Именно из Асгарда (страны Азии — Страны асов), по мнению Снорри, и произошел исход асов во главе с Одином в Скандинавию.

На Севере существовало три вида магии — руны, гальдр и сейд.

Руны — это вырезанные на дереве, кости или металле знаки, обладающие магической силой.

Гальдр — сакральные песни и заклинания, произносимые вслух.

Самым опасным видом магии был сейд. О нем сохранилось совсем немного сведений. В основном — это описания самого сейда и зла, которое он причинил. Вполне возможно, что гальдр был частью сейда.

Свершалось колдовство на особом помосте.

Во всех случаях волшба (колдовство) основывалась на силе слова, то есть на непосредственном воздействии слова на окружающий мир. Особенное значение магия слова получила в скальдическом искусстве.

Руны обладали силой уже сами по себе, а процесс вырезания их мобилизовал эти силы и пробуждал их к жизни.

В центре северной волшбы стояла прежде всего личная сила самого мага и — в случае рунической магии — рун.

Особенности же скандинавской волшбы заключаются в том, что она «не знает» демонов. При сейде колдун или колдунья могли обращаться к помощи злых духов, но скандинавские духи не имеют ничего общего с демонами.

В магии прежде всего обращаются к феттирам, или ландфеттирам, то есть духам-хранителям отдельной области или целой страны. Были духи-хранители, или духи-двойники, и у каждого человека, а назывались они фюльгья — «спутница».

Они являлись людям обыкновенно в виде птиц и зверей, нередко в виде женщин, или принимали другой какой-нибудь образ. Фюлгьи знаменитых вождей и храбрых воинов являлись в виде медведей, орлов, вепрей и других благородных и сильных зверей. Чем знатнее был человек по происхождению и чем храбрее и смелее, тем благороднее был образ, под которым является его фюльгья. Оттого волки, лисицы и змеи означали злых, лукавых людей.

Фюльгьи были добрые — виновники всякого счастья и защитники в опасностях, и злые — приносившие бедствие и погибель.

Если особенное счастье сопровождало все предприятия человека и давало ему перевес во всех битвах, то думали, что причиной того были его сильные фюльгьи. В сагах рассказывается, что в Исландии почитали опасным всякое соперничество с сыновьями Ингимунда, потому что эти братья имели сильных фюльгий. Кьялак советовал Стейнульву жить в дружбе с Ториром, в противном же случае плохо придется ему. «Твои фюльгьи, — говорил он, — не справятся с его».

Одни и те же фюльгьи и одинаковое счастье нередко сопутствовали целому поколению или семейству, почему такие духи назывались родовыми, семейными духами. Думали, что короли, происходившие от богов, одарены чрезвычайным счастьем, которое они могли передавать своим воинам и друзьям.

Если фюльгья, незримо сопровождавшая человека по жизни, являлась ему «во плоти», то это было верным предзнаменованием его скорой смерти.

В «Саге о людях из Лаксдаля» читаем о появлении такого духа-двойника:

«Тем летом Торгильс отправился на тинг, и когда они подъезжали к лавовому полю у места тинга, они увидели женщину, которая приближалась к ним. Она была очень высокого роста. Торгильс подъехал к ней, но она отпрянула от него и сказала следующее:

После этого она пошла своей дорогой. Тут Торгильс сказал:

— Редко случалось так, когда судьба была ко мне благосклоннее, чтобы ты уезжала с тинга, когда я ехал на тинг». [62]

Духи-двойники могли иметь не только человеческое обличье, но и облик животного.

В «Саге о Ньяле» рассказывается о духе-двойнике в образе козла:

«Однажды случилось, что Ньяль и Торд были во дворе. Там на лугу обычно расхаживал козел, и никто не смел прогонять его.

— Странно, — сказал Торд.

— Что странно? — спросил Ньяль.

— Мне кажется, что козел лежит здесь в лощинке и весь в крови.

Ньяль сказал, что никакого козла там нет.

— Тогда что же это? — спросил Торд.

— Тебе, верно, осталось немного жить, — сказал Ньяль, — и ты видишь своего духа-двойника. Берегись!

— Ничто мне не поможет, если мне так на роду написано!» [63]

Среди враждебных человеку существ, владеющих большой силой, есть тролли, великаны, могильные жители и призраки (привидения).

Тролли и великаны встречаются героям саг довольно часто, и если герой отважен и мудр и заручился поддержкой богов, то он непременно одолеет нечисть. Так, в «Саге об Одди Стреле» рассказывается, как Одди вместе с товарищами попадает в страну великанов, где живут «тролли, великаны и великанши, страшные и безобразные с виду». Как ни пытаются они погубить Одди и ни напускают колдовства, смелому норвежцу удается победить их. Известна описанием схватки героя с громадным троллем и «Сага о Греттире».

 Курганный житель всегда обладает недюжинной силой и яростно сражается, не желая отпустить нарушившего его покой на волю.

В «Саге о Греттире» рассказывается о том, как Греттир проник в могильник: «Греттир раскопал курган, и пришлось ему изрядно потрудиться. Он работает без передышки, пока не доходит до сруба. День к тому времени был уже на исходе. Он проломал бревна. Аудун заклинал его не заходить в курган. Греттир попросил его подержать веревки.

— А я уж докопаюсь, кто здесь живет!

Спустился Греттир в курган. Там было темно и запах не из приятных. Он старается разведать, что там такое. Ему попались конские кости. Потом он ударился о столбы седалища, и оказалось, что на седалище сидит человек. Там была сложена груда сокровищ — золото и серебро, а под ноги ему поставлен ларец, полный серебра. Греттир взял все эти сокровища и понес к веревкам, но в то время, как он шел к выходу из кургана, кто-то крепко его схватил. Он бросил сокровища, и они кинулись друг на друга и стали биться ожесточенно. Все разлеталось у них на пути. Могильный житель нападал свирепо. Греттир все пытался ускользнуть. Но видит, что от того не уйдешь. Теперь оба бьются нещадно. Отходят они туда, где лежат конские кости. Здесь они долго бьются, то один упадет на колени, то другой. Все же кончилось тем, что могильный житель упал навзничь со страшным грохотом. Тут Аудун убежал от веревою он подумал, что Греттир погиб. Греттир же выхватил меч Ёкуля и, ударив могильного жителя по шее, срубил ему голову и приложил ее к ляжкам. Потом он пошел с сокровищами к веревкам, но Аудуна и след простыл. Пришлось ему самому карабкаться вверх по веревке. Он привязал сокровища к бечеве и вытянул их за собой». [64]

Считалось, что могильный житель навсегда останется в кургане, если отрубить ему голову и приложить ее к ляжкам.

Появление живых мертвецов (привидений) в сагах настолько обычное дело, что о них даже не говорится как о чем-то необыкновенном. В «Саге о Греттире» сказано просто, что люди после смерти Глама стали замечать, что последнему «не лежится в могиле». И хождение его после смерти воспринимается всеми не как нечто удивительное, а как «великая напасть».

«Возвращение с того света, — писал М. И. Стеблин-Каменский, — считалось, видимо, настолько естественным, что сообщения о "живых мертвецах" вкрадываются в самые реалистические саги. Человека хоронят по всем правилам: закрывают ему глаза, чтобы он никого не сглазил, выносят из дома через пролом в стене, чтобы не нашел дороги назад, везут на санях и т. д., а он начинает ездить "верхом" на крыше, дерется и убивает скот. Приходится убивать его снова, зарывать где-нибудь подальше и обносить могилу стеной, чтобы он не мог перелезть, или сжигать его. Иногда даже приходится начинать против мертвеца судебную тяжбу по всем правилам».