Дик молча развернул к ней фотографию в рамочке. Айрин очень осторожно взяла ее и долго смотрела, бессознательно поглаживая карточку кончиками пальцев. У Дика перехватило дыхание. Он осторожно кашлянул и спросил:

— Вы… наверное, учились вместе?

— Что? А, нет… Училась я в другом городе. Клифф жил у меня. Последний месяц… своей жизни.

— Так это были вы! Та шала… деви… девушка, у которой он прятался от полиции?

Она осторожно поставила карточку на стол и подняла на взволнованного Дика свои изумрудные глаза.

— Я не была его шалавой, мистер Хоук. И девицей тоже. Честно говоря, я вряд ли успела кем-то стать для него. А вот он для меня стал очень многим.

— Вы его… любили?

— Не знаю. Раньше была уверена, что нет, а теперь думаю, может, только его и любила? У нас с ним было очень мало времени.

— Да, месяц — это маловато…

— У нас с ним была всего одна ночь, мистер Хоук. И он был для меня самым первым. А на следующий день он погиб.

— Знаете что, зовите меня Диком, а я буду звать вас Айрин, ладно?

— Хорошо. Так лучше.

И он стал рассказывать ей про Клиффа и маму, про всю свою жизнь, про то, как плакал над двумя одинаковыми холмиками земли, а капли дождя смешивались со слезами… Айрин слушала взволнованно и внимательно, подавшись вперед, а когда Дик умолк, начала рассказывать, как Клифф спас ее в вагоне подземки и почему оказался у нее дома, про ночевки на диване и про первую их ночь, оказавшуюся единственной и последней…

Этот разговор сблизил их до такой степени, что через неделю Дик с удивлением ощутил себя едва ли не отцом будущего ребенка Айрин Вулф. Во всяком случае — дядей. Это было глупо и по-детски, но Дик ничего не мог с собой поделать. Если бы не та проклятая перестрелка, Клифф познакомил бы Айрин с мамой, и не было бы двух холмиков на кладбище, а была бы их большая, дружная семья, и Клифф ушел бы из банды, потому что рядом с Айрин невозможно представить себе такое безобразие, и Дик ездил бы к ним из Бостона, а потом все равно стал бы акушером и принимал бы если не первого, то уж второго своего племянника — наверняка!

Они сблизились стремительно и незаметно, два одиноких человека в большом городе, создали иллюзию единого прошлого, доверились друг другу настолько, что и будущее могли представить только совместное…

Хотя к любви это пока еще не имело никакого отношения.

Помимо поездок в клинику и все крепнущей дружбы с Диком Хоуком в жизни Айрин пока еще не наметилось серьезных перемен, если не считать резкого улучшения здоровья.

Недолгий токсикоз первых недель сменился прекрасным самочувствием и удивительно хорошим настроением. Айрин самую малость раздалась в талии, но пока еще живот был не виден, зато грудь наливалась с каждым днем. Ее потянуло на яблоки, и она поглощала их в течение всего рабочего дня, заставляя соседок по комнате то и дело вздрагивать от звуков сочного хруста.

Адель и Николь узнали об окончательном решении сохранить беременность первыми — и единственными. Айрин сама не знала, почему, но доверяла им безоговорочно. Через несколько дней на квартире у Айрин состоялся первый военный совет прекрасного триумвирата.

Николь прошлась по всему дому — настоящая кошечка, осторожно исследующая новую территорию. Обиталище Айрин ей понравилось, и она предложила устроить здесь нечто вроде штаб-квартиры.

— У меня — Адам, он старичок и зануда. Адель будет то и дело смотреть на мужа — как бы он не ухлестнул за нами с тобой. А у тебя хорошо и удобно, ты же одна…

— Николь…

— Адди, я вовсе не такая бестактная дрянь, как ты думаешь. Я имею в виду, Джефф ведь сюда не ездит, не так ли?

Айрин улыбнулась, ставя на стол стаканы для сока, соковыжималку и вазу с фруктами.

— Я должна вам сообщить следующее. Полагаю, что история с Джеффом Райзом окончена раз и навсегда.

— Ох!

— Ты уверена?

— Больше чем уверена. Знаете, беременность влияет на мозги. Я вдруг словно проснулась — и поняла, что не хочу жить с Джеффом. И быть с ним не хочу. И уж тем более — не хочу с ним спать, даже изредка.

При этих словах Айрин слегка передернуло, что не укрылось от внимательного взгляда Адель. Темноволосая красавица прищурилась.

— Сдается мне, ваша последняя встреча была не из самых романтичных в твоей жизни?

— Понимаешь, Адель, мне вообще не стоило начинать всю эту историю с Джеффом. На самом деле довольно быстро выяснилось, что мы друг другу ну никак не подходим.

— В смысле постели?

— В любом смысле. Я пошла на поводу у собственных фантазий, вбила себе в голову всякую ерунду — о загадочном взгляде, об огне подо льдом… На самом деле Джефф никакой не загадочный, а смотрит так, потому что близорукий. И секс он любит такой… который мне совсем не нравится.

— Какой, расскажи!

— Николь!

— Адди, ну мне же интересно! Айрин, будь хорошей девочкой, расскажи — раз уж все равно все кончено…

— Нет. К этому я пока не готова. Но могу сказать одно: Джеффу Райзу стоит поискать другую девушку.

Адель и Николь опять многозначительно переглянулись, но на это раз Айрин заметила их взгляд и насмешливо прищурилась.

— Вы решили все-таки не расстраивать меня сведениями о жене? Не волнуйтесь, я же говорю — беременность благотворно влияет на голову. Я влезла в компьютер и узнала про жену Джеффа все, что могла. Это вполне официальный и благопристойный на вид брак, но вместе они давно не живут, только по большим праздникам встречаются. Фотографию жены я тоже видела. Красивая. И все равно это ничего не значит.

Адель кашлянула.

— А как насчет того, чтобы сказать ему о ребенке? Ведь деньги на содержание…

Айрин перебила подругу ласково, но твердо.

— Это мой ребенок. Я сама решила его оставить — сама и выращу. Доработаю до того времени, сколько удастся не попадаться на глаза начальству. А потом мне выплатят выходное пособие плюс пять окладов, а это очень немалые деньги. Потом продам этот дом и машину, куплю небольшую квартиру, Дик рекомендовал район на берегу озера…

— Дик — это…

— Не сверкай глазками, Николь. Дик — это мой акушер-гинеколог. Доктор Ричард Хоук.

— Симпатичный?

— Очень. Так вот, квартира обойдется недорого, так что в банк я положу весьма приличную сумму. До родов поживу на проценты, а дальше — видно будет. Неужели не найду работу? У меня разных специальностей — море.

Адель внимательно смотрела на раскрасневшееся и хорошенькое лицо Айрин. Ее было не узнать — такой спокойной и беззаботной она выглядела. И, судя по всему, не притворялась.

Николь нахмурилась и изрекла:

— И все-таки я бы сообщила Райзу о ребенке.

— А зачем? Только лишняя головная боль для него, и все. Он не собирается на мне жениться, а я этого и не хочу.

— Но ведь он отец!

Айрин вопросительно посмотрела на Адель. Та в замешательстве покачала головой.

— Не знаю, что и сказать. С одной стороны — он имеет право знать о ребенке. С другой… Не буди лиха, пока оно тихо.

Николь фыркнула.

— Ты считаешь Райза лихом? Чем же он может навредить, узнав о ребенке? Я еще понимаю, если бы Айрин собиралась слупить с него денег или подать в суд на определение отцовства, но она-то как раз этого и не хочет! На долю Джеффа Райза остается только чистая и безвозмездная, то есть бескорыстная радость от того обстоятельства, что у него скоро родится сын. Или дочь. В таких ситуациях, когда от них ничего не требуют, мужчины расслабляются и начинают осыпать женщин подарками.

Айрин надкусила очередное яблоко и задумчиво помахала им в воздухе.

— Не знаю, хочу ли я этого… Честно говоря, я бы с удовольствием забыла о Джеффе Райзе навсегда. Если же он изъявит желание воспитывать своего ребенка, я не смогу ему запретить, и тогда мне придется видеться с ним…

Николь усилила нажим.

— А теперь представь, что будет, когда Джефф Райз узнает о твоей беременности от других людей? Он же почувствует себя обманутым и оскорбленным в лучших чувствах, не говоря уж о том, что скандал выплывет наружу. Вдруг он разозлится и затеет судиться? А ты к тому времени уволилась. Он к судье — так, мол, и так, мать не может обеспечивать мою деточку, в то время как я — миллионер. У тебя же заберут ребенка!