Тема нон грата

Советские ученые по понятным причинам не могли участвовать в поисках и расшифровке свитков, однако коллеги держали их в курсе дела. Уже в 1956 году в «Вестнике древней истории» информацию о Кумране опубликовала замечательная питерская гебраистка Клавдия Старкова. Но истинную интеллектуальную сенсацию произвела книга Иосифа Амусина «Рукописи Мертвого моря» (1960), излагавшая детективную историю находок. Весь ее тираж был немедленно раскуплен, и сразу тем же тиражом был выпущен второй завод. То был разгар «оттепели», и все равно появление подобной книги в период хрущевского наступления на религию выглядит совершенным чудом. Ведь Амусину каким-то образом удалось в ней упомянуть Иисуса как реально существовавшего человека. Однако подготовленная Старковой документальная публикация «Тексты Кумрана» была остановлена цензурой из-за «шестидневной войны» и начавшейся «борьбы с сионизмом». Книга появилась лишь 30 лет спустя.

Иггаэль Ядин оставил пост начальника Генерального штаба ради изучения кумранских рукописей. Фото: BURT GLINN/MAGNUM/PHOTOGRAPHER.RU

Близнецы-соперники

Помимо скандалов и соперничества сама суть кумранских текстов буквально провоцировала ученых на скоропалительные выводы. В свитках говорилось про некоего Учителя Праведности, который погиб от рук бывших последователей. Упоминается в этих текстах и Человек Лжи, предавший Учителя. Помимо напрашивавшихся отождествлений с Иисусом и Иудой учеными предлагались самые удивительные идентификации. Например, в 1986 году американский библеист Роберт Айзенман объявил, что Учитель Праведности — это новозаветный Иаков, брат Господень, а Человек Лжи — апостол Павел. В 1992 году австралийский богослов Барбара Тиринг выпустила книгу «Иисус и загадка свитков  Мертвого моря», в которой утверждала, что Учитель Праведности — Иоанн Креститель, а Человек Лжи — Иисус. Правда, публикация полного корпуса текстов Кумрана окончательно убедила всех, что община возникла задолго до христианства, около 197 года до н. э., и что Учитель жил примерно 30 годами позднее.

Все обстоятельства создания секты и внутренней борьбы в ней излагаются в свитках в крайне туманной и иносказательной форме, многое поддается реконструкции с величайшим трудом. Однако теперь можно быть уверенным, что учение кумранитов было весьма далеко от постулатов раннего христианства, просто между сектами всегда есть типологические сходства. Например, сверхъестественная стойкость ессеев очень напоминает раннехристианских мучеников. По словам Иосифа Флавия, римляне ессев «завинчивали и растягивали, члены у них были спалены и раздроблены; над ними пробовали все орудия пытки, чтобы заставить их  хулить законодателя или отведать запретную пищу, но их ничем нельзя было склонить ни к тому, ни к другому. Они стойко выдерживали мучения, не издавая ни единого звука и не роняя ни единой слезы. Улыбаясь под пытками, посмеиваясь над теми, которые их пытали, они весело отдавали свои души в полной уверенности, что снова их получат в будущем». Но ведь такая экзальтация характерна для последователей многих других сект в разные эпохи, а тут еще обе опирались на один и тот же Ветхий Завет и действовали в одной и той же местности. Понятно, отчего «христианская» интерпретация буквально лезла исследователям на язык. Например, одно сильно испорченное место первый издатель с помощью инфракрасного просвечивания расшифровал как «Когда породит Бог помазанника». Но потом было предложено еще около десятка других прочтений, и в конце концов пассаж признали нечитаемым.

Фрагмент арамейского текста апокрифических Заветов двенадцати Патриархов. Фото: EYEDEA/EAST NEWS

И все же кумранские тексты помогают многое понять в раннем христианстве, восстанавливая ту атмосферу напряженного ожидания Мессии, которая царила в Иудее в кризисную эпоху. Например, в Ветхом Завете Мельхиседек упоминается лишь дважды, в весьма туманном контексте, и потому  совершенно необъяснимой выглядела популярность этого образа в новозаветной литературе, особенно то, что ему уподобляют Христа. Теперь это стало понятно: в кумранском документе Мельхиседек — небожитель, глава сонма ангелов, покровитель «сынов света», эсхатологический судия и благовестник спасения. Если с основными двумя течениями иудаизма — фарисейством и саддукейством — Иисус в Евангелии жестоко полемизирует, то третье по важности течение, ессейство, не упомянуто ни разу. Можно ли отсюда заключить, что Иисус не знал о нем? Это маловероятно. Какие-то выражения, вроде «Святой Дух», «Сын Божий», «сыны света», «нищие духом», явно заимствованы христианами у кумранитов. Словосочетание «Новый Завет» тоже введено ими. Кстати, Храмовый свиток, по всей видимости, был написан Учителем Праведности и объявлен им частью Торы, ее боговдохновенным дополнением. Поразительное сходство наблюдается между ессейской общинной трапезой хлебом и вином и  евхаристией. Да и самый парадоксальный призыв Иисуса — не противиться злому — находит параллель в уставе ессеев: «Я никому не воздам злом, а добром преследую мужа». И чему же здесь удивляться, если и Иоанн Креститель «был в пустынях до дня явления своего Израилю» и «проповедует в пустыне Иудейской», да и Иисус «был там в пустыне сорок дней, искушаемый сатаною, и был со зверями», и позднее опять «пошел в страну близ пустыни», и вообще пустыня была (и всегда остается!) — рукой подать от цветущих садов Иудеи. Когда Иоанн Креститель послал к Иисусу спросить «Ты ли тот, Которому должно прийти, или другого ожидать нам?», тот заявил: «Пойдите, скажите Иоанну, что вы видели и слышали — слепые прозревают, хромые ходят, прокаженные очищаются, глухие слышат, мертвые воскресают и нищие слышат благую весть». Эти слова являются монтажом множества ветхозаветных цитат. И только один мотив отсутствует в Библии — там нигде не говорится о воскрешении мертвых. Зато это прямая цитата из кумранского сочинения «О воскресении». Существует основательное предположение, что ессеи населяли целый квартал в юго-западной части Иерусалима, и именно там остановился Иисус, там происходила и Тайная вечеря.  Есть в Евангелии и такие мотивы, которые в свете кумранских свитков выглядят как полемика с ессеями. Например, Христос вопрошает: «Кто из вас, имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит?» Это может быть прямым возражением на ессейский постулат: «И если животное упадет в яму или канаву, пусть никто не поднимает его в субботу».

Однако главное различие коренится в самой сути: ессеи обращались к одним лишь иудеям, христиане перешли к пропаганде среди язычников; ессеи считали Учителя пророком, но не Богом; ессеи надеялись на реальную земную победу над «сынами тьмы», что же касается христиан, то их религия приобрела столько последователей именно потому, что после разрушения в 70 году н. э. императором Титом Иерусалимского храма ни о какой реальной победе над непобедимым Римом и мечтать стало невозможно. Оставалось одно оружие — слово. Или Слово.

Сергей Иванов

Митинг на Дворцовой площади в честь освобождения Киева от белополяков. Петроград , июнь 1920 года. Фотохроника ТАСС. Фото: ИТАР-ТАСС 

В августе 1918 года, еще до провозглашения польского государства, большевики признали независимость Польши. Однако всего через полтора года русские и поляки отчаянно сражались друг с другом. Почему же заполыхало пространство между Днепром и Вислой? И почему мирным договором остались недовольны решительно все? 

Важнейший для каждого католика праздник — 15 августа, Успение Пресвятой Девы Марии. Но в Польше эту дату отмечают с особым размахом — ведь именно 15 августа 1920 года, девяносто лет назад, началось «чудо на Висле», контрнаступление, завершившееся полным разгромом безбожных большевиков. Сама Богородица заступилась за польский народ. Причем поляки, выстоявшие под страшным натиском, спасли не только свою независимость, но и остановили «коммунистическую чуму», которая угрожала всей Европе. А ведь еще накануне казалось, что положение Польши безнадежно…