Оперативник поблагодарил Александру Николаевну, еще немного походил по больнице, побеседовал с докторами, медсестрами и санитарками, однако эти беседы ему ничего не дали. В предположительный момент приступа Зинаиды Терентьевны ни в архиве, ни возле него никого из медперсонала, по их утверждению, не было.
Глава 13
– Жаль, что этой сатане в белом халате удастся вывернуться, – нахмурился Киселев, выслушав рассказ приятеля. – У нас есть прекрасная версия, но, к сожалению, бездоказательная. Может быть, шеф что-нибудь придумает?
Разговор с подчиненными не поднял настроение полковника.
– Вы правы, – расстроенным голосом проговорил он. – У нас против нее ничего нет. Хотя... – Он встал со стула и начал мерить шагами кабинет. – Давай-ка, Паша, изложи ваши соображения. Возможно, где-нибудь образовалась маленькая щелочка.
– Все очень просто, – начал Киселев. – Клемма грозила разоблачениями Корнийцу. Ему было глубоко наплевать на них как ученому, потому что возвращаться к диссертации под руководством академика он не собирался, но, видимо, не плевать как начинающему бизнесмену. И он придумал способ заткнуть ей рот с помощью тети, Белозеровой Анны Петровны. Известно: о мизерных зарплатах врачей все время вещают средства массовой информации. Белозерова – вдова с взрослой дочерью, которой нужно оплачивать не только наряды, но и учебу. Выслушав племянника, тетушка сначала подумала о клятве Гиппократа и решила уладить вопрос с квартирой мирным путем. Однако ее пациентка была непреклонна, и даме ничего не оставалось, как укокошить ее на операционном столе. Корниец, физик-электротехник по образованию, прекрасно придумал с выбиванием пробок. Думаю, во время аварии Белозерова в темноте вколола Клемма какой-нибудь препарат, вызывающий острую сердечную недостаточность, а потом выкинула шприц в специально отведенную для этого урну, уложившись, думаю, в полминуты: Егор еще не добежал до щитка, а ассистентки не успели достать фонарики. Потом дамочка принялась за уничтожение медкарты. Это оказалось не так просто. Педантичная бабуля Зинаида Терентьевна обязательно запомнила бы, если бы Белозерова ушла с документом и не вернула его. Я считаю, смерть Прошиной – на ее совести. Анне Петровне удалось пробраться незамеченной в архив, взять медкарту и угостить чем-то бабу Зину, чем-то, в чем содержался препарат, вызывающий знакомые нам симптомы. Ну, как?
– Хорошо, но плохо, – махнул рукой Кравченко. – Зацепиться действительно не за что. Эта чертова врачиха действовала безукоризненно.
– А за что же все-таки убили ее племянника? – подал голос Константин. – О нем мы как-то забыли.
Алексей Степанович вздохнул. По поводу Корнийца не было даже мало-мальски приличной версии. Так получилось, что, занимаясь одним убийством, они раскрыли другое, однако в первом по-прежнему не продвинулись ни на шаг.
– Не знаю, Константин, – честно признался начальник, – не знаю.
Глава 14
За десять дней до смерти Клемма.
Анатолий Корниец на всех парах летел к своей любимой тетушке, ругая Клемма последними словами. Эта старая сука объявила ему войну – так пусть пожнет ее плоды. Никакой благодарности за помощь в диссертации он не ощущал. Впрочем, кандидатская ему была уже до фонаря. Правда, она сослужила добрую службу: за некоторые исследования американские ученые отвалили Ашотику неплохой куш, и он не преминул поделиться с приятелем. Анатолий долго ломал голову, куда бы вложить так неожиданно свалившиеся на него деньги, пусть и небольшие, и наконец принял предложение одного из друзей. Тот бизнес, которым сейчас занимался Корниец, приносил баснословную прибыль, и мужчина не собирался терять его, что было вполне возможно, открой старуха рот. Поскольку она и намеревалась это сделать, рот надо было закрыть, и он ничего не придумал лучше, как обратиться за помощью к Анне Петровне.
Гинеколог жила в престижном районе города, в довольно просторной квартире, однако уже давно поговаривала о размене. Денег на жизнь ей катастрофически не хватало. Все имевшиеся у нее драгоценности были давно заложены или пропиты бывшим муженьком. Дополнительный заработок в виде платы за операции конкретно ей запрещал главврач. Конечно, больные порой делали подарки в виде коробки шоколадных конфет или недорогой косметики, однако женщине нужны были купюры. Размышляя об этом, Анатолий быстро поднялся по обшарпанной лестнице на второй этаж и позвонил в давно не крашенную дверь.
– Здравствуй, тетушка! – Он с порога обнял Анну Петровну и прижал к могучей груди. – Как у нас делишки?
– Выживаем, – улыбнулась Белозерова, принимая от племянника торт и бутылку шампанского. – А ты здесь откуда? По какому случаю вспомнил?
– Угостите чайком – и все узнаете. – Анатолий уже проходил в большую гостиную.
Анна Петровна молниеносно накрыла маленький столик, Корниец откупорил шампанское и, разливая его по бокалам, провозгласил тост:
– За родственное сотрудничество.
Врач сначала выпила вино, потом удивленно взглянула на племянника:
– Что-то тосты нынче стали непонятными. Объясни.
Мужчина поставил бокал.
– Я это и намеревался сделать. Только, тетя Аня, у меня к вам просьба. Вы сначала выслушаете, и выслушаете внимательно, а потом можете высказываться.
Толик без стеснения рассказал ей о своих проблемах.
– Я считаю, что правильно поступил, – дал он оценку своим действиям, – на дворе перестройка, новое мышление, и каждый зарабатывает как может. Вспомни историю, тетя. Практически все миллионеры начинали с грязных денег – и что с того?
Белозерова ухмыльнулась. Напористость и поворотливость племянника ей нравились:
– Ох, хитрец!
– Кстати, я не только для себя стараюсь, – Анатолий достал из борсетки конверт и протянул его женщине: – С моей первой прибыли Элечке на обновки.
Анна Петровна посмотрела в конверт и ахнула:
– Ты даришь Эле три тысячи долларов? – Она бросилась на шею племяннику. – Ты не представляешь, какой ей сделал подарок!
– И он может быть не последним, – заметил Толик. – Все зависит только от вас.
– От меня? – удивилась Белозерова. – Что же я могу сделать?
– Тебе знакома некая Сергеева-Клемма?
– Более чем. А почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась врач.
– Дело в том, что она и есть та старая дама – моя научная руководительница, собирающаяся раскрыть рот. Если она это сделает, а она это сделает обязательно, крах моему бизнесу.
– В данный момент я ее лечащий врач и готовлю ее к операции, – заметила женщина.
Глаза Анатолия заблестели:
– Тетя!
– Не думай ни о чем таком! – строго проговорила Анна Петровна. – Я грех на душу не возьму!
– Моя благодарность – это еще не все! – Корниец опустился перед ней на колени и взял ее руки в свои. – Наша дамочка одна на всем белом свете. Надо выяснить, существует ли завещание на ее квартиру. Если нет, после ее кончины Светка поможет оформить жилплощадь на Элку.
– Каким же образом?
– Моя любовь к искусству вам знакома, – насмешливо ответил племянник. – Я подделаю подпись профессорши на бланке завещания, благо оригиналов ее автографа у меня полно.
Щеки врача побелели:
– Ты сошел с ума! Если кто-нибудь нас поймает...
Анатолий расхохотался:
– Еще раз повторяю вам: старущенция одинока. Ее смерть, как и ее завещание, не привлекут ничьего внимания.
– Все равно. – Белозерова взяла бокал и сделала хороший глоток. – Я никогда не пойду на это.
Мужчина поднялся со стула:
– Думаю, это не окончательный ответ, – рассмеялся он. – Порассуждайте на досуге, тетя. Только учтите: у нас мало времени.
– Уходи! – Анна Петровна подтолкнула племянника в прихожую.
– Ухожу! – Анатолий игриво улыбнулся. – Уверен: вы еще позовете меня. Когда деньги кончатся совсем.
Гинеколог закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной. Ей было трудно дышать.