Как нам представляется, еще одним просчетом было недостаточное внимание, уделенное ВВС СФ, ударам непосредственно по киркенесскому порту. Как мы уже отмечали, ставка штаба флота прежде всего на удары по конвоям противника в море во многом не оправдалась. Причины этого достаточно многочисленны и заслуживают отдельного подробного рассказа. Отметим, что при анализе понесенных немцами потерь просматривается довольно четкая закономерность – наиболее крупные транспорты были потоплены при стоянке на рейде или у причалов порта Киркенес, а при атаках конвоев, как правило, гибли корабли охранения.

Продолжим рассказ о действиях авиации Северного флота против портов и военно-морских баз кригсмарине в Заполярье. Как было упомянуто выше, наряду с Киркенесом для снабжения немецкой группировки на Крайнем Севере активно использовался финский порт Петсамо.

Итак, Петсамо – это, собственно, бывшая и настоящая старинная русская Печенга, которая в результате драматических событий начала ХХ века оказалась под юрисдикцией Финляндии. В 1940 году, в ходе «зимней войны» город был занят частями Красной армии, однако был снова возвращен Суоми.

В отличие от норвежского Киркенеса, вся портовая инфраструктура Петсамо и его аванпорта Лиинахамари практически ограничивалась одними причалами. Вообще вся финская область Петсамо накануне войны насчитывала чуть более трех тысяч жителей, из которых 1200 человек жили в поселке при никелевых рудниках Колосьйки. Порт Лиинахамари имел к лету 1941 года восемь действующих причалов общей протяженностью 570 метров, в том числе один железобетонный, и мог обрабатывать порядка 4000 тонн грузов в сутки.

Естественно, что порту, расположенному в удобном глубоководном фьорде, рядом с советской границей, а следовательно, близко к театру военных действий, придавалось большое значение германским Верховным командованием. Именно германским, потому что финны имели в области Петсамо весьма ограниченные силы и минимально участвовали в боевых действиях, переложив все на плечи своих немецких «камрадов по оружию». Очень скоро рядом с городом был введен в строй аэродром Луостари, впоследствии игравший важную роль как в советских, так и в германских планах.

Со своей стороны, советское командование также всегда считало порт Петсамо важнейшим пунктом снабжения. Даже независимо от прозорливости наркома ВМФ адмирала Н.Г. Кузнецова или командующего Северным флотом вице-адмирала А.Г. Головко, это значение минимум еженедельно подтверждали наши наблюдательные посты на полуострове Рыбачьем, фиксировавшие оживленные морские перевозки.

Трудно сказать, действительно ли советское командование считало, что через Петсамо вывозится стратегическое сырье – никелевый концентрат. На самом же деле львиная доля руды вывозилась из Колосьйки по автомобильной дороге через Рованиеми, меньшая – через Киркенес, так или иначе минуя Петсамо. Тем не менее в любом случае значение порта в Петсамо-фьорде трудно переоценить.

Отметим, что практически до осени 1944 года в этих перевозках немцы активно задействовали крупнотоннажные транспорты. Справедливости ради следует указать, что периодически, после очередного нашего успеха, германское командование запрещало использование на линии Киркенес – Петсамо судов большого водоизмещения. Однако вскоре вновь само и разрешало. Логично было бы предположить, что ВВС СФ уделяли достойное внимание столь «лакомой» цели.

Однако из анализа послевоенного официального отчета вырисовывается весьма любопытная картина. По Киркенесу североморская авиация всего выполнила 1411 боевых вылетов днем и 262 – ночью. По Петсамо – только 473 днем и 70 ночью (в том числе с 15 декабря 1942 года 120 вылетов на Лиинахамари). Здесь в чем-либо упрекнуть командование СФ трудно, поскольку, безусловно, Киркенес был важнейшей целью в пределах Варангер-фьорда. Идем далее. Поселок Варде советские летчики «навестили» за годы войны 324 раза днем и семь раз ночью. Но этот пункт, который назвать крупной военно-морской базой или портом было бы чересчур сильным преувеличением, хотя бы теоретически мог иметь какое-то существенное значение. Но вот соседний Вадсе, куда относительно ценный транспорт или боевой корабль в лучшем случае заходили лишь случайно, хотя и подвергался налетам всего двадцать раз, зато по нему было выполнено 483 самолето-вылета. О том, какое место реально занимал Вадсе в приоритетах немецкого командования, красноречивее всего говорит тот факт, что на 14 марта 1944 г. вся его противовоздушная оборона состояла из одного 20-мм зенитного автомата. Если же обратимся к данным по тоннажу сброшенных на эти порты авиабомб, то результат будет еще удивительнее. На Петсамо было сброшено 119,8 тонн, на Варде – 96,1 тонн, зато на Вадсе – целых 139,1 тонн! Закономерно, что по тому же официальному отчету наша авиация в Петсамо за всю войну потопила только один мотобот, а повредила два крупных транспорта и два каботажных парохода[13].

Первые бомбы упали на Петсамо с началом боевых действий против Финляндии – 25 июня 1941 г. В этот день пара бомбардировщиков СБ атаковала в порту «транспорты и скопление автомашин». До конца года авиаторы-североморцы неоднократно совершали налеты небольшими группами самолетов на суда, стоящие у причалов. Наиболее удачным по нашим данным считается удар 4 июля, когда пять СБ под прикрытием пяти истребителей И-153 предположительно повредили два транспорта. По немецким же документам, безрезультатной атаке подвергся сторожевой корабль «Kiautschau».

Первый же результативный налет советской авиации зафиксирован противником 27 июня. В этот день гидросамолет ГСТ из 118-го орап уничтожил радиостанцию финского маяка на мысе Нурменсетти. Через два дня несколько ударов нашей авиации по Петсамо привели лишь к незначительным разрушениям и ранению одного военнослужащего. Эту же цель бомбил 21 июля в 09:30 одиночный советский самолет. В результате разрыва бомб погиб один и были ранены три человека.

Немецкие документы отметили еще и ряд других атак. К сожалению, все они проходят по данным противника как безрезультатные. Так, неоднократно, но без последствий, бомбились хорошо заметные с воздуха топливные баки. Более удачным оказался удар пятерки Пе-2 по береговой батарее на мысе Нурменсети 23 сентября. Наши летчики наблюдали разрывы своих бомб на огневых позициях, а затем и начавшийся пожар. По данным противника, бомбы легли рядом с одним из орудий, причем был ранен артиллерист.

Все эти весьма скромные успехи носили в известной мере случайный характер и не решали главной задачи: уничтожения транспортных судов и портовой инфраструктуры Петсамо.

С наступлением полярной ночи постоянными «гостями» Петсамо-фьорда стали гидросамолеты МБР-2. Надо сказать, что в первые дни войны делались попытки использовать тихоходные «амбарчики» в качестве дневных бомбардировщиков. Практика быстро показала, что появляться летающим лодкам в пределах радиуса действия немецких истребителей днем более чем рискованно. Так, 29 июня звено МБР попыталось нанести удар по судам в Лиинахамари. Появившийся «мессершмитт» последовательно сбил все три машины[14].

Эффект же от ночных налетов МБР-2 не ограничивался только лишением немцев нормального сна по ночам. Именно на счету летающих лодок единственный удачный удар советских самолетов на суда в Петсамо-фьорде в 1941 году. В ночь с 5 на 6 декабря самолеты МБР-2 совершили 20 боевых вылетов на бомбардировку разных целей, в том числе и судов в Лиинахамари. По данным немцев, 5 декабря в 23:10 бомба попала в борт стоявшего у причала транспорта «Antje Fritzen»(4330 брт). Были разрушены каюты экипажа и повреждено рулевое управление. Два члена экипажа судна погибли, один получил тяжелое и один – легкое ранение. Кроме того, пострадали военнослужащие кригсмарине: один убит и трое ранено.

С началом нового года Лиинахамари продолжал оставаться в числе постоянных целей советской морской авиации. Только за первое полугодие 1942 года самолеты ВВС СФ семнадцать раз появлялись над портом. Однако выделяемый наряд сил продолжал оставаться небольшим, ночные налеты производились исключительно одиночными самолетами, поэтому их результаты оказались невысокими. Немцы зафиксировали следующие потери от действий советской авиации.