На широком столе лежали кипы бумаг. Это были, в основном, финансовые отчеты, над которыми он работал уже второй месяц – сначала дома, а затем здесь, чтобы на месте ориентироваться в движении денежных средств за последний год. Он взялся пересмотреть балансы, так как по результатам аудиторской проверки предприятия, которое возглавлял Борис, были выявлены колоссальные расходы, оправдать которые остальным двум учредителям фирмы представлялось проблематичным. Другими словами, его брат подозревался в растрате, если не сказать – воровстве, а этого Иван не мог стерпеть. И он решил использовать свой отпуск, чтобы провести его в городе, здесь, за бумагами, хотя и дома оставалось множество дел не только по хозяйству, но и на работе.

После последних выборов в их районе, на которых победил его сосед и близкий друг, став главой местной администрации, Иван получил предложение стать его заместителем и возглавить направление по развитию сельского хозяйства. Он думал не долго: обладая твердой хваткой и зная все тонкости и проблемы в этой области, в которой проработал всю сознательную жизнь, он ясно отдавал себе отчет о перспективах и подводных течениях, сбивающих развитие отрасли с нормального русла. Ему предстояло многое изменить, и многому научиться, и Иван весь последний год постоянно бывал в разъездах, навещая одно за другим удаленные от районного центра хозяйства, а в свободное время изучал толстые фолианты по экономике и бухгалтерскому учету. Он во что бы то ни стало хотел сам разбираться в текущих процессах, а не довольствоваться той информацией, которую ему порой подсовывали. Он чувствовал, что не понимал этих цифр, этих таблиц, не ориентировался в балансе и терялся в сальдо где-то между дебетом и кредитом, и, в конце концов, устав ощущать себя некомпетентным, засел за учебники, пригласил репетитора, и через три месяца уже мог оперировать понятиями, влияющими на формирование прибыли, позволяющими прогнозировать постоянные и переменные затраты, а также привлекать инвестиционный капитал, оценивая уровень рентабельности на перспективу.

Через месяц после похорон брата они получили официальное предложение от соучредителей строительной фирмы, которую при жизни возглавлял Борис, рассмотреть возможность продажи принадлежащей их семье доли, которая составляла ровно одну треть от всех активов предприятия, но только после подведения баланса по итогам работы Бориса Сергеевича в качестве генерального директора фирмы, в чем, по мнению Ивана, и заключался основной подвох. И хотя Сидоровы должны были официально вступить в права наследования только через полгода после смерти наследодателя, он убедил сестру и своих родителей, которые в принципе не понимали сути происходящего, не торопиться и дать ему возможность ознакомиться с состоянием дел на частично принадлежавшем им предприятии, чтобы правильно ориентироваться в стоимостной оценке их доли.

Документы, которые были высланы по его просьбе, показали превышение расходов над доходами, то есть последние полгода фирма работала в убыток, покрывая отрицательный баланс за счет прибыли прошлых периодов. Это вызвало у Ивана недоумение: возведение «финских домиков» в регионе было прибыльным направлением, причем коэффициент прироста ожидался быть довольно приличным, и резкое снижение доходности предприятия не могло не вызывать озабоченность. На его вопрос в телефонном разговоре с «коллегами», почему такое стало возможным, он получил ответ, что предоставленные Борисом отчеты по финансовым результатам за месяц и квартал не отражали истинного положения вещей, и в них сознательно была занижена расходная часть, которая существенно влияет на себестоимость бизнеса, оттого и цифры представлялись вполне оптимистичными… ровно до того момента, пока не вскрылись некоторые банковские переводы, размер которых почти равнялся указанным в отчетах суммам ежемесячных расходов, то есть эти трансакции просто-напросто не были учтены в затратах.

Что это было – умышленное укрывательство бедственного положения фирмы, небрежность или элементарное воровство – и предстояло теперь выяснить Ивану, в память о своём брате. Он не верил, что Борька мог сознательно подставить компанию, не тот он был человек. Всё могло бы разрешиться само собой, если бы отчеты формировал кто-то из помощников Бориса. Но в том-то и была загвоздка, что, окончив три года назад финансово-экономический факультет университета, Борис не нуждался в экономистах и сам формировал данные в учетной программе, перебрасывая их в офисные приложения, где мог редактировать цифры в любом ракурсе, добиваясь на бумаге желаемого результата.

Иван взял смету расходов на апрель и стал сравнивать её с фактическими затратами. По всему выходило, что при плане двести тысяч долларов фирма потратила триста десять, причем статьи на транспортные, налоги и зарплату существенно не изменились по сравнению с предыдущими месяцами. Несколько повысилась доля рекламы, но это было предусмотрено бюджетом. По всему выходило, что большая часть перерасходов приходилась из месяца в месяц на материалы – либо основные строительные, либо отделочные, которые закупались в Европе, и предполагалось, что они самого высокого качества. Таким образом завышалась себестоимость, а корректировка на цену готовой продукции не производилась. Но за этим, как ему представлялось, должен был следить коммерческий директор фирмы: вот и в папке фигурирует его пояснительная записка, в которой он оправдывается, ссылаясь на устойчивый рынок. Выходит, фирма не могла повысить цены на свою продукцию, поскольку в этом случае её не стали бы покупать, и возникла бы реальная опасность потерять рынок сбыта. Они были вынуждены торговать по сложившимся рыночным ценам, а прибыль от сделок не покрывала их фактических затрат. В данной ситуации любой руководитель предприятия первым делом пересмотрит свою затратную часть в сторону снижения, но Борис почему-то упрямо, с октября прошлого года, подписывал счета на оплату материалов, которые по стоимости превышали все прежние их закупки.

Иван позвонил офис-менеджеру и попросил пригласить к себе специалиста по логистике, который курировал и товароматериальные запасы, помимо транспортной координации поставок. Этим специалистом оказалась молоденькая девушка – наверно, только-только из какого-нибудь учебного заведения. Иван предложил ей присесть, представился и в ожидании ответной реплики посмотрел ей прямо в глаза. Девушка немного смутилась, но тут же как-то вся подобралась и сказала:

- Я – Федосеева Елизавета, менеджер по логистике.

- Очень приятно, Елизавета. Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов по вашему направлению. Вы давно уже в фирме?

- С сентября прошлого года, - ответила она.

- Сразу после института?

- Университета, - уточнила девушка.

- Выбор поставщиков относится к вашей компетенции?

- Да, но предварительную оценку рынка поставок осуществляет отдел маркетинга.

- То есть маркетологи проводят мониторинг, и дают вам свои рекомендации?

- Да, именно так. Здесь же участвуют и производственники… ну, производственный отдел, который занимается уже непосредственно сборкой, отделкой, и так далее.

- Понятно. И ваши дальнейшие действия?

- Я проверяю поставщика на наличие и качество требуемого ассортимента. Если необходимо, то делаю запрос на образцы их продукции, а затем оформляю своё мнение в форме служебной записки на имя генерального директора, где указываю минимум два альтернативных потенциальных поставщика.

- И окончательное решение принимает генеральный?

- Да, по согласованию с коммерческим директором.

- А вы не помните, случайно, кто у нас был в качестве основных поставщиков по отделочным материалам, когда вас приняли на работу?

- Помню, конечно. Мы работали с польскими партнерами, а затем переключились на австрийских производителей.

- А чем это было вызвано?

- Не могу сказать. С сентября по ноябрь я была на испытательном сроке, и в основном изучала специфику работы, технологический процесс и проходила общую адаптацию. А все закупки в этот период шли непосредственно через Бориса Сергеевича и его личного помощника. Но вопрос наверняка упирался в качество материалов.