Цель этой природной запрограммированности двух полов — обеспечение продолжения рода человеческого.

Мужчины могут без труда и нравственных мук вступать в сексуальные контакты с различными женщинами и не привязываться при этом к ним, поскольку такое сексуальное поведение изначально обеспечивало оплодотворение многих женских особей и приводило к высоким темпам размножения.

С другой стороны, оплодотворенная женщина не могла вступать в сексуальные контакты в последующие несколько месяцев. Она также обязана была знать отца своего ребенка, чтобы обеспечить себе и ребенку защиту и пропитание за счет заинтересованного в потомстве мужчины. Так она оказывалась в зависимости от конкретного мужчины, с которым, в основном, и было связано ее существование.

Поэтому, когда современная женщина вступает в сексуальный контакт с мужчиной, начинает работать и этот древний инстинкт, первоначально задуманный природой как гарантия выживания женской особи и ее потомства. Она эмоционально привязывается к мужчине, даже если он является ее любовником, и тем самым вызывает конфликт в самой себе: она не всегда знает, от кого и чего она хочет. Конечно, эти внутренние конфликты подстегиваются социальными ограничениями и нравственными критериями, которые исторически сложились и существуют в нашем обществе.

Однако тот факт, что женщина, вступившая в связь, крепко связана со своим любовником нравственными и эмоциональными узами, не означает, что она непременно желает выйти за него замуж.

Исследования показали, что менее 40% неверных жен (меньшинство, хотя и значительное по численности) вышло бы замуж за своих любовников, если бы была такая возможность. По опросам, проведенным журналом «Нью Вумэн», менее 13% женщин вышли бы замуж за своих нынешних любовников. 32%, однако, сомневались, что говорит о нерешительности и смущении, которое сопровождает женщину во внебрачной связи. Во всяком случае, более половины женщин определенно не променяли бы мужа на любовника.

Ситуация как и для женщин, так и для мужчин, вовлекшихся во внебрачную связь, в большинстве одинакова: они желают одного и того же. Они хотят оставить все, как есть, дома — и иметь любовь на стороне.

61% опрошенных женщин, имеющих служебные романы, ответили, что не желали бы прекращения внебрачных отношений. Итак, большинство женщин устраивает то, что они получают от любовных отношений на стороне, и они даже готовы терпеть ради этого конфликты, муки совести, упреки и обиды.

Однако, несмотря на то, что большинство женщин борется с самими собой, их терзает чувство вины, все более растет количество женщин, для которых супружеская измена — это игра, и никаких мук совести».

НАША СТОРОНА:

Легкость, с которой женщины поддаются искушению, обусловлена целым рядом специфических для нас факторов.

Прежде всего — уклад жизни. Из-за крайне низкой ценности и продуктивности мужского труда подавляющее большинство женщин вынуждено работать. При хронической недостаче элементарных материальных средств и слаборазвитой сфере услуг женщина, кроме профессиональной, исполняет множество таких ролей, как заготовитель съестных припасов (с доставкой их на дом ручным способом), кухарка, посудомойка, прачка, швея, домашняя разнорабочая, гувернантка, специалист по непромышленному консервированию и т.п., и в завершение списка — бесплатная шлюха.

Добывая совершенно мизерные средства к существованию, мужчина, тем не менее, приходя v вечером домой, ведет себя как возвратившийся из похода феодал.

Подобное поведение не обусловлено ничем другим, как нерассуждающей атавистической покорностью женщины, которая терпит подобное положение исключительно ради сомнительного счастья иметь семью, тем более подобную.

Однако ей так хочется хоть иногда ощутить свою принадлежность к полу, который поэты окрестили «прекрасным»!

И вот она ищет эту возможность, и счастлива своей находкой, хотя зачастую искомый контраст является лишь плодом ее усталого воображения. Любовник ведет себя ненамного заботливее мужа, отличаясь от последнего лишь тем, что больше внимания уделяет сексу.

Редко у кого из любовников есть возможность, например, снять для встречи достойную события квартиру или номер в гостинице. Как правило, это — либо одолженная на пару часов квартира приятеля-холостяка, либо — какая-нибудь лаборатория или подсобное помещение магазина, мало приспособленное для радостей полноценного секса.

О сексе.В отличие от Америки и всего нормально развивающегося мира, у нас это слово долгие годы было почти что синонимом какого-то извращенного и грязного разврата, явные или похожие проявления которого с инквизиторской суровостью преследовались парткомами, профкомами и иными средствами тоталитарного контроля над личностью. 

Всякая, даже самая целомудренная пропаганда сексуальной культуры долгое время пребывала под жесточайшим запретом. Давно известно, что чем безнравственнее общество, тем целомудреннее его искусство и пропаганда. Это наблюдалось и в СССР, и в гитлеровской Германии. Поэтому знаменитая фраза нашей матроны — участницы телемоста была не так уж далека от истинного положения вещей, по крайней мере, в общественно признанном плане.

Как-то, в конце семидесятых, я зашел в кабинет к своему приятелю, милицейскому чину среднего ранга, когда там находилась женщина, представившая жалобу на своего квартиранта, соблазнившего ее 17-летнюю дочь. Меня весьма удивили кое-какие подробности их беседы, и когда жалобщица ушла, я сказал: «Ну, с формальным несовершеннолетием все понятно, хотя поди найди семнадцатилетнюю девственницу, но почему ты интересовался тем, не было ли в их сношениях иных поз, кроме «рабоче-крестьянской» (она — на спине)?» Мой приятель, удивленно взглянув на меня, ответил: «Ты разве не понимаешь? Ведь если были иные позы, значит его можно прижучить за разврат в извращенных формах». Вот так. По советским меркам, если женщина лежит на спине,— это еще так-сяк, а вот если сядет сверху — разврат.

Что мудрствовать, подойдите в погожий вечерок к кумушкам на скамейке у любого подъезда и спросите, что такое секс. Одни вздрогнут, как от пощечины, другие смущенно замашут руками, а третьи, самые «грамотные», ответят: «Разврат». А теперь подойдите к их мужьям, сидящим в засаленных майках за столом в центре двора. Любой из них игриво осклабится и ответит так на ваш вопрос: «Гы... блядство, что же еще!»

Запретный и презираемый плод — сладок вдвойне, и поэтому понятно, что множество наших женщин стремятся надкусить этот плод хотя бы из характерного для всех дочерей Евы чувства противоречия.

Что же касается того, что большинство американок не рассматривают своих любовников как возможных мужей, то в нашем варианте большинство неверных жен неизменно «примеряет» на себя в качестве мужа даже мимолетного партнера.

А вот в проявлениях изобретательной похоти все женщины абсолютно одинаковы и в разных странах, и в конце XX столетия, и 26 веков назад, во времена знаменитого философа и баснописца Эзопа...

----------------------------------------------------------------------------------------

«Однажды Эзоп, оставшись один, задрал себе подол и взял в руку одну свою штуку. Тут входит жена Ксанфа (философа, хозяина Эзопа) и спрашивает:

— Эзоп, что это у тебя?

— Дело делаю,— отвечает Эзоп,— полезное для здоровья и для желудка.

А она увидела, какая у него эта штука добротная да крепкая, и взыграла в ней кровь; даже про уродство его забыла думать.

— Слушай, Эзоп,— говорит,— сделай то, о чем я тебя попрошу, и увидишь, тебе будет послаще, чем хозяину.