— Раз ты так ставишь вопрос, то я с удовольствием поеду!

— Вот и отлично! Я очень рад. Боюсь, мне никак не обойтись без твоего непредвзятого мнения по поводу состояния, в котором сейчас находится мое поместье.

— Но для этого мне совсем не обязательно ехать туда. Всем известно, что оно быстро разрушается.

— Безусловно. Но, на мой взгляд, все не так плохо, как кажется. Здание построено из высококачественных материалов. Не стану отрицать, предстоит огромная работа по реставрации поместья, но я готов взяться за дело всерьез.

— Значит, я могу описать будущие перспективы в твоем объявлении? — улыбнулась Кэрри.

— Отличная идея, — одобрил он ее предложение.

Увидев их вместе, Скотт мгновенно почувствовал, как кровь приливает к лицу, а дыхание становится прерывистым. Нет, у него просто в голове не укладывалось, почему Кэрри, прекрасно зная, что их с Клэем Каннингемом еще с детства связывает сильнейшая антипатия, танцует с ним у всех на виду, явно получая огромное удовольствие?! Закусив губу, Скотт стал пробираться сквозь толпу прямо к ним. Некоторые при виде выражения его лица сами спешили уступить дорогу.

Неожиданно его остановила чья-то рука, и жеманный женский голос ласково пропел:

— Ах, Скотти, дорогой! Очень надеюсь, что ты больше не будешь меня игнорировать…

Он резко обернулся и встретился взглядом с Наташей. В ее глазах тоже полыхал огонь ревности, когда она заметила с издевкой:

— Как жених, ты, разумеется, не можешь позволить своей будущей супруге приятно проводить время с другим мужчиной. Посмотри, как им хорошо вместе…

— Так и быть, давай потанцуем, — сквозь зубы выдавил он, чувствуя, что начинает свирепеть. Честное слово, если бы Наташа не была женщиной, он бы ее ударил.

— Вот и отлично, — улыбнулась она, поправляя складки светло-лилового платья с серебряной вышивкой на поясе и рукавах. — Будем считать, что очередное свидание состоялось. И учти, дорогой: долго молчать о наших отношениях я не собираюсь. — С этими словами ее руки уверенно легли ему на плечи.

— Какая же ты стерва! — презрительно выдохнул Скотт, кружа ее в танце.

— А не ты ли шептал мне недавно, что я делаю тебя счастливым? — Холодные голубые глаза Наташи Каннингем смотрели на него с вызовом.

— И зачем я только связался с тобой?

На долю секунды ее гордое прекрасное лицо омрачила печаль.

— Могу напомнить… Хотя какой в этом толк? Однажды признавшись мне в любви, ты, по-моему, вкладывал в это слово несколько иной смысл, чем я.

— Почему бы тебе не забыть меня, в конце концов? — грубо бросил он.

— Легче сказать, чем сделать, Скотти. Ладно-ладно, не злись. Я — твоя самая преданная подруга, давным-давно привыкшая ждать и робко надеяться на взаимность. Ты совершаешь огромную ошибку, зацикливаясь на Кэрри Макневин. У вас нет ничего общего. Абсолютно ничего! Взять хотя бы ее глупую идею сберечь девственность до свадьбы… — усмехнулась Наташа.

— Замолчи! — зло прошипел Скотт, горько сожалея о собственной, ничем не оправданной болтливости и радуясь тому, что медленная музыка наконец закончилась и можно покинуть партнершу.

— Что ж, я тебя предупредила. Мой кузен, бесспорно, восхищен твоей маленькой девственницей, но, умоляю, постарайся укротить ревность. Держи себя в руках! Как бы там ни было, он один из Каннингемов. Давай посидим где-нибудь вдвоем. А может, ты хочешь прогуляться на свежем воздухе?

— Забудь об этом, — отрезал он.

Наташа не любила чувствовать себя оскорбленной и поэтому решила высказать все, что накипело:

— Не понимаю, что ты в ней нашел? Я тоже красива. Погоди-ка… Вот в чем дело! Тебе нравится ее завоевывать, не так ли? Но, поверь, от былой страсти не останется и следа, как только ты переспишь с Кэрри пару раз.

— Нет, ты ничего не понимаешь, — покачал головой Скотт. — Она пробуждает во мне все самое лучшее, заставляет задуматься о высоких материях, о душе!

Эти простые слова уязвили самолюбие его собеседницы сильнее, чем откровенная грубость.

— Глупец! — возмущенно выдохнула она.

Скотт молча развернулся и ушел, оставив Наташу одну на танцполе. Все недостатки этого неотразимого мужчины (в том числе те, о которых наивная Кэрри Макневин даже и не подозревала) были ей отлично известны. Однако ни перспектива быть брошенной, ни бесконечные оскорбления и унижения не могли заставить ее отказаться от этой любви. Гордая Наташа Каннингем прекрасно понимала, что Скотт Харпер просто-напросто использует ее в своих целях, но продолжала с самозабвением ублажать любимого эгоиста. Почему? Кто знает, на что она надеялась…

Скотт не мог не видеть, что Кэрри испытывает к незваному гостю нечто большее, чем банальное любопытство, иначе она ни за что не стала бы танцевать с ним, опасаясь вызвать ненужные сплетни и пересуды. Обильно заглушая ревность горячительными напитками, он внимательно наблюдал за ними, попутно обдумывая очередной план по завоеванию невесты-недотроги. В отличие от подавляющего большинства женщин Кэрри не испытывала священного трепета перед различными драгоценностями, соблазнить ее, вручив щедрый подарок, было невозможно. Ну почему она не хочет замечать его страсть, его желание стать с ней единым целым? Почему она смотрит на этого наглого выскочку так, как никогда в жизни не смотрела на него — своего будущего мужа? Скотт чувствовал, как слепая ярость заволакивает сознание. Решение было принято. Требовалось лишь исполнить задуманное.

В конце концов ему удалось остаться с ней наедине. Стемнело. Сквозь тучи проглядывала полная луна. Листва мелодично шелестела, отбрасывая четкие тени на асфальт. Бодрящий ночной воздух благоухал дразнящими ароматами лимона и древесной смолы. Где-то там, в сверкающем Комьюнити-Холле, гости пели, танцевали, веселились, явно не собираясь расходиться до самого рассвета, а Скотт и Кэрри не спеша шли к автостоянке.

— Потерпи немного. Это сюрприз, — заговорщицким тоном отвечал он на все ее расспросы.

— Ты оставил подарок в машине? Он очень большой?

На самом деле Кэрри демонстрировала интерес к обещанному сюрпризу лишь для того, чтобы не терзаться мучительным вопросом: почему ее пугает даже сама мысль о том, чтобы заняться любовью с будущим мужем, ведь в этом нет ничего предосудительного? Тот факт, что он слишком много выпил, не мог служить ей достаточным оправданием. А может, она имеет все основания для беспокойства и недоверия? Раньше Скотт никогда не позволял себе так напиваться, опасаясь навредить семейной репутации, но сегодня все было иначе…

От тревожных размышлений ее отвлек хриплый голос жениха:

— Прошу, дорогая. Устраивайся на заднем сиденье, а я достану обещанный сюрприз.

Проскользнув внутрь вслед за Кэрри, он поспешно захлопнул за собой дверцу.

— Что ты задумал, Скотт? А как же?..

— Опять паникуешь? Давай посидим здесь немного… просто так.

— Надеюсь, мне не придется напоминать тебе о том, что я…

— Ну же, детка, расслабься! — С этими словами он довольно грубо взял ее за подбородок и почти надвинулся на нее.

— Опомнись, Скотт! Что ты вытворяешь?! — возмущенно воскликнула она, откидываясь назад. — Ты сегодня чересчур много выпил.

— Исключительно по твоей милости. — Горькая усмешка мгновенно стерла с его лица малейшие признаки бахвальства и уверенности в себе.

— Ничего не понимаю… В чем дело? Кстати, где мой подарок?

Кэрри рассчитывала усыпить его внимание словесной трескотней, чтобы быстро и без последствий замять неприятную ситуацию. Но Скотт уже плохо владел собой.

— Увы, он остался дома… Погоди-ка. Не пытайся сбить меня с толку! Неужели тебе противно мое общество? Да или нет? Говори прямо!

— Скотт, ты меня пугаешь…

— Поцелуй меня, — неожиданно попросил он, стремительно притянув ее к себе.

С отвращением ощущая пропитанное алкогольными парами дыхание на своем лице, Кэрри попыталась отстраниться.

— Нет-нет, только не сейчас, не здесь. Наши родители не одобрят…