Анна подавила зевоту. Лицо болело после тысячи улыбок для камер. Все, чего она хотела сейчас, — не медля ни секунды, уехать домой и сбросить ужасные туфли на платформе. Но как «виновнице торжества» ей едва ли удастся скрыться незамеченной. Действительно ли ей все это нужно?

Она как раз говорила президенту Гордону Буке, издателю, что собирается вскоре уйти, когда почувствовала, как чья-то рука опустилась на ее плечо. Анна быстро обернулась и увидела Рассела со странной улыбкой на лице. Его брови вопросительно взметнулись.

— Ты ведь не уезжаешь, красавица?

Даже то, как он смотрел на нее, раздражало Анну.

— Уезжаю, — кивнула она. — Они получили все желаемые снимки.

Анна окинула зал пренебрежительным взглядом. Общеизвестный язык телодвижений красноречиво свидетельствовал об изрядном количестве выпитого шампанского.

— Кажется, они деградируют. Все пьяны.

Рассел быстро поставил пустой бокал на поднос проходящего мимо официанта.

— Вызвать такси? — небрежно предложил он.

— Думаю, оно уже подано.

— Тогда ты не будешь возражать, если я присоединюсь к тебе? Такси потом завезет и меня. — Он похлопал по заднему карману брюк и пожал плечами. — Я приехал на машине, но, думаю, сейчас мне не стоит садиться за руль.

Анна попыталась представить на его месте Тода, но не смогла. У ее мужа была железная воля. Если уж он был за рулем, то пил исключительно минеральную воду. Как мужчина умудряется оставаться таким надежным и в то же время таким возбуждающе интригующим? Тод был именно тем человеком, с которым она не отказалась бы попасть на необитаемый остров. Как ей повезло, подумала Анна, что она замужем за ним.

— Так ты меня подвезешь? — нахмурившись, повторил Рассел.

Анна улыбнулась:

— Конечно, подвезу.

Внезапно Анна почувствовала, что не может больше ждать. Она хочет домой — к трем прелестным девочкам и любимому мужу. А после… оказаться в объятиях Тода…

— Но я уезжаю прямо сейчас, если ты не возражаешь. — Она окинула взглядом комнату. — Саския уже готова?

Рассел помотал головой:

— Ее здесь нет. Она уехала раньше. Няня Чарли не могла сидеть с ним целый вечер, и Саскии пришлось поторопиться, чтобы сменить ее.

— О… — Анна попыталась избавиться от смутного ощущения неловкости. — Понятно.

— Машина должна стоять у входа в отель, — быстро произнес Рассел. — Пойдем, Анна.

Анну несколько ошеломил командный тон Рассела. Но она решила не подавать виду, что, как теперь стало совершенно очевидно, сегодняшний праздник так мало для нее значит.

Такси оказалось лимузином с широкоплечим шофером, чье лицо скрывал козырек форменной фуражки. Анна забралась на заднее сиденье, и первое, что она увидела, был небольшой бар.

— Ну, это уж слишком, — произнесла она возмущенно.

— Так, значит, ты не хочешь чего-нибудь выпить? — услужливо произнес Рассел.

Анна содрогнулась от одной мысли о спиртном. Одного бокала за вечер вполне достаточно.

— Нет, по крайней мере до тех пор, пока в барах не появится какао!

— Осторожно, — лукаво предостерег Рассел, а его помутневшие голубые глаза блуждали по ее облаченному в серебристое платье телу. — Слишком много какао — и к нам вернется старая толстая Анна вместо этой великолепной новой штучки!

Анна задохнулась от негодования. Оскорбительны были не только вульгарность выражений, но и фамильярность тона. С каких пор? Друзья не говорят подобные вещи. Неужели он вообразил, что пара фотографий дает ему право неприкрыто заигрывать с ней?

Рассел положил руку на спинку сиденья.

— Знаешь, ты принесешь мне кучу денег продажей своей книги, малышка, — пробормотал он заплетающимся языком. — Я чуял, чуял сладкий-пресладкий запах успеха сегодня вечером!

Анне стало не по себе, но… Рассел — ее друг, мысленно повторяла она, просто он немного выпил. И ничего больше. Однако Анна поймала себя на том, что старается незаметно отодвинуться от него подальше.

— Рада слышать, — коротко произнесла она.

— А может быть, мы заработаем еще больше? Напишешь что-нибудь новенькое. Что скажешь, Анна?

— Я думаю, пора кончать с книгами про диеты, а заодно и с рекламой, — честно ответила она. — Это отнимает слишком много драгоценного времени.

— Не могу не согласиться, — вздохнул Рассел, странно усмехаясь. — Времени, когда мы смогли бы заняться куда более интересными и приятными вещами. О, Ан-на, — простонал он вдруг.

Вот ведь напился!

Рассел откинулся на спинку сиденья, и вдруг Анна с омерзением почувствовала, что его руки с силой обхватили ее. В следующий момент она со все нарастающим отвращением увидела, как мокрые, липкие губы неотвратимо подбираются к ее рту.

Она вырвалась и принялась неистово колотить Рассела в грудь.

Потом действие стало разворачиваться слишком быстро.

Лимузин, взвизгнув тормозами, резко остановился, и шофер выскользнул из-за руля.

Подсознательно Анна отметила, что водитель оказался очень высоким и сильным. Ее благодарности не было предела, когда он, распахнув дверцу, нагнулся к заднему сиденью, легко взял Рассела за шиворот и грубо вышвырнул из машины.

— Ты, ублюдок! Вон отсюда! — произнес шофер голосом, который Анна сейчас мечтала услышать больше всего на свете.

— Т-тод, — всхлипнула Анна, предполагая, что у нее начались галлюцинации, и надеясь, что Тод не исчезнет так же внезапно, как и появился. — Это действительно ты?

— Да, я, солнышко, — произнес он голосом, в котором явно прибавилось металла.

Анна впервые в жизни упала в обморок.

Она с трудом открыла глаза и обнаружила, что лежит на своем диване и три белокурые головки склонились над ней, точно ангелочки.

— Мамочка! Тебе лучше?

— Папа сказал, что ты потеряла сознание!

— Наверное, потому, что ты слишком мало ешь, — пожаловалась Таша, щечки ее побледнели от тревоги за мать.

— В кровать! Немедленно! — послышался непоколебимый приказ.

Тод подошел к ней с бокалом бренди в руке.

Как же они были напуганы, если беспрекословно подчинились и, чинно поцеловав ее, без единого возражения проследовали в свою комнату.

Тод поставил бренди и присел на край дивана, осторожно взяв ледяные руки жены в свои, теплые. Анна еще никогда не видела его таким обеспокоенным.

— Тебе лучше? — тихо спросил он.

Анна попыталась улыбнуться, но губы, плохо слушаясь ее, лишь искривились в жалком подобии улыбки.

— Думаю, да.

Анна с трудом вспомнила очертания машины и Тода, нежно подхватившего ее на руки, чтобы перенести в дом. Она крепко прижалась к нему, ощущая незнакомую грубую ткань пиджака под своими сжатыми, занемевшими пальцами.

— Ты действительно переоделся шофером? — спросила Анна.

— Да, действительно. Я завез девочек домой и попросил миссис Гоббс присмотреть за ними. Потом подкупил водителя, чтобы он одолжил мне свою униформу. — Тод расправил плечи и широко улыбнулся, будто вместе с униформой ему удалось наконец снять скопившееся за последние недели напряжение. — Она слишком тесна в плечах, должен тебе сказать!

— Но что побудило тебя сделать это?

Тод пристально посмотрел на нее:

— По-моему, я поступил правильно и очень своевременно, Анна Треверс! Потому что, несмотря на все мои попытки избавиться от подозрений, которые я испытывал по поводу Рассела, мне не удалось подавить в себе гнетущего чувства недоверия.

Анна отпила бренди и почувствовала, как приятное тепло разливается по телу.

— Не было бы проще рассказать мне о твоих подозрениях?

Он погладил ее ладонь большим пальцем и снова улыбнулся жене:

— Гораздо проще при условии, что ты поверила бы мне! Ты считала, что все мои мысли о Расселе — выдумки, предлог оправдать нежелание способствовать появлению книги. Правда?

— Может быть. Только твои опасения оказались ненапрасными, так? — произнесла Анна, тяжело вздохнув. — О, если бы тебе удалось переубедить меня, тогда ничего бы не произошло.