Однако Рузвельт был недоволен работой спецслужб в целом. В 1939 году он потребовал, чтобы подразделения военной разведки, а также ФБР создали координационный комитет. Но из-за соперничества между спецслужбами координационный комитет не имел директора, да и собирался только от случая к случаю.
Помимо инициативы ФБР в Южной Америке и малого объема информации, получаемого от послов и военных атташе, сбор разведданных за рубежом был очень ограничен. «Перед войной мы получали примерно только ту информацию, какую военный атташе мог узнать во время приемов», — признавался позже американский генерал. Не было систематической обработки информации, никакого профессионального подхода: отсутствие настоящей внешней разведки составляло тогда главный недостаток американской разведки. Следует признать, что внешняя разведывательная деятельность просто не соответствовала той международной роли, какую играли тогда США, их претензиям вести «честную игру»… Доказательством служит пресс-конференция Рузвельта в 1938 году, где он счел необходимым заявить, что «никогда не допустил бы шпионской деятельности американцев за рубежом».
Полуправда… Возможности внешней разведки были, несомненно, еще в зачаточном состоянии в конце 30-х годов. Но Рузвельт был первым президентом, после Джорджа Вашингтона, кто проявил реальный интерес к разведке, особенно агентурной. Он использовал сеть дипломатов и неофициальных лиц, кто ему непосредственно докладывал о намерениях глав иностранных государств. И это началось задолго до Второй мировой войны.
Одна из таких групп информаторов была создана в 1927 году личным другом Рузвельта, богатейшим бизнесменом и филантропом Винсентом Астором. Последний объединил вокруг себя таких незаурядных лиц, как путешественник Свидам Каттинг, Кермит Рузвельт, его кузен и сын бывшего президента Теодора Рузвельта, судья Фредерик Кернохан, журналист Маршалл Филд, филантроп Дункан Стюарт Эллсуорс, банкир Уинтроп Олдрич, Дэвид Брюс, возглавлявший американский Красный Крест в Англии, британский офицер X. Наджент и ряд других. Это тайное общество назвало себя «палатой». Члены «палаты» собирались каждый месяц в одной из нью-йоркских квартир. Они делились своими оценками международной обстановки, а также информацией, собранной ими во время поездок или их «агентами».
Рузвельт формально не входил в палату. Но начиная с 1933 года Астор регулярно его информировал о ее деятельности. И президент прекрасно знал всех ее членов: можно сказать, они были его людьми… Рузвельт им доверял даже миссии рекогносцировки. Например, узнав в 1937 году, что японцы заняты поиском места для размещения передового поста в районе Галапагосских островов, он направляет в этот район Винсента Астора и Кермита Рузвельта. Под прикрытием научной экспедиции они используют яхту Астора, чтобы шпионить за действиями японцев и во многих других южных районах Тихого океана.
Президент считает — и это отчасти правда; — что информация, поставляемая «палатой», более полезна, нежели та, которую он получает от своих разведывательных служб! Информация этих служб была сконцентрирована на боевых порядках и военной мощи потенциальных противников Соединенных Штатов; но она не касается ни их намерений, ни политических и стратегических интересов.
В этом президент полагается также на журналиста Джона Франклина Картера, которому доверяет. Он поручает ему создать сеть информаторов на главных политиков мира. Картер взялся завербовать Эрнста Хафштенгла, американца немецкого происхождения, имевшего дружеские связи с Адольфом Гитлером в первые годы его политической карьеры. Он даже стал одним из его главных доверенных лиц. В конце концов, разочаровавшись в фюрере и обещаниях национал-социалистов, Хафштенгл уезжает в 1937 году из Германии в Англию, а затем в Соединенные Штаты. Это — кладезь информации о личности Гитлера и о нацистском режиме.
Связи Рузвельта с «палатой» еще более усиливаются с началом войны в Европе. Ее численность удваивается, нью-йоркская группа решает сменить имя, отныне она стала называться «клуб». Некоторые из его членов становятся активными агентами по сбору разведывательной информации. Они оказались особенно полезны в тот момент, когда конгресс отказывался принять меры, угрожающие нейтралитету Соединенных Штатов. И это в 1940 году, когда Астор, возглавлявший в то время компанию «Вестерн Юнион Кейбл Компани» (Western Union Cable Company), взял на себя риск использовать собственную компанию для перехвата сообщений, отправляемых посольствами. Это позволило установить сближение Испании с нацистской Германией. Астор узнал также, что ряд стран направил своих агентов в Мексику для шпионажа против Соединенных Штатов.
Война в Европе стала ощущаться на американском континенте в виде борьбы разведок. Однако общественное мнение все еще оставалось в значительной мере изоляционистским. Оно резко изменилось только в декабре 1941 года в результате нападения японской авиации на американскую военно-морскую базу в Пёрл-Харборе.
Тем временем «странное поражение» Франции поставило Великобританию перед угрозой вторжения, а бомбардировки люфтваффе посеяли неверие в свои силы среди британцев. Не потерпят ли они поражение от нацистов? Для получения более полной информации о ситуации и настроениях англичан Рузвельт, по привычке, использовал неофициальные каналы. В июле 1940 года он призвал Уильяма Донована, колоритную личность, который считается «духовным отцом» ЦРУ.
Донован родился в 1883 году в городе Баффало, штат Нью-Йорк, в семье ирландских католиков, иммигрантов во втором поколении. Получил диплом адвоката в Колумбийском университете, где впервые встретился с Рузвельтом. Донован был также звездой университетской футбольной команды. За свою агрессивность на футбольном поле его прозвали Дикий Билл (Wild Bill).Это прозвище он сохранил на всю жизнь.
В 1916 году он служил в подразделении национальной гвардии, которое ловило революционера Панчо Вилла (Poncho Villa)на американо-мексиканской границе. С 1917 года он был в Европе и сражался в подразделении пехоты рядом с французами. За свою храбрость при атаке немецких окопов Донован удостоился почетной медали конгресса и ордена Почетного легиона во Франции. Свои первые контакты в мире разведки он сделал после войны, когда Госдепартамент назначил его офицером по связи с антикоммунистами «белой» России. Одновременно он возобновил свою юридическую карьеру сперва в качестве прокурора, а затем основал престижную адвокатскую контору в Нью-Йорке. Одним из его клиентов был не кто иной, как будущий британский премьер-министр Уинстон Черчилль.
Атлетически сложенный и к тому же довольно красивый мужчина, Донован был импозантной личностью. Осознавая свою харизму, он ищет пути ее применения для удовлетворения собственных политических амбиций. В 1932 году он участвует в выборах губернатора штата Нью-Йорк, который только что покинул Рузвельт, в качестве кандидата от республиканской партии. Плачевные результаты не вдохновляют его на дальнейшую политическую карьеру, и тогда он отдается своему второму увлечению — заграничным поездкам. Но Донован не был обычным туристом. Он отправляется, например, в Эфиопию, воевавшую в то время с армией Муссолини, или в Испанию, где шла гражданская война. Поездки Донована по горячим точкам планеты питали его тягу к активным действиям, познанию международных отношений, вели к установлению обширных контактов в иностранных армиях и государственных учреждениях.
В 1933 году, когда Гитлер пришел к власти, Донован был приглашен на вечер, организованный в Уорм Спрингс, штат Джорджия, по случаю 50-летия Рузвельта. Они не виделись после университета. Похоже, что в 1935 году президент вдохновил Донована отправиться с разведывательной миссией по другую сторону Атлантики. В том же году Донован был принят Дуче, про которого Рузвельт тогда думал, что он смог бы противостоять милитаристским устремлениям нацистской Германии, а не поддерживать их.
Донован посещал также «клуб» в Нью-Йорке, хотя и не был его членом. Вместе с Винсентом Астором он являлся, возможно, самым ценным источником неофициальной разведки президента.
