Глубокий сон прервала трель телефонного звонка. Было около шести, ей могли позвонить разные люди и в любое время, но она знала: это звонит он, ждала именно его и не могла ошибиться.

– Доброе утро, любимая, – чуть глуховатый голос звучал сладкой музыкой. – Не разбудил? Ты думала обо мне?

– Да, – от волнения у нее перехватило дыхание.

– Я тоже о тебе думал. И кое-что придумал. Слушай меня внимательно. Я приглашаю тебя отзавтракать со мной. Не отужинать или отобедать – это так банально, а именно отзавтракать. Есть такое слово в нашем великом и могучем?

– Будет с сегодняшнего дня, – засмеялась она, – если завтрак удастся.

– Завтрак удастся на славу, поверь. Но ты для этого тоже должна кое-что сделать. Во-первых, сообщи на работу, что сегодня не придешь. Увидишь, сегодня тебе будет не до работы.

– Хорошо, – согласилась она.

– Во-вторых, жду тебя в девять в том ресторане, куда мы заходили в первый день знакомства. Не забыла?

– Нет, – от его ласкового голоса по телу разливалось приятное тепло.

– Мне нравятся твои утвердительные ответы. Ты и не представляешь, как они мне пригодятся сегодня. Ну вот, почти все сказал. На сборы у тебя достаточно времени. Остальное услышишь при встрече. Я люблю тебя.

– И я тебя, – она мельком взглянула на часы и поняла, что промежуток между шестью и девятью покажется ей сегодня целой вечностью. – До встречи, любимый.

Вешая телефонную трубку, она подумала: наконец-то за несколько лет жизнь поворачивается к ней самой радостной солнечной стороной.

Верный своему обещанию, он ждал ее в маленьком ресторанчике, с огромным букетом ее любимых черных роз. Помогая ей сесть за изысканно сервированный столик, нежно поцеловал в мягкие душистые волосы.

– Сегодня у нас особый день, – он нежно посмотрел ей в глаза. – Я хочу тебе кое-что предложить. Как об этом говорит герой известного фильма? Хочу предложить покончить с нашей холостяцкой жизнью. Как ты на это смотришь?

– С удовольствием, – ее лицо излучало счастье.

– Тогда – за нас! – он поднял бокал с шампанским.

– За нас! – в тон ему ответила она, завороженно глядя на пенящийся напиток.

Начальник отдела полковник Алексей Степанович Кравченко знал, что его орлы не упомянут на оперативке один факт, поэтому, внимательно выслушав подчиненных, заметил:

– Генерал говорит, жалобу на вас собрались писать. В чем провинились?

– В этом месяце у нас прекрасная, почти стопроцентная раскрываемость преступлений, – подал голос капитан Костя Скворцов, взъерошив ладонью белесые волосы. – А одна дамочка хочет все испортить. Вешает «глухарь» на отдел.

– Вот так прямо и вешает? Без всяких мотивов? – с иронией спросил полковник.

– Ну, приводит некоторые аргументы, – ответил майор Павел Киселев. – Требует повторной судебно-медицинской экспертизы на предмет отравления. А вынесенный первой экспертизой вердикт – смерть от острой сердечной недостаточности – ее категорически не устраивает.

– Ознакомьте меня с делом подробнее и не забудьте про аргументы этой дамочки. Как ее зовут?

– Скопина Нина Ивановна, юрисконсульт фирмы «Атлантида-тур». Позавчера директор этой фирмы и ее близкая подруга, Яницкая Светлана Васильевна, была найдена мертвой у себя в квартире, – начал Киселев. – Заключение эксперта – смерть от острой сердечной недостаточности. Никаких признаков насилия на теле нет. По словам Скопиной, Светлана Яницкая в день смерти назначила встречу представителю конкурирующей фирмы. Обычно Светлана готовится к таким встречам и приходит на работу раньше часа на полтора. А тут остается полчаса до прихода конкурента, а ее нет. Нина отыскала Яницкую по мобильному, напомнила о встрече. Светлана ответила ей, что у нее сегодня особый день, что она вообще не хотела идти на работу, но встреча важная, поэтому сейчас она приедет в фирму и все расскажет. Десять минут спустя Яницкая подъехала на работу и сообщила Скопиной, что через несколько дней выходит замуж за потрясающего мужчину. Они вместе уже два месяца, но по его просьбе она об этом никому не рассказывала: будущий муж считает это плохой приметой. Дескать, если кто-то из женщин, на которых он собирался жениться, рассказывал об их планах задолго до свадьбы, она всегда расстраивалась. Нина Ивановна обиделась и высказала это подруге. Светлана попросила ее не сердиться: мол, все равно о свадьбе она узнала первая, первой приглашена, а когда и где состоится торжество, обещала сообщить вечером по телефону. После обеда она должна была встретиться с женихом, пройтись по магазинам и решить организационные вопросы.

Яницкая про встречу с конкурентом и забыла, в голове только и осталось, что свадебный завтрак и предстоящее свидание после обеда. Жених должен был позвонить ей и назначить место и время.

Пока Светлана рассказывала, Нина заметила, что состояние подруги заметно ухудшается. С каждой минутой ей все труднее и труднее говорить, она задыхалась, со лба стекал пот. Когда Нина задала Яницкой вопрос о самочувствии, та ответила, что у нее кружится голова и болит в груди, но все это, наверное, от выпитого вина и волнений. Она попросила Скопину принести ей таблетку анальгина, однако это не помогло. Светлана начала терять сознание, но отказывалась от «Скорой помощи». Тогда Нина Ивановна поручила шоферу их фирмы Федору Васильеву отвезти Светлану домой. Ключи от квартиры Яницкой у нее имелись. Подруги когда-то на всякий случай обменялись ключами: вдруг потеряются или еще что. Федор исполнил просьбу Скопиной. Он довез Яницкую до дома, потом буквально дотащил до квартиры, помог снять обувь и уложил на диван, укрыв пледом. Оба телефона, радио и мобильный, положил на тумбочку возле дивана, предположив, что начальницу могут побеспокоить. Потом закрыл дверь на ключ (это Скопина ему велела, боясь: вдруг кто-то видел, в каком состоянии Светлана, и залезет в квартиру), вернулся в фирму и отчитался перед Скопиной. Нина Ивановна сама провела переговоры, а потом позвонила подруге. Но оба телефона не отвечали. Тогда она и Васильев поехали на квартиру Яницкой, открыли дверь и увидели ее лежащей на диване в том положении, в каком ее уложил шофер. Яницкая не подавала признаков жизни. Они вызвали «Скорую». Врачам лишь оставалось констатировать смерть.

Как мы уже сообщали, судебно-медицинская экспертиза установила причину, однако Скопина с ней не согласна. Она задает такой вопрос: «Куда делся жених?» Светлане никто не звонил, автоответчик зафиксировал только звонки самой Нины. На мобильном тоже никто не отметился. И вообще в записной книжке мобильного нет неизвестного Нине Ивановне телефона. Как же они общались? Если их отношения дошли до свадьбы, почему жених не разыскивает Светлану? Почему сделал такую тайну из их встреч? Ведь его никто не знал и не видел, даже вездесущие пожилые соседки.

– И после этого вы отказываете ей в повторной экспертизе? – спросил полковник. – Назначайте. О результатах отчитаетесь.

Повторная экспертиза кое-что выявила. Недовольный Скворцов хмуро смотрел на судмедэксперта Станислава Михайловича, объяснявшего ему действие лекарства, обнаруженного в крови потерпевшей.

– Это алкалоид, – говорил судмедэксперт. – Вещество хорошо растворяется в жидкости и, добавленное в большом количестве, вызывает остановку сердца. Необычный вкус можно заметить, если растворить в обычной воде, в любом другом напитке он не чувствуется. Через полчаса будет наблюдаться ухудшение состояния здоровья. Спасти могут только молниеносно принятые меры. В противном случае – смерть.

– Так и знал, – раздраженно заметил Скворцов. – Она таки повесила на наш отдел «глухарь». У нас никаких зацепок, и ты мне ничего утешительного не сказал.

– Не знаю, прав ли я и поможет ли мое умозаключение, но мне кажется, что человек, приготовивший это, с позволения сказать, снадобье, имеет отношение к медицине. Далеко не каждый знает, какое именно количество препарата обеспечит летальный исход. Мое мнение – ищите человека, близкого к медицине, – заключил Станислав Михайлович. – Химика, врача, биолога. Я ставлю на врача.