Тогда Элли согласилась на подобные условия. Нежные, страстные слова «только ты да я» заставили молодую женщину забыть обо всем на свете. Морган сказал, что хочет быть с нею и с нею одной! Разве после такого признания скажешь «нет»? Ничего, они еще вернутся к разговору о детях! Он потом передумает. Конечно, передумает!

— Я хочу, чтобы мы всегда оставались с тобой вдвоем, — хрипло добавил он. И на губах Элли, услышавшей в его голосе неприкрытое желание, заиграла улыбка. А когда Морган обнял ее и нежно поцеловал, тревожные мысли и вовсе исчезли без следа.

— Я хочу тебя, — только и выдохнула Элли.

— В таком случае… — прошептал он, еще крепче прижимая ее к себе. — Мы оба знаем, чего ждем от наших отношений.

В следующее мгновение их губы соединились, и никто из них больше не пытался ничего объяснить. Это был божественный поцелуй: яростное давление его языка заставило пульсировать кровь в венах, а сердце окатила неожиданная волна нежности.

Может быть, от пережитого волнения или от осознания того, что она едва не потеряла Моргана, но все ощущения Элли вдруг резко обострились. Морган действительно необходим ей как воздух! Она была настолько охвачена жарким любовным нетерпением, что даже не сразу поняла — Морган подхватил ее на руки и понес в спальню.

— Это именно то, чего мы оба хотим… — шепнул он ей на ухо. Когда они упали на кровать, его поцелуи сделались еще горячее. — Вот что будет всю жизнь держать нас вместе…

Страсть, охватившая Элли, сжигала на своем пути все сомнения и колебания, порождая желание выразить Моргану всю глубину чувства, которое молодая женщина испытывала к нему.

— Ма-ма! Ма-ма! — крик Рози вывел Элли из раздумий. Девочка в нетерпении била пятками по ножкам стула, пытаясь всеми силами привлечь к себе внимание матери.

— Прости, дорогая, — пробормотала молодая женщина извиняющимся тоном. — Я помню, что обещала пойти погулять. Вот только сейчас закопчу с одним маленьким дельцем. Подожди минутку, и твоя мамочка будет готова.

Но когда принялась развешивать выстиранные вещи, вновь задумалась. Ей припомнилось, как долго она боялась после этого случая заводить разговор о детях. Ведь он мог закончиться для нее самым печальным образом: возникнет ссора — и ничего хорошего не жди. Но однажды, набравшись смелости, она опять спросила Моргана о детях. Увы, он по-прежнему гнул свою линию.

И потом всякий раз, когда они каким-то образом касались запретной темы, Морган просто-напросто увиливал от продолжения разговора. Он то заявлял, что у него много работы, то вдруг вспоминал, что ему необходимо срочно куда-то позвонить. А чаще всего, как и в первый раз, пускал в ход свою сексуальную притягательность, после чего мысли Элли направлялись совсем не туда, куда бы ей хотелось.

— Нет!

Резко встряхнув головой, Элли постаралась отогнать от себя поток воспоминаний. Ей необходимо отвлечься!

— Поехали, дорогая моя, — нарочито весело произнесла она, разворачивая креслице дочки к входной двери. — Давай позвоним Вики и спросим у нее, сможет ли она встретиться с нами в Труро. И тогда славненько вместе погуляем.

Я приняла единственно правильное решение, думала она, пока переодевала дочку для прогулки. Какое счастье, что она утаила от Моргана свою беременность, еще уговорил бы ее, не дай бог, сделать аборт, как бы она сейчас мучилась и корила себя! И вместо любви сейчас испытывала бы к нему одну лишь ненависть. Руки Элли застыли па маленьком теле девочки, а кровь отхлынула от лица при воспоминании о дне, когда Морган чуть было не догадался о том, что она ждет ребенка.

Беспокоясь из-за долгого отсутствия месячных и подозревая худшее, Элли тогда купила тест па беременность. Вечером по дороге с работы па нее вдруг навалилась страшная слабость, поэтому, придя домой, она свалила в беспорядке на кухонный стол все купленные вещи и сразу же поплелась в ванную комнату.

Когда минут через двадцать она спустилась вниз, оказалось, что Морган тоже вернулся домой. Она вошла на кухню в тот самый момент, когда он разбирал ее покупки. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди молодой женщины, когда она увидела, как изменилось лицо Моргана, обнаружившего упаковку теста на беременность.

— Что это такое? — спросил он холодно. — Ты беременна?

— Нет! — Разве могла она ответить по-другому? Если у нее раньше и существовала хоть какая-то надежда, что Морган способен изменить свое отношение к детям, то она мигом улетучилась, едва Элли посмотрела на его лицо. Все было понятно без слов!

Ужас, гнев и полнейшее неприятие возможности стать отцом виднелись в каждой его черточке. Желваки резко обозначились на побелевшей коже, а глаза потемнели от злобы. Выходит, с течением времени Морган не только не стал лучше относиться к идее завести ребенка, но, напротив, еще больше укрепился в своем мнении. Лишь полная идиотка могла бы предположить, что Морган радостно воспримет новость о состоянии Элли.

— Беременна? Не говори глупостей! — Ей с невероятным трудом удалось заставить себя говорить спокойно. И даже слегка усмехнуться. — Сам подумай, каким образом я могла забеременеть, если уже около года принимаю таблетки.

У него не должно было быть причин сомневаться в ее искренности, ведь она действительно постоянно пичкала себя противозачаточными пилюлями, за редким исключением, как, например, шесть недель тому назад, когда, два дня подряд промучившись от страшной мигрени, забыла о предохранении.

— Ребенок — самая последняя вещь, которая мне сейчас нужна, — поспешила добавить Элли. — Дженет собирается предложить мне партнерство и вместе с ней управлять агентством, а ведь ты прекрасно знаешь, как бы мне этого хотелось.

Последняя фраза прозвучала вполне убедительно, так как Морган был в курсе того, о чем она говорила. Она па самом деле давно мечтала работать непосредственно с Дженет и прикладывала немало усилий, чтобы осуществить свое желание.

— Хорошо, но что это делает в твоей сумке? — сурово спросил Морган, продолжая сжимать в своей руке злополучный тест на беременность.

— Что именно? — переспросила Элли, напряженно пытаясь придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение. А пока решила слегка потянуть время: подошла к Моргану, взяла у него из рук упаковку и заглянула внутрь, как будто не помнила, что в ней находилось. Элли даже захотелось разыграть легкое удивление, но потом она вовремя одумалась, переигрывать явно не следовало.

— А, это… — Элли кинула тест обратно в сумочку, небрежно рассмеялась и, чтобы как-то расслабиться, взяла чайник и направилась к раковине палить в него воды. — Это Трейси себе купила, у нее задержка на шесть дней, а она уже в панике. Мы после ланча забежали в аптеку, а у Трейси, как назло, ни карманов, ни сумки с собой не было, вот она и положила тест ко мне в пакет. А я забыла отдать. Надо будет позвонить ей. Хочешь кофе?

Элли успела досчитать до шести, а Морган еще не отвечал. Видимо, решает, верить ей или нет, догадалась она.

— Было бы замечательно, — произнес он наконец. И Элли почувствовала страшное облегчение, услышав, что напряжение в его голосе исчезло.

Молодой женщине пришлось заставить себя выпить кофе. Из-за изменений в ее организме, связанных с беременностью, некогда любимый напиток теперь вызывал в ней отвращение.

Тот день был началом конца их любви. До сих пор при воспоминании о том, что ей пришлось тогда пережить, на глаза Элли наворачивались слезы. Ей пришлось в течение долгого времени притворяться, скрывать свое состояние здоровья и чувства. С помощью сотни уловок она скрывала физическую слабость — к примеру, косметики уходило у нее раза в два больше, чем раньше: необходимо было не дать заметить Моргану необычайно бледный цвет ее лица.

Но однажды Элли поняла: дальше так продолжаться не может. Проснувшись как-то утром, она почувствовала, что платье слегка жмет ей. Рисковать больше было нельзя: Морган мог заметить ее располневшую талию.

Элли не удержалась от последней попытки узнать, не изменилась ли его позиция. Она подошла к этому делу чрезвычайно осторожно и поводом к разговору выбрала возможные перестановки на работе.