— Я же просила тебя держать язык за зубами, — прошипела Тельма, взглянув на Глэдис, — но тебе захотелось сделать по-своему, и теперь рухнули грандиозные планы бедного Ларсона.

Потом она обратилась к Ларсону.

— Я бы спокойно уехала в Штаты с небольшой суммой денег, заслуженно мною заработанных, но твоя вездесущая малышка раскрыла мой план, так что же мне оставалось делать?

— У меня есть другой покупатель, — объявила Линда радостным тоном. — Я договорилась с Эстином Уилкинсом и Мейсоном Кливлендом, поэтому ты зря стараешься. Компания уже продана.

Глэдис была не в силах взглянуть на Ларсона. Неужели это правда? Столько приложено сил и все зря?

Ларсон отошел к веранде и молча смотрел на парк.

— Тебе не следовало связываться с этой девчонкой, — нравоучительным тоном заявила Тельма. — Если бы ты понимал это, ничего бы не случилось.

Тут Ларсон повернулся, и вид у него был такой, что у всех разом захватило дух.

— Ты что, действительно решила, что можешь перехитрить меня, Тельма? — спросил он ледяным тоном.

Этот вопрос был встречен гробовым молчанием. На лицах Тельмы и Линды появился страх. Обе смотрели на него, пытаясь угадать, к чему он клонит.

— Но директора компании… — начала Линда.

— Они работали на меня, — перебил он мачеху, — с того дня, как я покинул Англию. Компания больше не принадлежит тебе.

Линда встала, дрожа от негодования.

— Но меня уверяли… — попыталась возразит она, но не смогла закончить фразу.

— Каждый твой шаг немедленно становился известен мне. За тысячи миль от тебя я был в курсе того, что ты делаешь или только намереваешься сделать. — Ларсон вышел на середину комнаты и сообщил: — Сделка была оформлена и совершена еще вчера вечером.

Обе женщины ловили каждое его слово, как завороженные.

— А что касается тебя, Тельма, — продолжи Ларсон, — ты заплатишь каждый цент, который нагло растратила, даже если тебе придется мытьполы для этого. Потому что в Америке тебе работы не найти, а здесь тем более, об этом я позабочусь. Большинство компаний не любят иметь дело с нечистыми на руку работниками, предающими своих боссов.

— Ты не сделаешь этого, — сдавленным голосом проговорила Тельма, но Ларсон даже не потрудился отреагировать на эту реплику — ответ был написан на его лице.

Тут Ларсон жестом подозвал к себе Глэдис, которая тихо стояла в сторонке, едва дыша. Она медленно подошла к нему, и он, к немалому удивлению девушки, обнял ее за плечи.

— Ты, наверное, забыла, Линда, — обратился Ларсон к мачехе, — что этот дом принадлежит мне. Я хочу, чтобы ты собрала свои пожитки и убралась отсюда к концу дня.

— А куда мне деваться? — ужаснулась она.

Линда и Тельма выглядели так, будто для них наступил конец света.

— Отец оставил тебе кое-какие деньги по завещанию. Можешь продать автомобили. Ты все поняла? Иди собирайся, а Глэдис присмотрит, чтобы ты уехала вовремя.

Он посмотрел на Глэдис, девушка почувствовала его взгляд, но боялась поднять глаза. Вдруг он произнес неожиданно мягким голосом:

— У Глэдис есть весомая причина выставить тебя отсюда, потому что мы скоро поженимся и она станет хозяйкой этого дома.

Прошло много времени, пока Глэдис удалось спросить Ларсона о его неожиданном заявлении.

Неужели он говорил серьезно? Тогда получается, что он сделал ей предложение? Настоящее предложение выйти за него замуж. Или же здесь тонкий расчет — сразить напоследок двух хитрых дамочек, которые решили облапошить его? Тогда это только эффектное завершение триумфальной речи, и все. Пусть теперь лопнут от злости, потому что и одна и другая терпеть не могут Глэдис, а эта дура Тельма имела на Ларсона виды.

Глэдис нахмурилась и угрюмо побрела за Линдой, слыша ее злобный визгливый голос, но не разбирая слов. Ей совсем не до нее, пусть орет что хочет, без нее есть над чем задуматься.

Это, конечно, злило Линду еще больше — получалось, что все ее гадкие слова не находят отклика. Глэдис не реагирует, и ожидаемого скандала не получается. Разъяренная мачеха бросала дорогую одежду в большие роскошные чемоданы, наполняя их один за другим доверху. Глэдис заметила, что ей придется здорово помучиться, чтобы разгладить смятые вещи, на что Линда ответила длинной истерической тирадой, в которой недобрым словом помянула всех: и покойного мужа, и Ларсона и Глэдис с отцом. Потом она вдруг зарыдала, видимо, представив, как ей придется жить дальше без той роскоши, к которой она привыкла в последние годы.

Но Глэдис уже вновь предалась своим размышлениям. На этот раз она попыталась разобраться в том, каким тоном Ларсон заявил о женитьбе. Она же не видела его лица, поэтому оставалось вспомнить звук голоса. Но это оказалось настолько трудно, что Глэдис оставила безнадежную затею.

Линда закончила паковаться только к вечеру. Она собрала по всему дому то, что считала своими вещами. Глэдис подозревала, что многое никогда ей не принадлежало, но спорить не стала и решила сказать Ларсону об этом, пусть сам разбирается.

Только когда Линда остановила жадный взгляд на нескольких картинах, Глэдис решительным тоном заявила, что по этому поводу нужно посоветоваться с Ларсоном, так как картины принадлежат семье Редгрейвов и с незапамятных времен находятся в доме, в который Линда попала случайно и ненадолго.

И вот наконец Линда стоит в холле, окруженная дюжиной чемоданов различной величины. Глэдис уселась в кресло, не зная, что ей теперь делать, но тут, к счастью, появился Ларсон. Тельмы поблизости не было — может, уже уехала? Он подошел ближе и придирчиво оглядел внушительный багаж. Мачеха старалась не смотреть в его сторону.

— Ну, что, Линда, все собрала? — спросил он.

Та только фыркнула и вздернула подбородок, пытаясь изобразить уязвленное самолюбие.

Ларсон обнял Глэдис за плечи, точно так же, как тогда в гостиной, и сердце девушки дрогнуло.

— Это останется на твоей совести до конца жизни, — с ненавистью бросила ему в лицо Линда.

— Так же, как и все содеянное тобой лежит на твоей совести, — ответил Ларсон с презрением. — Например, люди, выброшенные тобой на улицу. Теперь и ты поживи в их шкуре. Впрочем, может, тебе удастся подцепить еще одного богатого старичка…

Линда метнула злобный взгляд сначала на Ларсона, потом на Глэдис.

— Не могу пожелать вам счастья, — сказала она ехидно. — Мне все равно, выйдет ли толк из этого глупого брака. Ты, дорогуша, — она кивнула на Глэдис, — хорошо поработала, чтобы заполучить богатого жениха, но тебе Ларсона не удержать. Ты же неотесанная деревенщина!

Она вдруг посмотрела на Ларсона совсем другим взглядом, который Глэдис показался странным.

— Между нами все могло быть по-другому, — сказала она тихо, и Глэдис даже показалось — с надрывом в голосе.

— Не думаю, — ответил Ларсон, еще крепче прижимая к себе Глэдис. — А теперь, пожалуй, пора прекратить обмен «любезностями», шофер ждет тебя в машине, дорогая. Все остальные вещи будут отосланы по твоему новому адресу.

— В Нью-Йорк, — объявила Линда и вызывающе взглянула на Ларсона, ожидая вопроса, которого не последовало, и, недовольная тем, что не произвела ожидаемого впечатления, продолжила: — Мы с Тельмой решили заняться бизнесом. Откроем фирму по дизайну интерьеров. Тельма считает, что мой стиль найдет большой спрос в Америке.

Глэдис опустила голову. Она давилась от смеха, представив, как эта парочка будет действовать — не мытьем, так катаньем окрутят любого в два счета.

Наконец Линда и часть ее чемоданов отбыли. Ларсон взглянул на Глэдис.

— Так, — сказал он. — Теперь ты.

Он повернул девушку к себе и держал за плечи.

Глэдис взволнованно смотрела на любимого, не представляя, что сейчас последует.

— Да, я, — проговорила она.

Ларсон улыбнулся.

— Кажется, мы не закончили один разговор…

У нее все оборвалось внутри.

— Ларсон, — начала она, но он приложил палец к ее губам.