось на устойчивости частей и соединений Красной Армии в обороне и приводило к срыву контрударов, наносившихся нашими войсками. Бомбовым ударам подвергались и продвигавшиеся к линии фронта резервы, в результате срывалось время их сосредоточения. В оперативной сводке штаба ЮЗФ, отправленной в Москву утром 24 июня 1941 г., отмечалось, что «…авиация систематически и безнаказанно совершает налеты на боевые порядки частей» [325].

Но войска группы армий «Юг» продвигались не так быстро, как желало руководство фашистской Германии, и виной этому было возрастающее сопротивление частей и соединений Юго-Западного фронта. Генерал К. Типпельскирх впоследствии вспоминал: «От танковых клиньев, на основании опыта войны в Европе, ожидали гораздо больших результатов. Русские держались с неожиданной твердостью и упорством, даже когда их обходили и окружали. Этим они выигрывали время и стягивали для контрударов из глубины страны все новые резервы, которые к тому же были сильнее, чем это предполагалось» [326].

25 июня продвигавшиеся через реку Стырь соединения 1-й танковой группы и 6-й полевой армии подверглись сильным ударам войск Юго-Западного фронта с южного, а затем и с северного направлений.

15-й механизированный корпус получил приказ командующего ЮЗФ о нанесении удара по противнику в 8 часов 30 минут 25 июня. В 9.00 генерал-майор Карпезо отдал боевой приказ командованию 37-й танковой дивизии: «Корпусу предстоит наступление из района Топорув на Радзехув. Всю дивизию сосредоточить в Топорув. Организовать немедленно разведку на Лопатин и Радзехув с задачей установить группировку противника на рубеже Лопатин, Дмитрув. Разведать реку Радоставка на участке Манастырек, Порады с задачей найти броды и определить места для наводки переправ» [327].

Выполняя этот приказ, в течение всего дня воины танковых полков из подручных материалов готовили переправы через реку Радоставка под огнем мелких разведывательных отрядов противника, вышедших на этот участок. Переправа танковых полков 37-й дивизии затянулась, и завершить ее удалось только к 9 часам 26 июня.

Таким образом, наносить контрудар предстояло опять только частям 10-й танковой дивизии, командир которой в 8 часов 25 июня получил указание генерала Карпезо выйти в район Топорув, местечко Холоюв и быть в готовности к нанесению удара на Радзехув [328].

К этому времени 20-й танковый и 10-й мотострелковый полки дивизии уже держали оборону южнее местечка Холоюв. 19-й танковый полк дивизии сосредоточился в районе севернее Топорув к 20 часам.

В течение всего дня противник небольшими танковыми группами проводил разведку на флангах обороны частей дивизии, пытаясь подразделениями пехоты обойти их позиции. Подразделения 20-го танкового и 10-го мотострелкового полков при поддержке огнем гаубичного полка атаковали противника, но были встречены сильным артиллерийским огнем противотанковых орудий. Танки противника боя не приняли и отошли за линию высот, под защиту своих орудий.

Части противника еще с 23 июня, в ожидании сильных танковых атак механизированных соединений Юго-Западного фронта, подготовили оборонительный рубеж на участке Радзехув, местечко Холоюв, выдвинув небольшие разведывательные отряды на западный берег реки Стырь.

Наши воины в 16 часов вновь атаковали противника. Возглавлял атаку передовой отряд танков под командованием майора Говура. Во всей полосе наступления дивизии разгорелся ожесточенный бой. Самоотверженно сражались воины-танкисты. Героически действовал в бою экипаж танка под командованием старшего сержанта Дудника. Огнем орудий противника была заклинена башня, но экипаж не вышел из боя, продолжая уничтожать врага гусеницами своей машины.

Несколько прямых попаданий снарядов, в том числе и два сквозных, получил танк лейтенанта Жибина, но продолжал сражаться до тех пор, пока не поступил приказ командира дивизии на выход из боя. Храбро сражались с врагом воины танкового батальона майора Киселева, которые под ожесточенным артиллерийским огнем и бомбежкой с воздуха продолжали атаковать противника.