– И ишшо, Повелитель, ищейки из Ковена уже едут. Нашши лошшади резвее, и мы их обошшли, но и эти скоро будут здесь. Минут двадцать есть, не большше.

– Ну что ж, хорошо-о. Шантэль?

– Винтерфелл, сударыня Залесская, сударыня Крутоярская, ее брат… и господин Метис, да, – решил замкапитана. – Сейчас я приведу милую барышню и алхимика, а остальных проводят в безопасное место. Кажется, засиделись мы на этом заседании.

– А я велю пока сслугам, шштобы они показали госсподам следователям гобелены, и не торопиться, – хихикнул Симеон.

– Молодец! – одобрил император. Ведь и впрямь молодец, разве нет?

Все разошлись. Шантэль увел с собой Алессу, по ходу рассказывая о знаменитых гобеленах, которые должны поразить, восхитить и задержать следователей Ковена. Повелитель тоже очень хорошо придумал, когда велел Виллю идти с Симкой. Это было как раз то, что нужно, но почему-то казалось, будто сам он не хочет оставаться с аватаром вдвоем в кабинете. Очень странно. Да многое казалось подозрительным. И косые взгляды, которыми обменивались император и замкапитана, и кандидатуры, выбранные на роль свидетелей… Впрочем, второе более-менее понятно. Возвращение пропавшей фаворитки императора обставят иначе и позже, о демонице лучше никому не знать, а иномирянин слишком ценен, чтобы рисковать им сейчас. Вдруг в стакане с чайком случайно захлебнется? Не-эт, с таких козырей не начинают игру, а добивают противника. Остаются пятеро – те, кто с помощью мага воды могли свести корабль. Но почему Триш и Лиса о ситуации в стране не предупредили. Не доверяют? А Алессе – да?! Почему, учитывая напряженные отношения с Силль-Миеллоном, Саридэл дозволил своему советнику занять пост капитана личной охраны императора Аристана, пусть и временно? Защищать послал или… шпионить? А Его Величество разрешает силльмиеллонскому л’лэрду разгуливать по дворцу и гавкать на гвардейцев! Разве что… Шантэль – добровольный заложник, на пару с принцем удерживающий пусть шаткий-валкий, но мир. А что означает сочувствие императора к Виллю? Никогда короли не жалели своих аватар. Никогда. А тут… хм…

И наконец, что за сила заставила бежать кэссиди и ее «телохранителя»? Вилль ни на сколку в брате не сомневался. Дан регенерировал все лучше, к собственному изумлению научился частично менять ипостась, в одиночку мог выстоять против полутора десятка мечников либо сабельщиков. Значит, эта сила, пришедшая за ним с Ирэн, сумела произвести впечатление. Брат не решился рискнуть и вступить в бой.

– Хм.

– Хмрр?

Присев на корточки, аватар попытался улыбнуться. Вышло не очень.

– Симка, так ты теперь дворцовый, да? – Вопрос тоже звучал не очень – глухо и слабо.

– А ты как думаешь?

– Я… – Вилль пожал плечами.

Кот положил передние лапки на его колено, лукаво заглянул в глаза:

– Я не дворцовый, хозяин. Я теперь личный секретарь Его Величества и исполнитель тайных поручений, только об этом – тш-шш…

– А я, Симка, свинья! – в сердцах выпалил горе-хозяин, треснув себя по лбу. Во дурак! В который раз судил по себе, а верный Симка все прекрасно понял и простил.

– Я тебе говорил, хозяин: пей меньшше, не то будешшь ходить на четвереньках, спать в лужже как порося и нести околессицу!

Лучший способ скоротать долгий зимний вечер – это забраться в кресло перед камином, обернуть ноги пледом, нацедить из кувшина горячего грога с корицей и сыграть партию-другую в шахматы. Или в шашки. Можно книгу почитать. На худой конец, взяться за мемуары. Но тащиться в зарождающийся снегопад с ноющей девчонкой – развлечение для тех, кто сам себя не любит, не уважает и готов сжить со света по особо изощренной методике.

– Дан?

– Да.

– Эта дорога наезженная.

– Да.

– Значит, скоро мы выйдем к жилью?

– Да.

И так последний час.

Сначала беглецов вытряхнуло на опушке Сумеречного леса. Задерживаться не стали и телепортировались дальше – прямиком в берлогу. Неизвестно, кто изумился больше: сонный хозяин или залетные путешественники, свалившиеся ему на хребет. Мерить саблю с медвежьими когтями не рискнули. Третий портал распахнулся на развилке, откуда открывался чудесный вид на большую деревню, утопленную в низине. Там решили разжиться теплой одеждой. И разжились бы, а то и переночевали бы в тепле, не будь принцесса такой высокомерной привередой. Раскритиковала вполне сносную доху, да еще заявила, дескать, «тулуп медяшки гнутой не стоит», не замечая того, что скорняк и двое его сыновей начинают багроветь. Какой мастер потерпит критику от заносчивой двадцатилетней девчонки? Когда им указали на дверь, Дан был благодарен уже за то, что не пытались побить.

Четвертый прыжок стал последним. Силы либра хватило на то, чтобы перенести беглецов куда-то на восток. Сейчас над Равенной только-только занималось утро, а здесь солнечный диск уже коснулся горизонта. Полсуток без отдыха. Усталые, продрогшие, затерянные неизвестно где. Впрочем, через пару часов можно будет справиться об их местонахождении. У волков. Пока хищники только следили из-за опушенного снегом кустарника, но стоит сгуститься темени…

– Шильда! – ободрившись, Ирэн поковыляла вперед, к указателю, ловко орудуя кривоватым суковатым посохом. То ли позерствует как обычно, то ли впрямь с ногой полегчало. То ли отморозила и не чувствует.

Дан мысленно выдохнул. Яркая, недавно поновленная надпись прямо-таки манила заглянуть в городок Ветлюгу, где обязательно должен найтись хотя бы один постоялый двор. Может, и шахматисты отыщутся.

Он нагнал Ирэн, взял под локоток.

– Я тебя об одном только прошу – не провоцируй местных. Хорошо? – попытался вложить в это убежденность, настойчивость, чуть эльфийского очарования… Да что угодно, лишь бы услышала, а не послушала.

– О чем мне говорить со смердами? – высокомерно фыркнула девушка.

Просто уму непостижимо, откуда в туче может скопиться столько снега! Тяжелый, мягкий, пушистый, совсем не похожий на хрупкий иней ледяного дворца, как-то под Новый год наколдованного Одаренными. Он падал целыми горстями, прилипая к шапке, волосам и меховому воротнику. Сейчас, в паре шагов от постоялого двора «Три яблони», любоваться снегопадом было одно удовольствие. В сумерках за деревянной стеной осталась волчья стая, но прочные ворота Ветлюги сулили безопасность.

Из распахнувшейся двери пыхнуло дымом и жаром, да так, что глаза заслезились; на улицу вырвался чей-то сиплый, нетрезвый смех. Дан по-прежнему отмалчивался, но взял Ирэн под руку, наглядно демонстрируя местным их отношения. И не зря. Красные рожи сильной половины обратились к девушке, распутные подавальщицы уставились на Дана. С кем-нибудь другим Ирэн и не сунулась бы в подобное заведеньице, но на что способен аватар, она знала. Притом и без клинка, исключительно за счет силы слова и природного обаяния.

– Добрый вечер уважаемым дамам и господам! А погодка-то сегодня как под Ярицу – лютует! – Дан потоптался, стряхивая снег на грязную тряпку, расстеленную у порога. Судя по плачевному состоянию пола, он был первым, кто ее не проигнорировал, но хозяин жест оценил.

– И вам вечо́р добрый, коль не шутите, – густым басом степенно отозвался чернобородый мужчина, в данный момент намывающий пивные кружки. – Что, чуток не замело?

– К счастью, до вас добрались. – Дан подтолкнул Ирэн к столику возле окна.

Пока раздевались, подошла по-деревенски спелая блондинка в зеленой шапочке с забавными треугольными ушками, загнутыми наверх, и переднике с вышитыми яблонями. Еще два алых плода красовались как раз на самом пикантном участке корсета.

– Неудачно вы выбрали время для путешествий, – посочувствовала подавальщица вроде бы искренне.

– Значит, у вас поживем, местный фольклор послушаем. А потом вас в столице прославим.

– Так вы менестрель?!

– Все мы в душе немного поэты. Просто голодные и не согреты, – всерьез пошутил Дан.

– Тогда угощайтесь и согревайтесь! – подавальщица со смехом протянула меню.