Рассказ Карпини о жизни среди монголов взят из «Миссии к монголам» Кристофера Дэвидсона. Замечания Вассафа можно найти в «Истории Вассафа», датированной 1302 годом. Перевод Шоайба Харриса.

Многочисленные английские переводы «Тайной истории монголов» серьезно различаются между собой. Тем, кто хочет больше узнать об этом замечательном документе, стоит сравнить их все. Наиболее значительны из них переводы Френсиса Вудмана Кливса, стихотворный пересказ Пола Хана и великолепный подробный пересказ Игора де Рачевилца. Я в основном пользовался англоязычной версией Ургунджа Онона, изданной в Монголии в 2005 году, каковая представляется верной букве и духу оригинала. Благодарю Номин Лагвасурен, которая познакомила меня с ней.

Николас Вэйд из «Нью-Йорк Таймс» цитирует слова Джувайни о Чингисхане; см. статью «Плодовитый Чингисхан, кажется, помог населить землю» от 11 февраля 2003 года. О многочисленных потомках Чингисхана говорится в «Генетическом наследии монголов» Криса Тайлер-Смита.

Познавательное описание монгольской концепции души взято из комментариев Моула и Пельо к «Описанию мира» Марко Поло. Цитаты из Дэвида Моргана и из Джувайни взяты из «Монголов» Моргана. Подробное рассмотрение организации монгольской и китайской армий см. Чи-Чин Чао, «Военная организация династии Юань».

Приведенные здесь рецепты монгольской кухни можно найти (наряду с другими) в книге Пола Буэлля «Как угодить вкусу хана». Однако о монгольской кухне и ее влиянии на судьбы династии можно добавить следующее: в «Упадке диеты и династическом упадке монгольской империи» Джон Мэссон Смит мл. предлагает совсем другую оценку полезности монгольской кухни для здоровья. «Большинство монгольских правителей жили недолго, — утверждает он. — В Средней Азии они умирали в среднем в 38 лет. Хубилай, проживший 78 (sic) лет, был исключением. Чингисхан дожил до седьмого десятка, из прочих мало кто прожил более 50». Смит винит в этом монгольскую кухню, включавшую слишком много баранины, кобыльего молока и алкоголя и слишком мало других продуктов. Он приводит статистику Марко Поло, доказывая склонность монголов к излишествам. Короче говоря, они объедались и упивались до смерти.

Похвалы Гербеса Соркактани можно найти в «Кембриджской истории Китая». Благодарю профессора С. Томсона из Монгольской Академии Наук за описание четырех основных групп населения. «Хубилай-хан» Морриса Россаби предлагает лучшее из современных описаний пути Хубилая к власти. Интриги Ариг-Буги описаны по примечанию Потье к «Le Livre de Varco Polo».

Техническое сопоставление китайской и монгольской валюты имеется у Юла и Кордье. В «Азии Марко Поло» Ольшки разбирает причины напряженности в отношениях между монголами и мусульманами и приводит причины, по которым ислам не завладел монгольской империей.

Считается, что Хубилай-хан ввел алфавит Пагс-па эдиктом, который, в частности, гласил: «По нашему мнению, письменность используется для передачи слов, а слова для передачи событий. Так было от древних времен до наших дней. Наш народ зародился на севере, и в те времена наш обычай был старинным и простым, и у нас не было времени создать (собственную письменность). Когда нам нужно было что-то записать, мы пользовались китайскими и уйгурскими знаками для передачи языков этого двора. Однако если взглянуть… на отдаленные страны, все они имеют свое письмо. Ныне, когда власть меча сменилась властью пера, нам недостает средства письма, что мешает правлению династии… отныне официальные документы и императорские указы будут записываться новым монгольским письмом и дополняться версиями, написанными местным письмом».

Россаби в «Хубилай-хане» занимательно рассказывает историю Пагс-па и его письменности. См. также «Чингисхан и создание мира монголов» Джека Везерфорда. В «Юань ши сан лун» Циджу Яня приводится интересное рассуждение о языках, какими мог владеть или пользоваться Марко Поло, со ссылкой на соображения М. Г. Потье по этому поводу. Ольшки в «Азии Марко Поло» также касается письменности Пагс-па и приводит рассуждение о влиянии монголов на китайскую культуру.

Согласно некоторым ранним сообщениям, у Хубилай-хана было не четыре, а пять или семь жен: см. Юл и Кордье. Там же объяснение порядка престолонаследия у монголов.

Точность описания Камбулака, данного Марко, можно оценить, сравнив с описанием его ученого современника Рашида ад-Дина:

«Стена, окружающая город Ханбалык, имеет 17 башен; между каждыми двумя (башнями) расстояние в фарсанг. Дайду (Тату или Камбулак) так многолюден, что даже за линией тех башен большие дома и улицы; в садах множество различных плодовых деревьев, доставленных отовсюду. В центре этого города Хубилай-хан установил одну из своих «орду» (монгольское слово, как и китайское «Кун», означало «жилище императора»), очень большой дворец, называемый «Карей» (по-китайски «тьен», группа павильонов, использовавшихся императором для различных целей).

Колонны и полы этого дворца все из резного камня или мрамора и большой красоты; он окружен и укреплен четырьмя стенами. Между одной из этих стен и следующей находится пространство, на полет стрелы наполненное войсками. Внешний двор для дворцовой стражи; следующий для принцев («омера», эмиров), которые собираются там каждое утро; третий двор занят великими военачальниками, а четвертый приближенными принца.

В Ханбалыке и в Дайду протекают две большие реки. Они текут с севера, где проходит дорога к летнему дворцу хана. В ущелье Джемджал (укрепленное ущелье Кююн) на границе они впадают в другую реку. Внутри города немалое озеро, напоминающее море; чтобы выпускать лодки, сделана плотина. Воды протекающей реки образуют канал и впадают в залив, который от океана протянулся к окрестностям Ханбалыка». (Из издания Потье «Путешествия» Марко Поло, «Le Livre de Marco Polo»).

Дополнительные сведения по сложному вопросу китайского календаря см. Юл и Кордье, «Наука и культура Китая» Нидхема и «Гений Китая» Роберта Темпла. Иллюстрированная книга Темпла может считаться упрощенным введением в порой труднодоступный труд Нидхема.

Дж. Д. Лангуа в заметной работе «Китай под властью монголов» подробно говорит об исторических и идейных корнях династии Юань и о роли императора на примере Хубилай-хана.

Подробное описание потрясающего гардероба Хубилай-хана взято из «Le Livre de Marco Polo» Потье, по нему же описан главный церемониал. Ритуал празднования дня рождения был чрезвычайно сложен. Потье приводит описание утомительного приветственного ритуала:

«Первый глашатай говорит звучным голосом: «Склонитесь! — Поднимитесь!» Он подходит к выкрашенному киноварью вестибюлю (императорскому) и кланяется креслу или императорскому трону. Первый распорядитель объявляет, что все в порядке и хорошо исполнено. Тогда главный церемониймейстер восклицает громким и звучным голосом: «Падите ниц! — Поднимитесь! — Снова падите ниц! — Поднимитесь!» Когда все это последовательно и тщательно проделано, главный церемониймейстер объявляет: «Приближается особа императора в сопровождении десяти тысяч благословений!» Тогда помощник церемониймейстера восклицает: «Займите свои места! — Падите ниц! — Поднимитесь! — Снова падите ниц! — Поднимитесь! Склонитесь! — Верните на пояса таблички из слоновой кости! — Трижды топните ногой! — Преклоните левое колено! — Трижды коснитесь лбом земли!»» Потье отмечает: «Эта тот самый знаменитый обряд приветствия императора, включавший три падения ниц, три коленопреклонения и троекратное битье челом, которому отказывались подчиняться многие европейские послы…»А ведь это была лишь вводная церемония, за которой следовали продолжительные молитвы к небесам, столь же тщательно отрепетированные, новые поклоны и, наконец, шествие, которым заканчивалось официальное празднование дня рождения.

Марко Поло у Харта говорит о каменном угле на стр. 121.