По мнению Шлезингера, золотая пора тайных операций полностью завершилась! Штаты, занятые в них, слишком велики и не адекватны приоритетному направлению ЦРУ — техническим методам разведки. Поэтому после заключения соглашения о прекращении огня во Вьетнаме он использует данную возможность, чтобы освободиться примерно от двух тысяч офицеров, что составляет 7 процентов штата управления. Большинство из них входило в Директорат планирования, который он, пользуясь случаем, переименовывает в Оперативный директорат — по его мнению, название менее эвфемическое и более «прозрачное».

Административный директорат также меняет название и становится Директоратом управления и обслуживания. Шлезингер проводит также ряд перестановок внутри управления, передвигая различные службы и подразделения из одного директората в другой.

Шлезингер находится в Бангкоке, когда в мае 1973 года пресса сообщает о проникновении «сантехников Белого дома» в кабинет психиатра Эллсберга. Его никто не поставил в известность, что ЦРУ снабдило их техническими средствами. Чтобы упредить неизбежные неприятности для ЦРУ и Белого дома, а заодно и дистанцироваться от старых грехов управления, Шлезингер требует, чтобы обо всех действиях, где ЦРУ могло бы превысить свои полномочия или проводить спорные операции, было ему доложено. Это указание касается как текущих действий, так и особенно предыдущих. Таким образом, как действующие офицеры, так и бывшие сотрудники ЦРУ были призваны принять в этом участие. Уильям Колби, занимавший тогда пост администратора в Лэнгли, был назначен ответственным за сбор этой информации.

Самые темные эпизоды в истории ЦРУ всплывут в результате на поверхность! Они были объединены в документ на 693 страницах: перечень как достижений, так и провалов ЦРУ, размер которого поразил Шлезингера. В Лэнгли не замедлили назвать их «фамильными драгоценностями»… которые ЦРУ унаследовало за многие годы. Секрет и потенциально взрывоопасный характер делают их чрезвычайно ценными на рынке компромата.

Этот перечень будет рассекречен в июне 2007 года. Наряду с другими в нем приводятся: опыты ЦРУ по контролю сознания; попытки убийства иностранных руководителей; слежка за многими журналистами и американскими политиками; контроль корреспонденции, поступающей и отправляемой в СССР и Китай; так же как наблюдение и составление картотек на студентов, участников движения пацифистов и афроамериканских активистов, и т. д. В период с 1967 по 1973 год слежка велась более чем за 9900 американскими гражданами. ЦРУ внедрило агентуру в группы активистов, чтобы получить доказательства их связей с подрывными элементами.

Согласно этому документу, ЦРУ во многом напоминает тайную политическую полицию.

Шлезингер не успеет внедрить новую инфраструктуру ЦРУ так, как он планировал, потому что «Уотергейт» настигнет президента. Его советники и многие члены его администрации исчезают один за другим. Когда уходит в отставку министр юстиции, Никсон на его место назначает действующего министра обороны. Шлезингер его заменит в Пентагоне, пробыв всего пять месяцев во главе управления — самый короткий срок пребывания на посту директора ЦРУ. Воспользовавшись этой игрой в смену кресел, Уильям Колби становится десятым директором ЦРУ.

Будущее Никсона намного более мрачно. В январе 1973 года взломщики «Уотергейта» были осуждены. Но перед оглашением приговора судья выразил свои сомнения: он заявляет открыто, что дело, похоже, не ограничится этими пятью обвиняемыми. Опасаясь очень тяжелого тюремного наказания, Маккорд объяснил, что подвергся давлению, чтобы признать себя виновным. По его мнению, другие тоже оговорили себя… Маккорд между тем уточнил, что «налет на «Уотергейт» не является операцией ЦРУ». Что, действительно, правда, если не учитывать, что управление помогло технически оснастить команду Ховарда Ханта. Но ЦРУ не было известно о цели использования этой техники. И как это будет доказано следствием, оно не было в курсе налета на «Уотергейт».

Принимая во внимание прошлое налетчиков и других членов комитета по переизбранию, начинают тем не менее думать о причастности ЦРУ к налету на «Уотергейт». «Считаете ли вы, что ЦРУ замешано в деле «Уотергейт» или в других шпионских делах внутри страны?» — был проведен опрос общественного мнения летом 1973 года. 24 процента ответили «нет». 31 процент был не уверен. И 45 процентов ответили утвердительно… Нет дыма без огня, согласно поговорке, которая всегда приходит быстро на ум, когда речь идет о ЦРУ.

Такова одна из гипотез, выдвинутых некоторыми журналистами газеты Washington Post.Они стараются распутать интригу, все элементы которой уверенно ведут за пределы ЦРУ: в Белый дом. Летом 1973 года сенат решает провести расследование. Слушания изобличают махинации Белого дома. Тиски сжимаются вокруг президента. В особенности когда Джон Дин, один из его советников, который отказывается играть роль козла отпущения, объясняет, что Никсон пытался замять дело.

Было невозможно представить доказательства до тех пор, пока один из работников Белого дома не упомянул о наличии системы постоянной записи разговоров в Овальном кабинете. В начале своего президентства Никсон решил ее демонтировать, но затем передумал. Он рассчитывал, что запись поможет однажды ему написать свои мемуары… Вероятно, не об этих страданиях, которые он должен пережить в настоящее время! В августе Верховный суд приказывает президенту предоставить магнитофонные ленты. Записанный разговор недвусмысленно показывает, что Никсон хотел использовать ЦРУ, чтобы блокировать расследование ФБР. Это преступление является главным в процедуре его импичмента. Чтобы избежать своего неизбежного отстранения, Никсон выбирает отставку (первую в истории Соединенных Штатов), и вице-президент Джеральд Форд вскоре занимает его место.

Как иронично уточняет британский историк, «самое мощное правительство никогда не уходило в отставку в результате американской тайной операции, если только это не правительство Ричарда Никсона».

ЦРУ платит также свою дань за скандал «Уотергейта». Отказ Хелмса вовлечь в это дело управление является самым смелым его решением, какое он когда-либо принимал за свою карьеру. Он избежал катастрофы. Однако некоторые пассажи на магнитных лентах Никсона вызывают любопытство депутатов конгресса… Что имеет в виду президент, намереваясь защитить Хелмса от «многих вещей»? Что он имел в виду, заявляя, что на фоне некоторых расследований события в Заливе Свиней выглядят как пустяк?

Другое, не менее важное последствие «Уотергейта» в том, что он обострил подозрительность журналистов в отношении правительства. Президентская должность во многом утратила свой престиж. В условиях разрядки, когда необходимость секретности не является более такой настоятельной, как во время последней четверти века холодной войны, Америка готова задавать вопросы о самых секретных действиях правительства.

У Ричарда Хелмса и Уильяма Колби было много общего. Оба примерно одного возраста и служили под командованием Донована в УСС. Колби, как и Хелмс, юрист с дипломом Принстонского университета, сделал свою карьеру в нелегальном подразделении ЦРУ: вначале в Италии в операциях против коммунистов, затем в Индокитае, так как в совершенстве владел французским.

Хелмс покинул ЦРУ с почестями. Им восхищались и всегда очень уважали в Лэнгли. Офицеры были признательны ему за то, что он удержал ЦРУ в стороне от «Уотергейта». Колби хотел бы иметь подобную репутацию. Для этого он стремится сохранять, насколько возможно, тесные отношения со своими старыми коллегами. Каким образом? Не проявлять никаких знаков превосходства. Вот почему для поездок в Лэнгли он пользуется своим личным автомобилем, а не бронированным директорским, с первого дня вступления в должность шефа управления. Как и ранее, он входит через главный вход. В кафетерии он сидит за одним столом с другими офицерами. Он посещает кабинеты сотрудников вместо того, чтобы вызывать их в свой на седьмом этаже штаб-квартиры.