Он работает надо мной со знанием дела и заканчивает со спокойной совестью. Потом он начинает одеваться, задавая мне кучу вопросов. Он убежден, что я бедная девушка, когда-то обманутая каким-то негодяем и погубившая свою судьбу. Он думает, что я выросла на какой-нибудь ферме в Оверни, которую навещаю раз в год по разрешению хозяина заведения и когда удается скопить денег на поездку домой. Я чувствую, что он готов спасти меня. Я зеваю от скуки, тороплю его, чтобы он поскорее одевался, успокаиваю его, говоря, что я здесь по своей воле. Когда я снова спустилась в бар, хозяин отругал меня за опоздание.
Второй клиент был похож на испанца. Он отстрелялся быстро, как из базуки. И неудивительно — в баре он выпил бутылку шампанского. Опять спускаюсь. В баре несколько кобыл в ожидании клиентов подпиливают ногти и жуют жвачку».
СИЛЬВИЯ БУРДОН. Порнозвезда
--------------------------------------------------------------------------------------------------------
Следующим характерным качеством врожденных проституток Ломброзо считает нравственный нигилизм по отношению к родственникам и вообще к окружающим.
АРГУМЕНТЫ:
«Carlier говорит, что «проститутки обыкновенно не знают и не хотят знать, что сталось с их родителями».— «При расспросах проституток насчет их семейств начинаешь сомневаться,— пишет Maxime du Camp,— имеешь ли дело с человеческими существами». Вот, например, их обычные ответы на подобные вопросы:
— Ваш отец жив еще?
— Мой отец? ...Должно быть жив, хотя наверное я этого не знаю.
— А ваша мать?
— Моя мать, вероятно, умерла, но я опять-таки наверное не могу вам этого сказать.
F..., которую цитирует Laurent, происходила из порядочной, даже известной семьи, но отличалась с раннего детства лживостью, испорченностью и непослушностыо. На своих двух старших сестер она смотрела, как на источник доходов. Убежав из дому, она начала вести самый развратный образ жизни, но потом вернулась, была принята своими и прощена. В благодарность за это она стала еще требовательнее и начала вести себя еще хуже, чем прежде, дойдя, наконец, до того, что зазывала мужчин для разврата даже в почтенный дом своих родителей.
Legrain сообщает об одной проститутке, которая в детстве отличалась такой испорченностью, что ее не могла исправить ни одна школа. Будучи ребенком, она находила, между прочим, удовольствие в том, что подбрасывала в суп своим подругам булавки.
Lecour передает следующие слова одной проститутки: «Я принадлежу, как и сестра моя, тому, кто мне платит; отец захотел исправить нас, но ничего не мог поделать-и умер с горя».
Ч. ЛОМБРОЗО, Г. ФЕРРЕРО. Женщина преступница и проститутка
Множество исследователей сходятся на том, что проституток отличают крайне равнодушное, а иногда и жестокое отношение к своим товаркам, агрессивность и мстительность.
Такое же равнодушно-жестокое отношение наблюдается у врожденных проституток к собственным детям.
Это свойство, как отмечает Ломброзо, ставит их на одну линию с врожденными преступницами.
Последовательница учения Ломброзо П. Тарновская делает следующий вывод из своих наблюдений:
«Материнская любовь часто им совершенно неизвестна. Они, не стесняясь, сознаются, что дети — это бремя и что Бог должен был бы призвать к себе всех этих малюток, которые им в тягость. Во время беременности они делают невозможное, чтобы вытравить плод...
Весьма характерно то обстоятельство, что достигшие пожилого возраста проститутки обыкновенно торгуют своими дочерьми и не понимают, что, собственно, дурного в этом. Так, одна кокотка, арестованная на месте преступления в ту минуту, когда она готовилась продать свою дочь, обратилась крайне изумленная к агенту полиции со следующим наивным вопросом: «За что вы меня арестуете? Какое преступление я совершила?»
Это традиционный вопрос, который они задают даже тогда, когда речь идет о злостном хулиганстве, воровствеили даже об убийстве. Кажется, что эти дамы искренне верят в свое неотъемлемое право попирать все существующие законы, как нравственные, так и уголовные.
«В Лондоне,— пишет Ломброзо,— связи проституток с ворами — общее правило за весьма немногими исключениями. Их можно всегда видеть вместе целыми толпами в кабаках и харчевнях. Женщины эти посвящены во все воровские предприятия своих приятелей мужчин и нередко принимают участие в кражах, имея всегда свою часть в добыче».
Издавна кварталы парижских проституток были одновременно и притонами воров и разбойников.
Проститутки зачастую не останавливаются перед тем, чтобы при удобном случае не обобрать подвыпившего клиента или не отдать его в руки своих сообщников-грабителей.
«Существенные черты проституток и воровок,— отмечает П.Тарновская,— своеобразным образом совмещаются в этих женщинах, которые составляют особую разновидность воровок-рецидивисток.
Проститутки-воровки выказывают, например, больше осторожности в своих поступках, чем обыкновенные проститутки, не так легко поддаются влиянию минуты, умеют хорошо обдумывать свое намерение и сопротивляться моментальному импульсу, такие черты редко наблюдаются у обыкновенных проституток. Но зато они отличаются большей жестокостью и цинизмом, чем эти последние, у которых сказываются порою проблески доброты сердечной, и обнаруживают меньше наклонности к употреблению спиртных напитков. Они понимают, что своем, вдвойне опасном, образе жизни им нужно быть особенно осмотрительными и осторожными, что несовместимо с пьянством».
Разумеется, не все проститутки — воровки, но что удержит от воровства человека, лишенного вообще каких бы то ни было моральных устоев? Особенно у нас и в наше время, когда воровство стало такой же нормой жизни, как, скажем, хамство или мошенничество. То, что во времена Ломброзо считалось достойным специального изучения явлением, то сейчас стало обыденной приметой действительности.
Кроме того, алчная корысть, заложенная в саму основу занятия проституцией, никаких иных последствий, кроме преступления повлечь за собой никак, не может...
Следующая черта врожденных проституток, отмеченная Ломброзо,— это отсутствие чувства стыдливости, присущего всем нормальным женщинам.
АРГУМЕНТЫ:
«Некоторые авторы, в том числе Parent-Duchatelet, отрицают или по крайней мере уменьшают значение этого факта, указывая на то, что проститутки, принимая у себя гостя, занавешивают обыкновенно иконы и никогда не отдаются мужчинам в присутствии посторонних.
Но, по нашему мнению, здесь дело сводится к распространенному среди них суеверию или к симуляции. Если принять во внимание, что между ними встречаются матери, которые имеют сношения в присутствии собственных дочерей со своими любовниками, или отдают их последним, если вспомнить, что многие из этих женщин показывают себя за деньги в «живых картинах» трибадов и содомистов, то станет ясным, что нежелание отдаваться мужчинам в присутствии посторонних есть не более как симуляция с их стороны. Нам лично пришлось однажды слышать жалобы одной проститутки, негодовавшей и удивляющейся, что ее арестовали за оскорбление общественной благопристойности, когда она «ровно ничего такого не сделала», если не считать, что отдалась в публичном месте 10 солдатам последовательно одному после другого и каждый раз в присутствии всех остальных».
Ч. ЛОМБРОЗО, Г. ФЕРРЕРО.
Женщина преступница и проститутка
В своей «Истории проституции в России» М.Кузнецов возражает Ломброзо такими аргументами: «Стыдливость, свойственная вообще женщине, остается свойственной ей и тогда, когда она посвящает себя промыслу проституции, но эта стыдливость постепенно убивается требованиями исключительного положения проституток. Мы здесь приводим на этот счет несколько примеров. В Петербурге мы знаем много проституток-одиночек, которые являются на медицинское освидетельствование только к одному, избранному ими врачу; если они не застают этого врача в кабинете, то не решаются на освидетельствование их другим врачом и приходят в следующий раз к своему врачу. Некоторые проститутки ни за что не соглашаются оставаться в спальне с мужчиной, не потушив огня...»
