Ничего не оставалось, как подождать, пока бабушка поселится во Вдовьем доме и наступят благоприятные условия для высадки роз. Ну а пока Мэгги приобрела подарочный проспект с описанием выбранного сорта и истории его создания.

А еще Мэгги размножила фотографию дедушки в молодости и хотела сделать фотомонтаж, чтобы он стоял на фоне этого дома, каков он сейчас, но пока Финн не пришлет новые снимки, осуществить это невозможно.

Гейл с таким рвением отнеслась к планам Мэгги и так активно ей помогала, что Мэгги укрепилась в своем намерении выплатить ей вдобавок к ежегодной премии щедрое вознаграждение в качестве особой благодарности за помощь.

Эта же самая Гейл повергла ее в удивление, когда в первый же день после возвращения начальницы глубокомысленно заметила: Мэгги как-то переменилась.

— Переменилась… в каком смысле? — спросила Мэгги.

— Сама не знаю, — ответила Гейл. — Только вы какая-то другая… ну, не такая одержимая, что ли… — пояснила она с несколько виноватым видом.

— Одержимая, значит… — Мэгги постаралась не показать, как ее поразили слова Гейл. Она всегда гордилась тем, что предана своему делу, но одержима? Нет, это явно не комплимент. Но и застывать то и дело, глядя перед собой и пытаясь прогнать мысли о Финне, тоже никуда не годится.

У нее есть ее дело, ее подруги, ее бабушка. Ее планы, в конце концов. И она не собирается поддаваться чувству, будто всего этого ей теперь недостаточно, потому что… Почему? Лишь потому, что Финн в ней не нуждается… не любит ее?

Мэгги, нахмурившись, взяла пальто. Предстоял обед с клиенткой, изъявившей желание поговорить с ней о каком-то деле.

Белла Иенсен, несколько вздорная особа сорока лет с хвостиком, разведенная, сумела наладить свой небольшой, но необычайно успешный бизнес, связанный с информационными технологиями. Она с торжеством рассказывала Мэгги, что самое большое удовольствие получила, когда люди из компании ее бывшего мужа, как она выразилась, «приползли к ней на коленях», умоляя, чтобы она согласилась работать на них по контракту.

Муж Беллы перед самым разводом продал компанию, которую они создавали вместе, причем выторговал себе очень выгодные условия плюс комиссионные за консультации, причем не постеснялся объявить, что вклад жены в бизнес был ничтожен. И вот теперь она торжествовала — не только потому, что доказала его неправоту, но и потому, что ее роль в их совместном деле была публично признана профессионалами.

Из своего опыта она вынесла убеждение, что потребность в специалистах по информатике будет только расти, и уже не раз прибегала к услугам Мэгги в поисках высококвалифицированных сотрудников.

Мэгги эта женщина была симпатична, и обычно она с удовольствием встречалась с ней. Но сейчас она утратила способность радоваться чему-то. Все потускнело и потеряло смысл, не только настоящее, но и будущее, и можно было даже не спрашивать себя о причинах. Все ясно и так.

Трудно отделаться от сравнения Финна с ее родителями. Он отверг ее, а они так и не сумели полюбить дочь по-настоящему. Получалось, что Мэгги вроде бы жертва, но эта роль ей совсем не нравилась, и она не намерена на нее соглашаться.

Как и ожидалось, Белла заказала столик в одном из самых дорогих ресторанов.

— Миленький костюмчик, — заметила Белла, когда они целовались в фойе, прежде чем направиться в ресторан. — А ты похудела, — с какой-то обидой сказала она, идя за метрдотелем. — А у меня вот, сколько ни бьюсь, ничего не получается, — закончила она и уставилась в меню.

Ресторан был полон, Мэгги, искоса поглядывая по сторонам, сразу заметила несколько знаменитостей.

— Ты сказала, что хочешь поговорить со мной о каком-то новом деле, — напомнила она Белле.

— Ну… Ты, конечно, знаешь, что после того, как в Сити хлынули американские банки, началось такое движение туда-сюда через Атлантику, что просто кошмар.

Мэгги молча кивнула.

— У меня больше половины персонала из Силиконовой Долины, и сама я подумываю перевести свой бизнес в США. Придется подбирать американского партнера, но это терпит, а к тебе, Мэгги, у меня вот какое предложение: ты не возьмешь к себе тех моих сотрудников, которые хотят остаться в Англии?

Мэгги нахмурилась.

— Но это же не моя специализация, я подбираю кадры…

— Подожди, не отказывайся с ходу. Сначала подумай. У тебя есть все необходимые качества, чтобы позаботиться об их интересах. Я просто не знаю, кому еще можно это доверить. Мои специалисты — люди особенные, крайне самолюбивые, тут требуется непосредственное общение, тактичное участие. Я представляю это себе как партнерство и… ой!

Лицо Беллы утратило всю свою серьезность.

— Посмотри-ка вон туда… на столик справа. — Она завистливо вздохнула. — Ничего нет лучше привлекательного мужчины, а уж такого мужчину, как этот, надо поискать.

Мэгги посмотрела туда, куда указывала Белла, и похолодела. Мужчиной, которого та расхваливала, был Финн. Он в столь ненавистном ему Лондоне, сидит-посиживает с женщиной, именно такой, каких он якобы презирает — красивой, элегантной, лощеной брюнеткой, которая наклонилась через стол, положила ладонь ему на руку и заглядывает в глаза с такой улыбкой, что…

— Мэгги! Ты в порядке?

Неимоверным усилием воли ей удалось проглотить подкативший к горлу колючий комок и набрать воздуха в легкие; с великим трудом она отвела взгляд, полный гнева и боли, от Финна, который и не подозревал о том, что Мэгги рядом.

— Да, да, я в порядке, — проговорила она. — Только знаешь, Белла, мне надо бежать. Совсем вылетело из головы одно срочное дело.

Договаривала она это уже вставая, охваченная только одним желанием — исчезнуть из ресторана, пока Финн ее не заметил, и больше не видеть этой мучительной сцены, которую ей никогда не забыть.

Белла, явно обескураженная, что-то говорила насчет своего предложения.

— Да, да, обязательно, — пробормотала Мэгги.

Господи, прошу, сделай так, чтобы Финн меня не заметил. Умоляю тебя!..

Финн слушал длинные рассуждения своего адвоката по поводу проблем, с которыми она столкнулась в связи со сдачей в аренду Вдовьего дома. В ответ на просьбу Мэгги сделать снимки здания он, выбрав солнечный день, провел несколько часов с фотоаппаратом, отснял дом как снаружи, так и внутри, и вот теперь готовые карточки лежали в его «дипломате». Финн собирался передать их Мэгги лично. Он, конечно, мог переслать их по электронной почте, но поскольку все равно надо было встретиться с адвокатом, так почему бы заодно не отдать Мэгги снимки? Вполне резонно, правда?

— Я до сих пор поверить не могу, что мне удалось вытащить тебя в Лондон, — со смешком сказала Тина и, наклонившись над столом, похлопала Финна по руке, пытаясь растормошить. — Алло, Финн, ты где?

— Прости, — пробормотал он, очнувшись. — Так о чем ты говорила?

— Мы с Полом проверили все, что касается аренды, и, мне кажется, предусмотрели все возможные вопросы.

Полом звали ее мужа и партнера, Финн знал обоих еще с тех времен, когда работал в Сити.

— Да, кстати, хочу сообщить тебе одну новость. Мы подумываем уехать из города. В последнее время Полу пришлось оформлять для своих клиентов столько документов на собственность в сельской местности, что и самому захо…

Тина оборвала себя на полуслове и обернулась на резкий звук отодвигаемого стула. Финн тоже машинально повернул голову.

Мэгги… здесь… Финн не верил своим глазам. Он хотел было вскочить, но Мэгги уже скрылась за дверью.

— Финн, что-то не так? — удивленно воскликнула Тина.

— Нет, ничего… Знаешь, я не хотел тебя торопить, но мне сегодня надо еще кое с кем встретиться.

Тоска по Мэгги стала для него уже чем-то привычным. Любить ее — сплошное мучение, но остаться без нее еще хуже. Довольствоваться вторым местом в ее жизни после карьеры? Способен ли он на это?

Ему хотелось, чтобы она любила его с такой же самоотдачей и преданностью, с какой он любит ее.